Евгений Матонин - Сидней Рейли: Жизнь и приключения английского шпиона из Одессы

Мы сознавали себя не бедными, бесправными эмигрантами, а звеньями мощного подпольного центра на русской земле. Мы были готовы на любую жертву, но по сравнению с чекистами были наивными детьми».

Со временем пути «трестовцев» и Рейли еще пересекутся. К несчастью для него.

Знала ли о «Тресте» британская разведка уже на ранней стадии его существования? Скорее всего, да. Надо полагать, что в Лондоне получили первые данные о «подпольной русской монархической организации» вскоре после того, как о ней узнали поляки, эстонцы и финны.

Советская пропаганда утверждала, что англичане играли разведками этих стран как марионетками. Это, конечно, сильное преувеличение, но то, что поляки или финны делились разведывательной информацией о ситуации в Советской России с Лондоном или Парижем — очевидно. Но знал ли о «Тресте» Сидней Рейли? Скорее всего, нет. Да и к тому же на тот момент у него было много гораздо более важных дел и проблем.

«За годы моего знакомства с Рейли (с 1920 г.) я видел его лишь исключительно занятым устройством больших коммерческих дел (монополия табака в Чехии и Польше и т. д.), — рассказывал чекистам помощник Савинкова Дикгоф-Деренталь. — Эти дела по разным причинам не удавались. Всецело занятый коммерцией и устройством своих дел, по моему мнению, Рейли сейчас фактически не может вести никакой политической работы и не ведет ее…

Ни Б. В. Савинков, ни я никогда не имели никакого отношения к английской контрразведке. Что касается до Рейли, он со мной на эту тему никогда не разговаривал. Личное мое впечатление, что во время войны он служил там или имел связи. Но теперь, судя по всему, навряд ли. Причины мне неизвестны».

Дикгоф-Деренталь давал эти показания летом 1924 года, и тогда он был и прав и неправ одновременно.

В 1921 году еще одной «идеей фикс» для Рейли стала организация визита Бориса Савинкова в Лондон. «Возил его несколько раз в Лондон, знакомил его с руководящими сферами и находил для него всякую возможную поддержку», — позже пояснял он. У него были большие планы: Рейли хотел свести Савинкова с Черчиллем. Ему казалось, что уж кто-то, а Черчилль-то должен оценить «вождя» Народного союза защиты Родины и Свободы, и если он этого еще не сделал в полной мере, то потому, что не имел возможности пообщаться с ним лично.

Рейли направил руководству СИС обстоятельный доклад о Савинкове и его организации. Попутно он попросил распространить его как можно шире. «Его нужно размножить на гектографе и начать распространять, — писал он 19 сентября 1921 года. — Так как Савинков собирается приехать ко мне в Лондон, чрезвычайно важно, чтобы с докладом предварительно ознакомились высокопоставленные лица, с которыми у него, возможно, состоится встреча (скажем, Уинстон Черчилль); Липер, секретарь депутата парламента сэр Эдв. Григг и кто-нибудь еще, кого Вы сочтете полезным)».

Позже Рейли утверждал, что тогда он начал пересматривать свои взгляды. «Я совершенно разубедился во всех способах интервенции, — заявлял он, — и склонялся к тому мнению, что наиболее целесообразный способ борьбы состоит в таком соглашении с сов. властью, которое широко откроет двери России английской коммерческой и торговой предприимчивости; к этому моменту относится составленный мною проект образования огромного международного консорциума для восстановления русской валюты и промышленности, проект этот был принят некоторыми руководящими сферами, и во главе его стала компания “Маркони”, точнее сказать, Годфри Айзекс… брат вице-короля Индии».

Впрочем, он несколько лукавил — от идей «вторжения», вооруженного переворота и терроризма Рейли полностью не отказывался никогда. Другое дело, что, будучи умным человеком, Рейли понимал, что в 1921 году надежда на всеобщее восстание и «насильственное свержение» большевиков в России вряд ли оправдается.

Поэтому он и предложил другой план — задушить большевиков в мирных объятиях. В августе 1921 года он подготовил для британского правительства меморандум, в котором описал возможный сценарий ненасильственной «мутации» большевистского режима под давлением Запада (в первую очередь Англии).

Рейли расценил начавшийся в России НЭП как провал прежнего курса Москвы на немедленную мировую революцию. А если так, значит, большевикам вскоре так или иначе понадобится западная помощь в восстановлении экономики, разрушенной двумя войнами. Без иностранной помощи России грозят разруха и голод.

Европейские государства, по мнению Рейли, должны оказать ей помощь, но при этом выдвинуть несколько условий. Во-первых, упразднить ЧК. Во-вторых, отстранить от фактического управления страной сторонников «радикальной линии» — Ленина, Троцкого, Зиновьева (им при этом гарантировалась бы личная неприкосновенность) и передать власть «умеренным» большевикам, например Рыкову и Красину. В-третьих, со временем ввести в правительство представителей других политических партий. В-четвертых, золотовалютные резервы страны передать под контроль международного консорциума.

С планом Рейли были знакомы и премьер Ллойд Джордж, и Савинков, который, возможно, был его соавтором. В августе 1921 года различные вариации плана попали в газеты и стали известны представителям русской эмиграции. 3 августа 1921 года Никанор Савич записал в дневнике: «Она [Великобритания. — Е. М. ] через Красина и своих купцов договорилась с большевиками на том, что она и Германия придут на помощь России в ее бедствии и избавят от крайностей большевиков. Именно сперва удалят Троцкого, Дзержинского и вообще крайних большевиков, дав им возможность удрать с награбленным имуществом за границу, в колонии или Южную Америку. Тогда составится коалиционный кабинет с социал-революционерами и меньшевиками, до милюковцев включительно, который должен дать всякие концессии англичанам, немцам и японцам… Россия будет экономически подчинена: Великороссия — Англии, Украина — немцам, Восток — японцам. Разделят, как делили негров Африки».

Впрочем, не все эмигранты смотрели на возможные договоренности большевиков с Западом так мрачно, как Савич. Переход к НЭПу оказал на русскую эмиграцию и другое влияние. Некоторые были уверены, что в России уже происходит процесс перерождения революции и восстановления национальных начал.

Савинков же считал, что «рано или поздно ход событий приведет к перевороту, который, вероятнее всего, будет не массовым, а термидорианским». Тогда-то, по его мнению, «мы пригодимся». Он, несомненно, рассчитывал, что войдет в новое русское правительство. А может быть, и станет его главой. Рейли же всячески лоббировал его кандидатуру — кто же еще, если не Савинков?!