Чель Болюнд - Неизвестная Астрид Линдгрен: редактор, издатель, руководитель [litres]

Должна сказать Вам, что я прочитала Вашу рукопись с большим интересом. Невольно проникаешься симпатией и к Ненне, и к самому автору, который явно неплохо разбирается в психологии. В книге много удивительных наблюдений и в целом очень теплая интонация. Отдельные куски весьма удались. Вы подобрали замечательный материал, однако огорчает то, что Вы не совсем владеете техникой повествования. Если вы отметете все лишнее и постараетесь отточить форму и содержание, то, думаю, у Вас получится превосходный роман о взрослении девочки, если не ошибаюсь, в 20-е годы» [ xxxiv].

Это письмо было написано в очень трудный для Астрид период – после смерти ее мужа Стуре. Тем не менее она сдержала обещание. Это было письмо из трех страниц с подробными комментариями, с конкретными примерами, она рассматривала рукопись шаг за шагом, писала о каждом герое.

Эва Эверт ответила молниеносно:

«Огромное и искреннее спасибо за проделанную Вами работу и за то, что Вы так внимательно прочитали рукопись! Я все поняла и увидела недостатки, о которых Вы написали, – разумеется, рукопись могла бы быть лучше… Думаю, я попытаю счастья еще раз и надеюсь, фру Линдгрен, что Вам не придется огорчаться, если моя рукопись снова окажется у Вас на столе!» [ xxxv]

Другого раза не было. Обстоятельства у Эвы Эверт сложились иначе, рукопись была отложена в долгий ящик. Но в 1985 году, тридцать три года спустя, Астрид Линдгрен, которая к тому времени давно была на пенсии, пришло письмо и посылка с книгой. В письме Эва Эверт рассказывала, что рукопись, много лет тому назад прочитанная Астрид, вышла в одном небольшом издательстве.

Гунборг Вильд прислала рукопись на конкурс Rabén & Sjögren в 1962 году. Премии она не получила, но и ей Линдгрен написала ответ, из которого было ясно, что она видит в Гунборг потенциал хорошей писательницы:

«Дорогая фру или фрекен Вильд, не знаю, как к вам [33] правильно обращаться.

Зато знаю, что вы прислали на наш конкурс превосходную книгу, трогательную и красивую, со страниц которой словно доносится аромат шведских шхер. Пусть жюри посчитало, что это книга скорее о детях, чем для детей – таковым был один из его аргументов. Другим был объем. Для детской книги текст чересчур велик, и многие эпизоды в нем повторяются. Рукописи пойдет на пользу, если оставить в ней только самое существенное… Концентрат книги о Бабиэлле мы готовы купить и опубликовать. Буду рада, если вы обдумаете это суждение и напишете пару слов в ответ. Или позвоните, и все обсудим по телефону. А пока что рукопись будет лежать у меня.

Гунборг Вильд переписала текст, сократила и прислала в издательство. Но Астрид была по-прежнему недовольна:

«Дорогая Бабиэлла, прочитала, обдумала, прикинула объем твоей рукописи и пришла к выводу, что ее следует еще сократить: чтобы в магазине книга стоила приемлемых денег, она должна быть гораздо тоньше… Поэтому, милая моя Бабиэлла, прошу тебя уменьшить рукопись до 170 000 знаков… С высоты своего циничного мнения о том, что хотят или не хотят читать дети, я бы удалила несколько глав, а именно “Китайцы”, “Коврик ”, “Тетушка Вестерберг” и “Фрекен Агнес”. Наверное, тетушку Вестерберг целиком из книги убирать не надо, можно оставить ее в главе “Путешествие на санях”, но отдельную главу ей отводить не стоит. Фрагменты с ее участием можно вставить в главу “Путешествие на санях”.

Ну что, расстроила я тебя? Надеюсь, нет. Ты всегда можешь запросто позвонить мне и обсудить, что да как.

Гунборг Вильд сделала, как велела Астрид, и в 1963 году «Бабиэлла» была опубликована[ xxxvi].

В 26 лет Эва Бергольд отправила свою рукопись на конкурс Rabén & Sjögren. Она никогда не встречала Астрид Линдгрен, но та ответила ей с дачи в Фурусунде:

«Дорогая Эва Бергольд, талантливая моя девочка, я сижу сейчас на балконе в летнем домике в Фурусунде и наслаждаюсь твоим “Осенним семестром”. Ты пишешь и забавно, и утонченно, и мы бы с радостью опубликовали твою книгу. Однако как бы я ни восхищалась рукописью, мне кажется, в ней есть некоторые изъяны, которые, я надеюсь, ты сможешь исправить. По-моему, в своей любви к абсурду ты подчас заходишь слишком далеко, забывая, что представляет собой книга в целом. Ты перескакиваешь с одного на другое. А ведь это, несмотря ни на что, история реалистическая. Язык допускает любые выверты, но сам ход событий не может вдруг вырываться из реалистической канвы, иначе читатель начнет недоумевать, о чем речь».

Письмо было длинным – две страницы формата А4, исписанные убористым почерком, с массой рекомендаций и предложений, но конец его был ободряющим:

«Ну что, расстроила я тебя? Вот, думаешь, бабка старая, только и знает, что критиковать? А ты посмотри, как мало пометок я оставила в тексте. Остальное мне понравилось, и пока я не могу так подробно пройтись по всему тексту, сама понимаешь» [ xxxvii].

Два месяца спустя Эва Бергольд ответила:

«Прошло много времени с тех пор, как я получила от вас мудрое, теплое и полное заботы письмо… Извините, что не ответила раньше – слабое здоровье давало о себе знать все лето. Спасибо за дельные замечания. Чувство, будто я прошла курсы creative writing или ремесленного мастерства; согласна со всем вами сказанным» [ xxxviii].

Книга вышла в свет в 1968 году под названием «Осенний семестр». Она была единственной книгой Эвы Бергольд. Весной 1969 года она умерла от диабета.

Эва Эверт, Гунборг Вильд и Эва Бергольд получали письма от Астрид, будучи молодыми писательницами, чьи книги прежде не публиковались. По письмам Астрид видно, как она старалась соблюдать баланс между похвалами и критикой. Она видела у этих девушек писательский потенциал и не хотела с самого начала отвращать их от литературной работы, но в то же время честно излагала свои мысли и давала полезные советы. Поражает теплая и душевная интонация, особенно учитывая тот факт, что Астрид не была лично знакома с адресатами. Нетрудно догадаться, какое значение имели ее письма. Внимательное отношение Астрид к рукописям было существенным поводом для писателей работать с Rabén & Sjögren.

В 1948 году Каи Сёдерйельм занял первое место на конкурсе Rabén & Sjögren; его книга «Помчимся к северо-западу» была опубликована и имела большой успех. Но вслед за блестящим дебютом последовал долгий и тяжелый период. Астрид Линдгрен была недовольна его новыми рукописями, и, несмотря на его талант, Сёдерйельм получал отказ за отказом, в ближайшие десять лет ему пришлось много раз переписывать тексты. Благодаря исследованиям Хелен Эриандер мы знаем, какую редакторскую работу проделала Астрид, наставляя Сёдерйельма. Эриандер собрала 138 писем, из которых состояла переписка Астрид и Сёдерйельма.