Филип Норман - Пол Маккартни. Биография

Великолепные песни Пола, вошедшие в альбом, были произведены на свет вовсе не потому, что у него невероятно выросла уверенность в себе, как обычно считается, а, наоборот, из-за тревоги за свои перспективы, которой в нем никто бы никогда не заподозрил.

По своему обыкновению, он задавался вопросом, что произойдет, когда он достигнет немыслимой отметки в тридцать лет — к этому времени история Beatles наверняка будет уже в прошлом и ему останется разве что сочинять песни. Представляя себя в зрелом возрасте, курящим трубку и носящим твидовый пиджак с кожаными заплатками на локтях — таким же, каким сейчас был его отец, — он заставил себя написать вещь «солидного» типа, такую, которые он должен будет производить, чтобы зарабатывать на хлеб. Результатом стала «Eleanor Rigby» .

Где приходит вдохновение, может быть не менее интересно, чем почему . Ф. Скотт Фицджеральд написал бо́льшую часть «Великого Гэтсби», своей притчи о нью-йоркском «веке джаза», на Французской Ривьере, а Джеймс Джойс некоторые вещи из «Дублинцев» — в Италии, с трудом зарабатывая на жизнь уроками английского. И вот теперь двадцатичетырехлетняя поп-звезда в своем сент-джонс-вудском особняке, в перерывах между ночными клубами и частными вечеринками, представлял в своем воображении одинокую старушку, после свадьбы убирающую рис с церковного пола, и бедно одетого священника, единственного, кто присутствовал на ее похоронах.

Имя Элинор Ригби было вырезано на могильном камне, стоящем на погосте церкви Св. Петра в Вултоне, где Пол впервые встретил Джона и где они часто оказывались, выступая в составе Quarrymen . Однако Пол утверждал, что не помнил об этом. Первоначально он хотел назвать свою печальную уборщицу риса Дейзи Хокинс и некоторое время, показывая новую мелодию, напевал бессмысленную рыбу «Ola Na Tungee» — так же как в случае «Yesterday» он пел «scrambled eggs» . По его словам, имя «Элинор» появилось благодаря Элинор Брон, британской комедийной актрисе, которая играла в фильме «На помощь!» и которой был увлечен Джон. Затем, во время приезда в Бристоль, чтобы посмотреть на Джейн на сцене театра «Олд Вик», он как-то прошел мимо магазина импортных вин, хозяев которого звали Ригби и Эванс.

Несмотря на личный смысл этой вещи — отсылающей к ирландским предкам Пола и католичеству, в котором он был рожден, но которое никогда не исповедовал, — ее окончательный вид был плодом традиционного для Beatles коллективного творчества. В одиночестве, располагающем к исповедальности, появился на свет только первый куплет, а остальное было сочинено в доме Джона в Уэйбридже, с участием самого Джона, а также Джорджа, Ринго и даже старого школьного дружка Джона Пита Шоттона. Пол планировал назвать одинокого священника «отцом Маккартни», но, по предложению Шоттона, заменил фамилию на «Маккензи», дабы никому не пришло в голову, что это его собственный отец трогательно «штопает себе носки посреди ночи, когда никого нет рядом» ( «darning his socks in the night when there’s nobody there» ) — строчка, придуманная Ринго. Джордж подарил песне рефрен «all the lonely people» («все одинокие люди»), который превратил это маленькое джойсовское повествование в элегию обо всех в мире пожилых и забытых.

На разных стадиях Пол показывал свое сочинение Доновану (который позже вспоминал слова, совершенно отличающиеся от окончательного варианта), Уильяму Берроузу (который похвалил ее за лаконичность, несмотря на отсутствие чего-либо общего между ее текстом и прозой «Голого завтрака») и своему учителю фортепиано из школы Гилдхолл (который остался равнодушен).

