Филип Норман - Пол Маккартни. Биография

При всей его неохватной славе Пола по-прежнему задевало, что половина отчислений за «Yesterday» уходила наследникам Джона и что, как он случайно видел в одном документе, Йоко зарабатывала на ней больше, чем он сам. При этом уже нельзя было утверждать, что он точно так же получал прибыль от композиций Джона, в которых сам не участвовал. Сольный ленноновский сборник 1997 года включал в себя «Give Peace a Chance» — вещь, написанную и записанную Джоном вместе с Йоко во время их «постельного сидения» в Монреале в 1969 году, однако, поскольку битловские правила тогда еще не перестали действовать, всегда имевшую в авторах «Леннона — Маккартни». На новом сборнике имени Маккартни не было.

В ноябре 2002 года Пол выпустил Back in the U. S. — двойной концертный альбом, набранный из американских выступлений предыдущих семи месяцев. Включенные в него девятнадцать песен Beatles , в том числе «Eleanor Rigby», «Hey Jude» и «Yesterday» , были подписаны «Пол Маккартни и Джон Леннон». Результатом стала первая в его жизни публичная стычка с Йоко. Ее представитель Эллиотт Минтц обвинил его в попытке переписать историю, а ее адвокат Питер Шукат пообещал прибегнуть к «правовым средствам», чтобы аннулировать этот «смехотворный, абсурдный и малодушный» поступок, — правда, никаких последствий это не имело.

Пресса в подавляющем большинстве встала на сторону Йоко — что само по себе было новостью. Пола упрекали в мелочности, непомерном тщеславии и посягательстве на святыню; «Маккартни и Леннон», писал один обозреватель, звучит так же противоестественно, как Хаммерстайн и Роджерс или Салливан и Гилберт. Даже Ринго отреагировал неблагосклонно, сказав, что Пол действовал «исподтишка». Сам Пол изобразил крайнее удивление таким ажиотажем, уверяя, что не собирался преуменьшать вклад Джона в их партнерство и лишь дал «корректное обозначение». «На самом деле все это — много шума из ничего, и людям нужно перестать так возбуждаться по пустякам».

Комментарий Ринго не стал причиной размолвки между двумя оставшимися битлами, ибо 29 ноября они вместе появились на концерте памяти Джорджа в Королевском Альберт-холле, организованном его вдовой Оливией в первую годовщину его смерти. Впечатляющий состав участников включал в себя и симфонический, и индийский оркестр, наставника Джорджа и его учителя игры на ситаре Рави Шанкара, его лучшего друга Эрика Клэптона и его сына Дхани — теперь один в один походившего на того замкнутого парня, которого Пол привел в Quarrymen в 1957 году.

Выступление Пола включало его интерпретацию «Something» на укулеле, которая затем обрастала пышной оркестровкой, точно воспроизводящей оригинальную версию с Abbey Road . Он также сыграл «For You Blue» — не слишком известный трек Джорджа, записанный во время сессий для Let It Be / Get Back в 1969 году.

Кстати, Пол наконец смог хотя бы частично исправить одну несправедливость, связанную с этими сессиями. Хотя прошло тридцать четыре года, он по-прежнему досадовал на то, как продюсер-спаситель альбома Фил Спектор обошелся с двумя его лучшими треками — «The Long and Winding Road» и «Let It Be» , утопив их в слащавых скрипках и ангельских голосах хористов, а также на то, что его возражения были проигнорированы остальными Beatles и Алленом Клейном. Теперь же должна была выйти ремикшированная и ремастированная версия альбома под названием Let It Be… Naked ( «Let It Be … в обнаженном виде»), где «The Long and Winding Road» очистили от всех звуковых эффектов Спектора (оригинальная, гимноподобная версия «Let It Be» еще раньше вошла в третий диск Anthology ).

В 2003 году альбом Let It Be… Naked станет «платиновым» в США (и дважды «платиновым» в Японии), хотя многие критики по-прежнему отдадут предпочтение версии с наложениями. К тому времени карьера Фила Спектора как «кукловода от поп-музыки» подошла к кровавому концу. Его ждал суд по обвинению в убийстве — незадолго до этого в его псевдосредневековом калифорнийском замке нашли труп молодой актрисы, убитой выстрелом в рот. В 2009 году его приговорят к сроку от 19 лет до пожизненного.

Как ни странно, будучи владельцем такого количества домов, Пол вступил в свой второй брак с нерешенной жилищной проблемой. Хэзер по понятным причинам не хотела переезжать на ферму Блоссом-Вуд — дом, где он прожил столько лет с Линдой и где ее присутствие по-прежнему ощущалось везде: в каждой уютной потрепанной кушетке, в видавших виды кухонных приборах, в невозмутимо прохаживавшихся по двору курицах и утках.

Новобрачные временно поселились с другой стороны низины, на ферме Вудлендс, на территории которой имелось большое озеро. Здесь по желанию Хэзер Пол строил жилище, совершенно непохожее на все те, которые они создавали с Линдой, — бревенчатый коттедж в норвежском стиле на две спальни. Ему так не терпелось поскорее въехать в него, что работы шли экстренным порядком, без необходимых разрешений от местных властей. И тем не менее из-за разнообразных прихотей — пристроенного спортзала, «берегового павильона» для наблюдения за природой — строительство все еще не было закончено.

Поместье Пола в Кинтайре было еще сильнее связано с воспоминаниями о Линде, да и в любом случае его удаленность и изолированность вряд ли могли привлечь Хэзер с ее гиперактивностью и привычкой к городской жизни. Местные жители смогли убедиться, как теперь обстоят дела, когда в Кэмпбелтауне, по улицам которого Линда так любила бродить со своим фотоаппаратом, открылся небольшой мемориальный садик ее имени. Главное место в нем было отведено памятнику Линде, гладящей сидящего у нее на коленях ягненка — одного из тех, что заставили ее с Полом обратиться в вегетарианство. Пол заплатил за статую, однако на открытие не приехал — в тот момент он давал концерты в Мехико.

Группа местных жителей под предводительством городского ветеринара начала собирать деньги на строительство художественной галереи памяти Линды и тоже рассчитывала на его поддержку. Поскольку поддержки не последовало, проект забросили.

Что касается Хэзер, то пресса переключила свое внимание на несметные богатства, которыми она теперь якобы завладела. Говорили, что она еще больше испортила отношения с детьми Пола, когда отказалась подписать добрачное соглашение о размере компенсации в случае возможного развода и тем самым поставила под угрозу их наследство. Пол на самом деле написал ей письмо, оговаривавшее примерную сумму такой компенсации при неблагоприятном исходе. Но в интервью Vanity Fair она утверждала, что сама предложила подписать соглашение — «чтобы доказать, что я люблю его ради него самого», — только он ей не позволил. «Я считаю, у каждой женщины должен иметься [денежный] резерв, потому что в жизни никогда не знаешь, что случится. Я никогда не буду жить у Пола на иждивении».