Евгений Матонин - Сидней Рейли: Жизнь и приключения английского шпиона из Одессы

Предупреждая Лондон о том, что без масштабной помощи союзников через год с небольшим Европа окажется лицом к лицу с набравшей силу и мощь Красной армией, Рейли оказался абсолютно прав. Летом — осенью 1920 года положение белых было уже фактически безнадежным, а Красная армия рвалась к Варшаве и дальше — на Берлин.

Жизнь шпиона тревожна и хлопотлива. Не успел Рейли передохнуть в Лондоне после бурной Одессы, как получил новое задание. Опять с приказом выезжать немедленно. И снова вместе с Хиллом. Их новая командировка была связана с конференцией в Париже. В обязанности Рейли и Хилла входил сбор информации в Париже о том, что на ней происходило (прежде всего, информации неофициальной и кулуарной) в связи с «русскими делами». «Я служил связью по русским делам между разными отделами в Лондоне и Париже», — вспоминал Рейли.

Вместе с Хиллом они поселились в Париже в отеле «Маджестик». В нем же жили и члены британской делегации. Именно здесь состоялось знакомство, которое сыграло в дальнейшей жизни Сиднея очень большую роль. Его представили 44-летнему Уинстону Черчиллю, который всего лишь полтора месяца назад занял посты военного министра и министра авиации в правительстве консерватора Ллойд Джорджа. Черчилль считал, что большевизм однозначно надо «придушить в колыбели». Хотя позиция Черчилля в то время не являлась определяющей и Ллойд Джордж ее не разделял, в лице Рейли он нашел ярого единомышленника.

Заодно Рейли познакомился с личным военным секретарем Черчилля баронетом Арчибальдом Синклером [58] Арчибальд Синклер (1890–1970) в течение 10 лет (в 1935–1945 годах) будет бессменным лидером Либеральной партии, а в 1952 году получит титул 1-го виконта Тёрсо из Улбстера в графстве Кейтнесс. и Альфредом Хармсуортом виконтом Нортклиффом, владельцем влиятельной газеты «Дейли мейл». В Париже он также познакомился еще с одним человеком, с которым будут тесно связаны несколько следующих лет его жизни и деятельности. «В этот период я, между прочим, и познакомился с Б. В. Савинковым», — писал он позже [59] Как уже говорилось, не исключено, что Рейли и Савинков могли познакомиться еще весной — летом 1918 года в Москве. Но Рейли утверждал, что их знакомство состоялось именно в Париже. .

Савинков, который к этому времени уже оказался в эмиграции, готовился к масштабной вооруженной борьбе против Советов. Рейли свел его с Черчиллем. Готовность бороться с большевиками военный министр всячески приветствовал.

В отеле «Маджестик» Рейли и Хилл жили несколько дней. Затем они решили перебраться в другое место. Им казалось, при их неофициальной миссии не следует жить там же, где обитают члены официальной британской делегации. Они переехали в отель «Мерседес», где, как вспоминал Хилл, буквально купались в слухах, сопровождающих работу конференции. И многие из них давали почву для серьезных размышлений. Так, например, они услышали о том, что в Париж якобы прибывают два американца, которые должны вступить с большевиками в переговоры по вопросу их признания США.

Этими американцами были Уильям Буллит (в 1933 году он станет первым послом США в СССР) и Джозеф Линкольн Стеффенс (в будущем — известный журналист, писатель, коммунист и один из основателей направления разоблачительной журналистики, получившей название «разгребание грязи»). Якобы Буллит должен был встретиться с Ллойд Джорджем, чтобы обсудить возможность совместного признания советского правительства, но Рейли и Хилл нанесли упреждающий удар — они передали информацию о миссии американцев в «Дейли мейл» и «Таймс», которые выступили с резкими статьями против тех, кто собирается признавать «зло, именуемое большевизмом».

Хилл утверждал, что встреча Ллойд Джорджа с Буллитом в результате так и не состоялась, а британский премьер под влиянием скандала был вынужден несколько «притормозить» в вопросе о признании правительства Ленина. Ну а Буллит и Стеффенс все-таки съездили в Москву, там встречались с Лениным и Чичериным. Стеффенс потом написал: «Я видел будущее, и оно работает». Впрочем, США официально признали СССР только в 1933 году…

В свободное от своей шпионской работы время Рейли бродил по Парижу, который он всегда очень любил. Помимо всего прочего, это ведь был еще город его кумира Наполеона. Так, например, они с Хиллом встречались с чиновниками британского МИДа Гарольдом Николсоном и Уолфордом Селби в небольшом старомодном отеле на улице Сен-Рок. Разговор за завтраком, вспоминал Хилл, вертелся, в основном, вокруг личности Наполеона, и Рейли рассказывал, что в этом отеле в 1795 году как раз находился штаб Бонапарта. «Рейли, — отмечал Хилл, — обладал одной из лучших коллекций вещей, связанных с Наполеоном, а кроме того, знал практически каждый дом, который имел историческую связь с его героем».

Несколько раз он устраивал что-то вроде экскурсий по наполеоновским местам для своих знакомых англичан, и те всегда поражались глубине его знаний о наполеоновской эпохе. Рейли продолжал пополнять свою коллекцию, разыскивая в антикварных и букинистических лавках Парижа различные артефакты, связанные с личностью или временем Бонапарта.

Впрочем, как писал Робин Брюс Локкарт, величайшим героем для Рейли был все-таки Иисус Христос. Но Наполеон, а потом и Черчилль, с которым он познакомился совсем недавно, «следовали за ним, отстав всего на полшага».

Вскоре после возвращения из Парижа Хилла снова направили в Россию, а Рейли на некоторое время остался в Лондоне. Между тем его уже несколько месяцев разыскивала первая жена Маргарет. Упоминания о своем неизвестно куда исчезнувшем муже она увидела в газетах после скандала в Москве с «заговором послов». Еще в октябре 1918 года она попыталась навести справки о Рейли через британских представителей в Брюсселе, где жила.

Через месяц Маргарет обратилась уже непосредственно в Военное министерство в Лондоне с просьбой сообщить ей о судьбе Рейли. Она снова ссылалась на газеты. «Лидером этого движения, кажется, был полковник Локкарт, — отмечала она, — правой рукой которого являлся английский агент лейтенант Рейли… Я пришла к выводу, что этот агент не кто иной, как мой муж… Так как я не получала никаких известий от своего супруга с 28 июля 1914 года, то вы, господа, наверное, хорошо поймете мое беспокойство о его судьбе, жив он или нет, и желание передать ему весточку. Молю Бога, чтобы он был жив, и прошу вас дать мне ответ как можно скорее».

Она написала еще несколько запросов и писем, но никакого конкретного ответа от коллег Рейли так и не получила. Ей предложили лишь написать ему письмо, которое обещали переслать ее мужу при первом же удобном случае. Но Маргарет проявила настойчивость. Не получив из Англии ответа по почте о своем муже, она сама в феврале 1919 года приехала в Лондон и начала ходить «по инстанциям».