Когда дело дошло до записи, Пол затребовал то же классическое струнное сопровождение, что и для «Yesterday» , но на этот раз попросил Джорджа Мартина сделать аранжировку более драматичной, в стиле Вивальди, с «Временами года» которого его недавно познакомила Джейн. Как и в случае с «Yesterday» , остальные Beatles ни на чем не играли, единственное, Джон с Джорджем обеспечили бэк-вокал. Автоматическое парное авторство Леннона — Маккартни на этот раз имело больше оснований: Джон позже утверждал, что написал «по крайней мере половину» текста, хотя и всегда признавал песню «деточкой Пола».

На сингле, выпущенном на день раньше альбома Revolver (без буквенной маркировки сторон, поскольку качество материала обессмысливало прежнюю субординацию между «А» и «Б»), «Eleanor Rigby» была дополнена «Yellow Submarine» . Несмотря на всеобщую любовь к «Eleanor Rigby» , а также на то, что практически каждый трек на альбоме выглядел потенциальным хитом, в тот момент именно «Yellow Submarine» оказалась актуальнее всего для множества британцев, причем дети, на которых изначально делалась ставка, были далеко не главной ее аудиторией. Люди, причастные к культуре распространяющегося наркопотребления, увидели в ее названии лукавый намек на желтые барбитураты, которые перед принятием растворялись в воде и были известны как «субмарины» (сами сочинители настойчиво открещивались от подобных ассоциаций). Марширующие забастовщики — участники растущей профсоюзной активности, бывшей изнанкой яркого психоделического многоцветья новой Британии, — тоже взяли ее на вооружение, переделав припев на свой лад: «We all live on bread and margarine» («Мы все живем на хлебе и маргарине»).

Как бы то ни было, наибольшие восторги критиков вызвала последняя песня на второй стороне альбома — ленноновская «Tomorrow Never Knows» . Она казалась на удивление небитловской с любой точки зрения: здесь был и гипнотизирующий, одномерный ритм, и отрывистые, каркающие звуки на заднем плане (созданные множеством пленочных петель), и голос Джона, лишенный обычной сладкой маккартниевской добавки — более подобающий какому-нибудь религиозному распеву или панихиде — и пересказывавший «Тибетскую книгу мертвых» в изложении Тимоти Лири: «Отключи свой ум, расслабься и плыви вниз по течению».

Как это характерно для бунтаря Джона, — говорилось в рецензиях, — и как это радикально отличается от маккартниевской уютной благозвучности. Знали бы эти рецензенты, кто первым научил его делать петли из магнитофонной ленты и кто уговорил его прочитать «Психоделический опыт».

Участники групп, проводящих в разъездах гораздо меньше времени, чем Beatles , и существующих в условиях гораздо меньшего стресса, довольно часто заканчивают тем, что начинают ненавидеть друг друга. Что касается Джона, Пола, Джорджа и Ринго, то отказ от гастролей нисколько не ослабил их близости и они вместе с нетерпением предвкушали следующий этап своей коллективной карьеры.

Прощальные шоу в Японии, на Филиппинах и в Америке, весь тот кошмар лета 1966 года, лишь еще больше их сплотил. На пресс-конференциях в разных городах США, отвечая задиристым журналистам (какое отличие от их первого визита в Нью-Йорк — неужели это было всего два года назад?), даже Пол забывал свою обычную манеру вежливого пустого трепа и искренне сетовал на то, что замечание Джона об Иисусе было «неверно истолковано». Покончив с этим, все четверо устроили себе лишь символическую двухмесячную передышку друг от друга и уже скоро вновь собрались на Эбби-роуд, чтобы записать то, что станет альбомом Sgt. Pepper’s Lonely Hearts Club Band . Джон использовал перерыв для сольного актерского дебюта в фильме Ричарда Лестера «Как я выиграл войну», Джордж погрузился в индийскую музыку и религию, а Ринго впервые смог посвятить достаточно времени семье: жене Морин и двум маленьким сыновьям.