Евгений Матонин - Сидней Рейли: Жизнь и приключения английского шпиона из Одессы

Специальный комитет экспертов, работавший в Лондоне 20–28 марта, подготовил проект резолюции, в которой от Советской России требовалось признать все долги, финансовые обязательства всех прежних режимов России, принять на себя ответственность за все убытки от действий как советского, так и предшествующих ему правительств или местных властей.

Какие-то элементы «плана Рейли» в так называемый «Лондонский меморандум», похоже, действительно вошли. Для оценки долгов России и процедуры их выплаты предлагалось создать специальную комиссию и «смешанные третейские суды», большинство в которых составляли бы иностранцы. Отдаленно это напоминало, как писал Рейли, тот самый «проект образования огромного международного консорциума для восстановления русской валюты и промышленности».

Во время Каннской конференции Савинков действительно находился в Каннах, но Ллойд Джордж к нему за помощью так и не обратился. И их с Рейли условия для других участников не довел. Наконец, в тех условиях, которые собирался Запад поставить перед Москвой, не было главных для них пунктов — ни передачи власти «свободно избранным Советам», ни признания принципа частной собственности, ни отстранения от власти «радикальных большевиков». Какое уж тут отстранение, если сначала советскую делегацию в Генуе должен был возглавить сам Ленин!

К весне 1922 года стало очевидно, что обещания британского премьера оказались лишь словами. Нужно было искать другие варианты.

В марте 1922 года Савинков встретился с Бенито Муссолини. Тогда он был еще главой фракции Национальной фашистской партии в итальянском парламенте. Встреча произошла в Лугано. Судьба бывшего «пламенного социалиста» и популярного в Италии журналиста, вставшего на весьма необычный для тех времен путь борьбы и с западным капитализмом, и с коммунизмом, очень интересовала Савинкова. Фашизм казался ему похожим на тот «третий путь», который исповедовал он сам.

Встреча с Муссолини прошла в теплой обстановке, хотя дуче Савинкову ничего не обещал. Более того, он сказал, что русские коммунисты ему не очень-то и мешают, пока не вмешиваются в итальянские дела. Может быть, даже хорошо, что они борются против Англии и Франции, которые всячески пытаются лишить Италию статуса великой державы. Но самое главное — денег Муссолини тоже не дал. Обещал в следующий раз.

Савинков предложил устроить слежку за членами советской делегации в Генуе. Муссолини эту идею поддержал, но попросил ни в коем случае не устраивать на территории Италии терактов против них. Теперь согласился Савинков. Хотя планы покушения у него, похоже, действительно были.

Казалось бы, зачем покушения, если совсем недавно Савинков с Рейли говорили о возможности «мирного удушения» Советов? Но это было как раз в их духе — иметь про запас сразу несколько вариантов действий. Тем более что их условия для сотрудничества с Москвой с каждым днем становились все менее и менее реальными. Да и покушения, если верить показаниям помощников Савинкова, готовились именно против «радикальных большевиков» — тех, кого по плану Рейли и Савинкова должны были отстранить от власти. Рассматривались вроде бы кандидатуры Николая Бухарина, Карла Радека, Христиана Раковского, ну и, конечно, Владимира Ленина — если он все-таки поедет в Италию.

Еще в феврале 1922 года Савинков приехал в Геную и поселился там под видом некоего Гуленко — журналиста из Константинополя. Необходимые документы ему, вероятно, помог достать Рейли. Оттуда он выезжал в разные европейские страны, в том числе и в Германию. Считается, что именно там, а точнее, в Берлине должна была произойти попытка покушения на главу советской делегации.

…В 1925 году советскую границу нелегально перешел бывший штабс-ротмистр лейб-гвардии Кирасирского полка, георгиевский кавалер Георгий Эльфенгрен (по другим документам Эльвенгрен) — один из активных участников Народного союза защиты Родины и Свободы, представитель Савинкова в Финляндии. Его миссия окончилась провалом — вскоре он был арестован чекистами, а в ночь на 10 июня 1927 года расстрелян в числе двадцати других офицеров и вообще видных представителей «бывших» в ответ на убийство советского полпреда в Польше Петра Войкова. Но до этого Эльфенгрен успел дать весьма подробные показания. В том числе о том, как готовилось покушение на главу советской делегации в Генуе.

Разумеется, проверить то, что рассказывал Эльфенгрен, уже не представляется возможным, и было ли все именно так, как он рассказал — сказать трудно. Тем не менее «из песни слов не выкинешь» и обойти молчанием версию, изложенную Эльфенгреном, невозможно.

В 1920 году в Париже был создан Российский торгово-промышленный и финансовый союз (Торгпром) — эмигрантская организация, в которую вошли крупные промышленники, капиталисты и финансисты, в том числе нефтяные «олигархи» братья Абрам и Павел Гукасовы, текстильный фабрикант и общественный деятель Сергей Третьяков, крупные нефтепромышленники Густав Нобель и Степан Лианозов, промышленник Николай Денисов и, наконец, сам «русский Рокфеллер», миллионер Владимир Рябушинский.

По утверждениям Эльфенгрена, в 1922 году к нему обратился представитель Торгпрома Павел Тикстон и предложил на средства организации создать боевую группу. Эльфенгрен сказал, что неплохо было бы привлечь к этому плану его давнего «шефа» — Бориса Савинкова, который тогда переживал период разочарования англичанами, которые не дали ему обещанных денег для борьбы. Вскоре в Париже состоялось совещание представителя Торгпрома Густава Нобеля с Эльфенгреном и Савинковым. Нобель тогда якобы сказал: «Мы люди коммерческие, нас интересует только активная борьба с большевизмом, и мы видим ее сейчас только в том, чтобы уничтожить всех главных руководителей этого движения. Сделайте хоть одно дело, наш кредит к вам сразу вырастет и для дальнейшего… Сейчас, в связи с Генуэзской конференцией, нужно торопиться. Мы ассигновали на это дело пока 70–80 тысяч франков… Только непосредственно на террористическую деятельность. Нас не интересуют мелкие служащие… Нас интересуют такие имена, как Красин, Чичерин».

Савинков и Эльфенгрен согласились и получили от Нобеля деньги. И тут, по словам последнего, в Париже появился Рейли. Видимо, он тоже знал об этих переговорах (а по другой версии, именно он их и инициировал). Эльфен-грен называл Рейли представителем Интеллидженс сервис.

Рейли поддержал план покушения на советскую делегацию и обещал свое содействие в Берлине, где делегация должна была остановиться по пути в Геную. В Берлине его помощник, тот самый бывший агент белых в ПетроЧК и начальник контрразведки в Одессе, а ныне эмигрант Владимир Орлов, передал приехавшим Эльфенгрену и Савинкову пять револьверов со сбитыми номерами, фотографические карточки Чичерина, Красина, Радека и Бухарина, два фиктивных паспорта и прочий «шпионский арсенал». На квартире у Орлова, утверждал Эльфенгрен, вообще размещался целый склад: «там были банки с ядами, бомбы и тому подобное».