Михаил Шмелев - Фронтовая юность

Когда радостные, взволнованные бойцы и командиры расходились по подразделениям, комдив сказал полковнику Додогорскому:

— А теперь, Петр Викторович, поедем к командующему армией.

Командир полка возвратился из штаба армии поздно вечером и сразу же приказал собрать на КП офицеров штаба, командиров и политработников подразделений. Полковник Додогорский сообщил, что есть приказ сняться с позиций, и представил офицеров сменявшего нас стрелкового полка, которых надо было этой же ночью ознакомить с системой обороны.

Когда командиры подразделения разошлись, майор Соловьев проинструктировал политработников. Наша главная задача состояла в том, чтобы предупредить бойцов о необходимости усилить бдительность при смене подразделений, произвести ее скрытно от противника. Весь следующий день прошел в обычной перестрелке, а ночью без малейшего шума полк снялся с позиций. Вскоре подразделения прибыли на железнодорожную станцию Рудня. Бойцы разместились в теплушках.

Перед посадкой в каждом вагоне были назначены парторги и комсорги, редакторы боевых листков. Агитатор полка Залесский роздал активу скомплектованные библиотечки-передвижки, шахматы, шашки, домино.

На одной из станций в вагоне, где разместился штаб, началось партийное собрание. Доклад сделал командир полка. Он рассказал об итогах боев на лучесском плацдарме и поставил задачи на период передислокации.

Почти все выступавшие в прениях отмечали положительное значение перестройки партийных и комсомольских организаций, проведенной около года тому назад. Первичные партийные и комсомольские организации батальонов стали оперативнее решать вопросы внутрипартийной и внутрикомсомольской жизни, улучшили руководство ротными организациями.

После собрания майор Соловьев внес поправки в план партийно-политической работы на период передислокации. В пути с молодыми коммунистами проводились занятия по изучению Устава партии. Состоялись политические занятия, семинар комсоргов рот и батарей.

Эшелон редко останавливался на станциях, но по их названиям мы знали, что движемся на юг. Промелькнул Смоленск, за который мы недавно вели бой, вслед за ним — Рославль, Кричев, Унеча, Гомель, Калинковичи, Мозырь, Сарны. К Ровно ехали «гусиным шагом»: «Не иначе как где-то здесь остановимся», — прикидывали мы. Из раскрытых настежь дверей теплушек виднелись следы недавних боев: брошенная врагом техника, разбитые станционные здания, сожженные хутора и деревни.

Паровоз застопорил ход на безлюдной станции. «Переспа», — читали бойцы на трафаретке, пробитой осколками и подвязанной ржавой проволокой к тополю.

Разгрузка заняла не более часа. И мы на марше. Отшагали километров двадцать. Но вот Кряжев, поравнявшись со второй ротой своего батальона, объявил:

— Вот здесь пока и стоять будем. Деревня — Кроватка. Хоть ее название убаюкивающее, но спать не придется. Службу нести, как на Лучессе.

— В дороге отоспались! Понимаем, зачем сюда прибыли, — отозвались бойцы.

На станцию Переспа прибыли и другие части дивизии. Они расположились в деревнях Любча, Тихотин, Марьянувка. Отныне наша дивизия входила в состав 61-го стрелкового корпуса 69-й армии 1-го Белорусского фронта.

Началась обычная прифронтовая жизнь, полная учений, подготовки к новым боям. Через несколько дней мы встречали пополнение, состоявшее в основном из жителей Пинской области, недавно освобожденной от гитлеровцев.

Для встречи пополнения выезжали политработники. Они рассказали юношам о подвигах бойцов и офицеров полка, о его боевых традициях. А когда с бодрой строевой песней молодое пополнение прибыло в полк, Додогорский поздравил бойцов с вступлением в боевую семью. Состоялся митинг, после которого члены комсомольского бюро полка совместно с комсоргами рот взяли на учет вновь прибывших комсомольцев, выявили знание ими оружия.

Работа с молодым пополнением стала опять главной задачей штаба, офицеров батальонов, партполитаппарата, партийных и комсомольских организаций. Майор Соловьев обязал парторгов и комсоргов батальонов организовать встречи бывалых солдат с молодежью.

Эту работу пришлось вести с учетом ряда особенностей. Дело в том, что многие из молодых бойцов нагляделись на зверства фашистов и сейчас с нетерпением рвались в бой, не обладая еще должной подготовкой. С такими надо было «возиться» особенно много: учить военному делу, воспитывать у них выдержку, осмотрительность. Но были и бойцы, которые сражались в партизанских отрядах.

По правде сказать, кое-кто представлял партизан разухабистыми, своевольными хлопцами, которые принесут в полк дурные привычки. Однако наши опасения оказались напрасными. Среди партизан, зачисленных в полк, не было и пяти человек, которые нуждались в особом внимании. В большинстве же своем это были славные парни, имевшие большой боевой опыт. Многие из них имели правительственные награды — ордена и медали. Они сразу же включились в активную комсомольскую работу.

Поскольку полку предстояло действовать в условиях болотисто-лесистой местности, бывшие партизаны привлекались нами для бесед с воинами о том, как лучше преодолевать болота. По этим вопросам советовались с ними и командиры взводов, рот, батальонов.

Пинчане, как мы называли молодых бойцов, часто рассказывали о тяжких днях, проведенных в оккупации. Их высказывания отличались особой взволнованностью, неукротимой злостью к врагу.

Рядовой Михаил Валуевич, партизанивший на востоке Пинской области, получил наконец письмо из своей деревни Раздяловичи. Вокруг новичка собралась группа бойцов. Михаил, волнуясь, вскрыл и зачитал письмо матери. В нем страшная весть.

«Фашисты ограбили всю деревню, забрали все дочиста: скот, хлеб, одежду. Затем, напившись пьяными, стали насиловать женщин и девушек. Твою сестру Иру немец-палач застрелил, когда она не поддалась насилию. Братишку твоего, Шурку, забрали и хотели отправить в неметчину, но он сумел вырваться из их лап и ушел в партизанский отряд. Сыно! Крепче бей проклятого фашиста. Отомсти за наше горе и слезы, за кровь сестры Иры. Иди в бой смело, не оглядывайся назад».

Такие же недобрые вести получил из дому Адам Городецкий. Он, как и Михаил Валуевич, стал агитатором, помогая командованию и партийной организации воспитывать воинов в наступательном духе.

Молодые бойцы проявляли большой интерес к подвигам воинов полка. Теперь, как никогда раньше, пригодился наш рукописный журнал, который мы начали вести еще под Ярцевом. В нем рассказывалось о многих комсомольцах, проявивших мужество и героизм в боях с гитлеровцами: о подвиге Степана Головко, о снайперском выстреле по вражескому самолету Каибова, о дерзкой вылазке наших разведчиков, об отваге Кати Гусевой и Василия Баркова, о схватке с танками орудийного расчета Ивана Фролова. Затрепанные странички рукописи переходили из рук в руки. При этом часто возникали беседы, в которых участвовали те, о ком говорилось в журнале.