Олег Куденко - Орбита жизни

Это было 12 апреля 1961 г. в 9 часов 7 минут по московскому времени.

…В кабину космического корабля врывается мощный рев двигателей. Он постепенно переходит в оглушительный ровный грохот, словно пронизывающий и сотрясающий все тело…

Ускорение вдавливает Юрия в кресло, жмет, распластывает его, неодолимой силой наваливается на грудь, свинцом наливает веки. В шейных позвонках и где-то внутри будто рождается легкая ноющая боль, кровь приливает к рукам и ногам. Больше никаких ощущений: ни страха, ни ожидания…

Юрий весь во власти непостижимо могучей техники. Только прищуренные глаза его напряженно следят за приборами.

Он ждет отделения первой ступени ракеты. Тогда будет короткая, передышка.

Но вот тяжесть снова прижимает его к креслу. Включилась следующая ступень. Это повторяется не один раз… Считанные секунды проходят с момента старта, но они похожи на вечность.

Вибрация учащается, шум нарастает.

На мгновение ему кажется, что время остановилось, но Земля напоминает ему, что оно мчится.

— Время — 70.

— Понял вас, 70 секунд, — отвечает Юрий. — Самочувствие отличное. Продолжаю полет. Растут перегрузки. Все хорошо.

И снова его зовет Земля:

— Время — 100. Как чувствуете?

— Самочувствие хорошее, как у вас? — спрашивает Юрий.

— Все нормально! — отвечает Земля.

Пробиты плотные слои атмосферы. Автоматически сброшен и уплыл назад защитный головной обтекатель. В иллюминаторах показалась освещенная утренним солнцем Земля. Земля Сибири. Синевато-бурая тайга, широкая река, одетая льдом. Ясно видны острова, покрытые лесом…

Интересно смотреть во «Взор»! Широкой панорамой развернулась внизу Земля. Облака — словно камушки на дне моря. Маленькие, будто ватные комочки. Они сливаются со снегом. Только мягкие, синеватые тени отделяют их, делают рельефными…

— Красота-то какая! — воскликнул Юрий, совершенно забыв, что каждое его слово, даже дыхание, слышит Земля.

А Земля, словно обрадовавшись, деловито напомнила Юрию, что пора работать. Начался оживленный диалог.

— «Заря»! Я — «Кедр». Сброс головного обтекателя. Вижу Землю. …Несколько растут перегрузки, самочувствие отличное, настроение бодрое. Наблюдаю облака над Землей, мелкие, кучевые, и тени от них. Красиво! Полет продолжается хорошо. Перегрузки растут. Медленное вращение. Все переносится хорошо, перегрузки небольшие, самочувствие отличное. В иллюминаторе вижу Землю: все больше закрывается облаками…

— «Кедр»! Я — «Заря»! — услышал он. — Все идет нормально. Вас поняли, слышим отлично!

Юрий знал, что́ больше всего интересует тех, кто слушает его на Земле, поэтому он вновь и вновь повторял, даже не раздумывая, то, что было для них главным:

— Самочувствие отличное. Полет продолжается хорошо. Наблюдаю Землю, видимость хорошая: различить, видеть можно все. Некоторое пространство покрыто кучевой облачностью. Полет продолжается, все нормально.

Слишком мало времени для раздумий. Юрий смотрит в боковой иллюминатор:

— Наблюдаю Землю. Перегрузки растут. Вижу Землю: лес… облака… реки…

Проходит еще несколько секунд, и Юрий ощущает начало свободного полета. Шум пропадает, словно остается позади… Юрий сообщает:

— «Заря»! Я — «Кедр»! Произошло разделение с носителем, согласно заданию. Самочувствие хорошее. Параметры кабины: давление — 1, влажность — 65, температура — 20°, давление в отсеке — 1, в системах ориентации — нормальное.

Блаженный покой, необычайная легкость овладевают всем его существом. Юрий приоткрывает прозрачную шторку гермошлема…

А в эти минуты и на командном пункте полета и далеко от космодрома — на координационно-вычислительных центрах, на многочисленных измерительных радарных станциях, расположенных на суше и в океанах, на кораблях, люди с волнением склонились над картами и таблицами, замерли у раций и экранов телевизоров, у электронных счетно-решающих машин и динамиков, у телефонов и осциллографов.

12 апреля координационно-вычислительный центр начал работать задолго до полета. Были тщательно проверены все средства связи и оповещения, все системы и каналы, все счетные машины и радиостанции. Задолго до старта пришли в движение гигантские зеркала антенн. Словно тысячетонные чудовища, они медленно развернули свои чашеобразные решетки в те точки небосвода, где, по расчетам, должен пройти корабль. Их маленькие острые центральные антенки устремились в зенит, нацелились на невидимые координаты и так и застыли в спокойном, еле сдерживаемом напряжении, подобно спринтерам, готовые по первой команде «следящих систем» двинуться вслед сверкающей золотистой звездочке, стремительно проносящейся в небе…

Команда пуска, раздавшаяся на далеком космодроме в приаральской степи, отчетливо слышна и в центре. Мгновенно задан точный ритм всем многочисленным системам. С первых же секунд полета в координационно-вычислительные центры начали поступать данные телеметрических измерений, автоматические доклады о работе всех систем ракеты-носителя и космического корабля. Эти сообщения внимательно расшифровываются специалистами. Группы ученых сопоставляют эти данные с докладами космонавта и показаниями приборов. Их волнует один и тот же вопрос: совпадают ли полученные данные с расчетными, потребуется ли коррекция программы полета? На всех вычислительных центрах с огромной интенсивностью ведутся расчеты. Дорога́ каждая секунда. Полет начался, и Юрий Гагарин ждет уточненных параметров орбиты. Ему важно знать даже малейшее отклонение от расчетных данных. В соответствии с новыми параметрами он должен откорректировать навигационные приборы и системы корабля.

На большой карте красной полосой отмечен маршрут полета. Расчет траектории ракеты-носителя и корабля представляет собой сложнейшую задачу. На запуск влияет множество факторов: вращение Земли, меняющаяся плотность атмосферы, изменение силы тяжести… Принимаются во внимание и уменьшение веса ступеней при выгорании топлива, и резкие скачки веса ракеты, когда отбрасываются отработавшие ступени, и возрастающая тяга двигателей. Все эти данные можно выразить в целой цепи дифференциальных уравнений, которые необходимо мгновенно решить.

Траектория рассчитана. Теперь нужно точно вывести на нее ракету. Затем стабилизировать корабль и сориентировать его в пространстве. Все это сложнейшие задачи, малейшая ошибка при их решении может стоить жизни космонавту.

Поэтому расчеты Главного координационно-вычислительного центра дублируются и проверяются в других таких же центрах.

Радиолокационные станции наблюдения непрерывно передают на командный пункт и в вычислительные центры новые координаты ракеты. Электронные счетно-решающие машины сравнивают их с заданными и выдают команды на исправление траектории — направления полета ракеты, а затем корабля.