Дмитрий Медведев - Уинстон Черчилль. Против течения. Оратор. Историк. Публицист. 1929-1939

Черчилль планировал показать Мальборо, как дальновидного военно-морского стратега, который одним из первых указал на огромную важность установления контроля над Средиземноморским регионом. Для помощи в освещении военно-морских вопросов в январе 1934 года Черчилль обратился к Оуэну. На это же время приходится появление нового члена в команде исследователей — Джона Уэлдона (1911-?). Приглашение Уэлдона было связано с уходом из проекта Мориса Эшли и началом его работы в Manchester Guardian. «Уэлдон первоклассно владеет немецким языком и сможет переводить для меня всех иностранных авторов, — сообщал Черчилль своему кузену. — Он из хорошей семьи, и ему можно полностью доверять» [1077] Письмо от 20 марта 1934 года. Ibid. Р. 736. .

Черчилль надеялся, что Уэлдон заменит Эшли. Но этого не произошло — он уступал своему предшественнику. Сотрудничество с ним продлится до 1936 года. За это время будут написаны два тома, и ни в одном из них Черчилль не воздаст ему должного. Покинув Чартвелл, Уэлдон посвятит себя преподавательской деятельности в Оксфордском университете. После начала Второй мировой войны он направится во Францию, где получит ранение во время эвакуации из Дюнкерка. Восстановив силы, он продолжит службу в разведке при штабе сначала генерала Монтгомери, а затем генерала Эйзенхауэра. По окончании войны займется бизнесом.

Более удачно и плодотворно складывались отношения Черчилля с коллегами по перу. В частности, с профессором Тревельяном. В то время как создавался второй том «Мальборо», Тревельян заканчивал третий том своего монументального труда о правлении королевы Анны. Фактически оба автора писали об одном историческом периоде, что могло послужить поводом для столкновения интересов. К тому же Тревельян приходился родственником Маколею. Однако Тревельян, внимательно ознакомившийся с большим корпусом источников, был более благожелательно расположен к «герцогу Джону», чем его категоричный дядя.

Когда Тревельян начинал работу над своим произведением, ему было отказано в возможности ознакомления с документами Блен-хеймского дворца. Черчилль попытался помочь ему и после выхода первого тома «Мальборо» обратился к Санни с просьбой допустить Тревельяна в архивы Бленхейма. С условием, что тот, конечно, не станет обращаться к документам, которые Черчилль планировал использовать в своем труде. Санни не возражал, предложив автору биографии их общего предка самому принять окончательное решение.

Черчилль обратился за советом к Эшли [1078] См.: Письмо от 1 февраля 1934 года. Ibid. Р. 716. . Тот отметил, что в разрешении Тревельяну работать в Бленхейме нет ничего предосудительного, но не вызовет ли это ненужного удивления или даже осуждения у широкой публики? Какой смысл позволять ему работать в архиве, когда он уже издал два тома и написал большую часть третьего? В итоге Тревельян так и не был допущен в Бленхейм [1079] См.: Clarke Р. Op. cit. Р. 162–163. , но это не сказалось отрицательно на его отношении к Черчиллю. Тревельян будет одним из тех, кто примет участие в чтении рукописи, а также в обсуждении предложений и замечаний. «Это совершенная работа», — скажет историк о втором томе «Мальборо», поставив его даже выше первого, который, по его словам, носил «оправдывающий» характер [1080] См.: Письмо Уинстону Спенсеру Черчиллю от 5 августа 1934 года. Documents. Vol. 12. Р. 838. .

В том, что касалось прошлого, взгляды двух авторов в целом совпадали. Они соглашались, что в период, который они рассматривали в своих трудах, были заложены основы будущих успехов Британии. Сходились они и в том, что огромную роль в формировании новой системы ценностей сыграл первый владелец Бленхеймского дворца [1081] См.: Clarke Р. Op. cit. Р. 175. .

Но близость взглядов на прошлое не означала близости в оценке текущих событий. Тревельян был убежденным сторонником политики умиротворения. И в отличие от многих своих современников он был достаточно честен, чтобы признать это, когда ошибочность внешнеполитического курса Болдуина и Чемберлена уже ни у кого не вызывала сомнения.

После того как Черчилль возглавил правительство, он помог в назначении Тревельяна главой одного из самых престижных учебных заведений Кембриджа — Тринити-колледжа, выпускниками которого были как многие члены королевской семьи: Эдуард VII (1841–1910), Георг VI (1895–1952), принц Чарльз (род. 1948), так и всемирно известные ученые, философы и писатели: Фрэнсис Бэкон (1561–1626), Исаак Ньютон (1643/1642-1727), Джордж Гордон Байрон, Бертран Рассел (1872–1970) и Владимир Владимирович Набоков (1899–1977). Тревельян возглавлял Тринити-колледж в течение одиннадцати лет. После окончания войны, когда были объявлены всеобщие выборы, он голосовал против Консервативной партии, возглавляемой Черчиллем. Не являясь большим сторонником лейбористов, он считал, что в 1945 году, они представляют «меньшее из зол».

Расхождение во взглядах на политику не мешало двум уважаемым джентльменам поддерживать доброжелательные отношения. Они обменивались письмами и неизменно дарили друг другу свои труды. Но близким их общение не будет, а может, никогда и не было. Эгоцентричная натура Черчилля редко позволяла ему испытывать искренний интерес к другой персоне, а Тревельян как-то признался, что у известного политика наблюдается «падение вкуса» [1082] См.: Ramsden J. Man of the Century. P. 120. .

Во время написания «Мальборо», помимо Тревельяна, Черчилль обратился за помощью к профессору Намьеру. Он пригласил его к себе и предложил сотрудничество. Он много, красиво и увлекательно говорил о процессе написания исторических произведений, завлекая историка в свою команду. Но Намьер отказался и, как считает его супруга Джулия, правильно сделал. Этот тандем не смог бы нормально функционировать, поскольку ни Намьер, ни тем более Черчилль не были ведомыми. Они могли опираться на помощь других, но выходящий за их подписью труд всегда был результатом их собственных интеллектуальных усилий. Намьер не смог бы помогать просто так, не взяв на себя функции автора. А это уже не позволил бы Черчилль [1083] Cm.: Documents. Vol. 12. P. 722. .

Несмотря на отказ, в идейном плане Намьер оказался ближе Черчиллю, чем Тревельян. В 1948 году он опубликовал книгу «Дипломатическая прелюдия», которая не только вышла одновременно с первым томом военных мемуаров экс-премьера «Надвигающаяся буря», но и содержала аналогичный посыл об ошибочности политики умиротворения. Подобное сходство было не единственной платформой, сближавшей профессора с известным политиком. Намьер увлекался ранней историей британской аристократии и был высокого мнения о роли патрициев в успехе Британии. Понимая, что ему, с его еврейскими и польскими корнями, никогда не попасть в круг избранных, он, тем не менее, был верным защитником прав аристократов на принятие государственных решений даже в изменившихся условиях XX столетия [1084] Cm.: Ramsden J. Op. cit. P. 121. .