Евгений Матонин - Сидней Рейли: Жизнь и приключения английского шпиона из Одессы

“Вечером 6 июля два белых офицера, прибывшие из Парижа через Болгарию и Румынию и проникшие в СССР с помощью румынских тайных агентов, бросили две бомбы в паспортное отделение ГПУ. При взрыве бомбы один из сотрудников ГПУ был убит, другой — тяжело ранен. Бросивший бомбу офицер Г. Н. Радкевич убит, а его товарищ, тоже белый офицер, арестован близ Полоцка. По сведениям из Варшавы, санитарные кареты увезли с Лубянки много убитых и раненых”.

Так погиб бедный Георгий Николаевич Радкевич, стараясь своей смертью отомстить ЧК, отнявшей у него все, что он имел.

Обедня за упокой души Георгия Николаевича была отслужена в русской церкви, находящейся на рю Криме. Когда священник, стоя у алтаря, стал произносить торжественные слова, передо мной ожили все картины пережитого мною за последние годы. Я вспомнила встречу с Сиднеем в отеле “Адлон”, нашу свадьбу, Савинкова, все то, что происходило с нами в Нью-Йорке, в Париже, Лондоне. Этот кусок моей жизни казался мне странной интермедией, в которую даже нельзя было поверить. Теперь я была совершенно одинока.

Солнце начало садиться, улицы медленно погружались в вечерние таинственные сумерки, лишь с редким проблеском отбликов света здесь и там в окнах постепенно зажигались огни, а я, безутешная, брела домой».

Гибель, аресты и расстрелы наиболее решительных и боеспособных «национальных террористов» нанесли тяжелый удар по их организации и эмигрантскому «активизму» вообще.

Один из «сентистов» — Бубнов, вернувшись из Советской России, в докладе Кутепову крайне негативно оценил перспективы своей деятельности: «Бросить бомбы в какое-либо собрание второсортных коммунистов, убить десяток-другой партийных марионеток, поджечь склад, взорвать мост — все это хотя и трудно, но выполнимо и при теперешних наших возможностях, — писал он. — Но на основании своего собственного опыта, а не из головы фантазии я категорически утверждаю, что такого террора нам не провести — не по силам — и вот почему.

Прежде всего рассчитывать на массовое пробуждение активности в СССР нам не приходится. Хорошо мечтать о народном терроре, сидя за границей, а войдите в шкуру полуголодного, вечно борющегося за кусок хлеба забитого обывателя СССР, постоянно дрожащего перед гипнозом всемогущества ГПУ, с психологией, что сильнее кошки зверя нет. Общий вывод: помощи оттуда, пробуждения активности и самостоятельности самого населения нам ждать не приходится, надо рассчитывать на свои собственные средства. А это значит, что для каждого такого маленького акта, путем напряжения всех наших ресурсов, мы должны перевозить, перекидывать через границу, инструктировать, снабжать деньгами, оружием, техническими средствами, документами и т. д. минимум двух лиц, т. е. при расчете на многочисленность актов (а иначе овчинка не стоит выделки) — десятки лиц. Вряд ли нам это будет под силу…

Разве стоит губить нужных людей для дела, которое, как видно заранее, не даст желаемых результатов… Мое мнение, что такая игра не стоит свеч. Мы эту игру не в силах провести в таком масштабе, когда она станет опасной для сов. власти, и результаты не оправдают потерь».

Тем более что вскоре ушли из жизни руководители Белого движения. 25 апреля 1928 года в Брюсселе умер Врангель, а 5 января 1929 года скончался великий князь Николай Николаевич. Председателем РОВСа стал генерал Кутепов.

На банкете, устроенном в его честь политическими и общественными эмигрантскими организациями в Париже, Кутепов призвал не ждать, когда «все совершится как-то само собою». «Нельзя ждать смерти большевизма, его надо уничтожить», — заявил он. Генерал многозначительно замечал, что сигнала «поход» еще нет, но сигнал «становись» уже должен быть принят по всему РОВСу.

В реальности дело обстояло не так замечательно. Боевики Кутепова и его агенты еще время от времени проникали в Советский Союз, но крупных терактов, совершенных эмигрантами, в СССР больше не было. К тому же к «активным действиям» перешла и советская разведка. 26 января 1930 года ее агенты похитили Кутепова в Париже, доставили на советский пароход, и он умер от сердечного приступа по пути в Одессу. (По другим версиям, он умер еще в Париже и был тайно захоронен в саду частного дома, принадлежавшего одному из советских разведчиков в пригороде Парижа.) Боевое крыло русской эмиграции было обезглавлено, и его прежняя активность уже так и не восстановилась.

Тень Сиднея Рейли как бы незримо принимала участие во всех этих событиях. «Ушедшего в холод» британского разведчика не забывали — в Париже, Хельсинки, Варшаве и других центрах эмиграции. А вот в Москве о Рейли, казалось бы, на некоторое время забыли. Но летом 1927 года, когда Советский Союз столкнулся с терактами кутеповцев, а это совпало с резким ухудшением и даже полным разрывом отношений с Англией, о нем сразу же вспомнили.

Двенадцатого мая английская полиция неожиданно ворвалась в главную контору советско-британского торгового общества «Аркос», которая находилась в Лондоне на улице Мургейт. В офисе произвели обыск, захватили почту и шифры и, как потом сообщали английские газеты, были обнаружены документы, свидетельствующие о причастности Советской России к подрывной деятельности на территории Великобритании и ее колоний.

Несмотря на протесты Москвы, 27 мая статс-секретарь по иностранным делам Остин Чемберлен вручил поверенному в делах СССР в Лондоне ноту британского правительства. В ней заявлялось, что обыск в помещениях общества «Аркос» доказал, что «из дома № 49 по улице Мургейт направлялись и осуществлялись как военный шпионаж, так и разрушительная деятельность на всей территории Британской империи». На основании этого правительство Великобритании заявило о разрыве дипломатических отношений с СССР и предложило всему персоналу полпредства СССР покинуть пределы страны в 10-дневный срок.

В СССР началась ответная пропагандистская компания. Теракты белогвардейцев связали с «происками британских империалистов». «Видна единая воля, видна одна направляющая рука, — писала «Правда» 9 июня 1927 года. — И мы ничуть не удивимся, если она окажется в тайных кабинетах лондонского “Форейн Оффиса”, если в карманах бело-шпионов позвякивает золото английских банкиров».

Именно в эти дни в советской печати впервые появились официальные сообщения о том, что Сидней Рейли не был убит на границе в районе деревни Алякюль, а арестован на территории СССР. Более того, указывалось, что он дал признательные показания, о которых, правда, говорилось лишь в очень общих чертах.

В «Правительственном сообщении», опубликованном в газетах тоже 9 июня, подчеркивалось: «Еще летом 1925 года при нелегальном переходе финляндской границы из СССР был пограничной охраной ранен и арестован некий “купец” с советским паспортом на имя Штейнберга. Будучи допрошен, он показал, что на самом деле он вовсе не Штейнберг, а известный английский разведчик, капитан королевской авиации Сидней Георг Рэйли, один из главных организаторов заговора Локкарта, трибуналом от 3 декабря 1918 года объявленный вне закона.