Дмитрий Медведев - Уинстон Черчилль. Против течения. Оратор. Историк. Публицист. 1929-1939

Киплинг стал одним из тех, кого Черчилль с радостью знакомил со своим новым произведением. Он направил ему первый том осенью 1933 года и получил благожелательный отзыв [1114] См.: Письмо от 9 октября 1933 года. Documents. Vol. 12. P. 664. . Он вновь включил Киплинга в список рассылки в октябре 1934 года, чтобы познакомить его со вторым томом. Получив подарок, Киплинг поинтересовался у автора, когда можно ожидать продолжения [1115] См.: Письмо от 26 октября 1934 года. Ibid. Р. 895. . Черчилль не знал на тот момент точного ответа. Не знал он и то, что Киплинг не доживет до выхода третьего тома: он скончается 18 января 1936 года в Лондоне от прободения язвы.

Черчилль и Киплинг никогда не были близкими друзьями. Более того, из-за политических разногласий Киплинг в течение многих лет не разговаривал с Черчиллем, что очень огорчало последнего [1116] См.: запись в дневнике от 22 сентября 1944 года. Moran С. Op. cit. Р. 226. .

После кончины писателя Черчилль согласился выступить в ноябре 1937 года на инаугурационном обеде Мемориального фонда Редьярда Киплинга. Текст выступления появился на страницах The Times и в сокращенном виде в Daily Telegraph. Также под заголовком «Почтение Киплингу» он вышел в номере John O’Londoris Weekly and the Outline, а позже был опубликован Мемориальным фондом Киплинга в виде отдельной брошюры. Это был хвалебный отзыв, в котором отмечалась «мощь, сила, изящество и лаконичная живость стиля», а также «уникальность и неподражаемость» творчества Киплинга, «провозгласившего целый ряд новых культурных ценностей».

Будучи пишущим человеком, Черчилль изложил свой взгляд на секрет Киплинга, который представляется ценным, так как раскрывает внутренний мир многих творческих личностей, посвятивших себя перу и бумаге. Он выделил два столпа творчества нобелевского лауреата. Первый — «колоссальный, просто грандиозный объем знаний, зачастую очень глубоких и подробных». Где бы Киплинг ни оказывался (а таких мест было много, и большая их часть отличалась экзотическим характером), с какими бы людьми он ни сталкивался, он всегда «учился, наблюдал и размышлял над жизнью, накопив в итоге запас мудрости, которому можно только позавидовать». Второй важной особенностью его творчества стала способность «легко и беспрепятственно проникать в любую сферу человеческой деятельности, изображая ее со свойственной ему проницательностью и неподражаемым обаянием» [1117] См.: Churchill WS. Rudyard Kipling I Great Contemporaries. P. 419–420. Перевод Цит. по: Черчилль У.С. (ред.). Никогда не сдаваться. Лучшие речи Черчилля. С. 223–224. .

Для Черчилля, специализировавшегося в основном на исторических произведениях, в Киплинге больше всего привлекала «оккультная способность» «открывать занавес времени и оживлять прошлое». Но, умея воскрешать прошлое, Киплинг с его приверженностью к империи сам превратился в прошлое. «Должно быть, его часто не покидало ощущение, что его работа сделана, и теперь другие должны вести за собой по неведомым ему тропам», — считал Черчилль [1118] См.: Churchill WS. Op. cit. Р. 422, 424. . И тем не менее, как и любой великий художник, он все равно оставался актуальным. Помимо «Если» Черчилль относил к бессмертным творениям Киплинга «Отпустительную молитву», написанную в 1897 году к шестидесятилетнему юбилею правления королевы Виктории. Это стихотворение появилось на свет, когда имперская слава Великобритании сияла в зените своей мощи. Но прозорливый взгляд поэта чувствовал грядущие перемены, сопровождавшиеся как падением империи, так и разложением моральных ценностей и императивов:

Рефреном первых четырех пятистиший является строчка «Дабы забыть мы не смогли!». Завершающее же пятое пятистишье демонстрирует масштаб падения человечества и содержит призыв к Всевышнему о спасении:

В последний день ноября 1934 года Черчилль отметил свой шестидесятилетний юбилей. Казалось, только недавно он закончил Сандхёрст, отправился за приключениями на Кубу, воевал с мох-мандами в Индии и с дервишами в Судане, бежал из плена в Претории и был избран со второй попытки в парламент в Олдхеме, сменил консерваторов на либералов и занял свой первый пост в Министерстве по делам колоний, затем посвятил себя социальным реформам, модернизации флота, борьбе с кайзеровской Германией, послевоенному восстановлению и пятилетнему руководству государственными финансами. Память — удивительная штука. Погружаясь в ее чертоги, возникает ощущение что события, которые произошли несколько десятилетий назад, видны столь же отчетливо, будто случились вчера. И только когда начинаешь раскручивать ниточку жизни, вспоминая эпизод за эпизодом, понимаешь, насколько на самом деле удалены поступки, свершения, люди.

В ночь на 30 ноября Рандольф устроил торжественный обед с танцами в отеле Ritz. В тот день и последующие Черчилль получил много поздравлений и много пожеланий. В большинстве из них отмечались его выдающиеся достижения и личные качества. Ему действительно было чем гордиться. Но мысль о том, что насыщенный событиями и достижениями этап жизненного пути остался в прошлом, навевала безутешную тоску. Черчилль был оптимистом. Он не хотел мириться с неизбежным, продолжая верить и надеяться, что и на его долю еще выпадут новые испытания, а значит, будет место и для новых подвигов. Однако реальность указывала на иное. Даже общение с собственным сыном оставляло мало поводов для радости. Рандольф считал идеальным возрастом двадцать пять, а всех, кому за тридцать, относил к «старой банде». Черчилль с ним, разумеется, не соглашался. Но, по его собственным словам, «сын унаследовал эти идеи от меня, поскольку по странному стечению обстоятельств я придерживался аналогичного мнения в его возрасте». Теперь, перешагнув шестидесятилетний рубеж, ему ничего не оставалось, как изменить свою точку зрения. Сделать это оказалось не трудно. Отныне он был склонен считать свои годы едва ли не лучшим периодом в жизни человека, когда «сила ума и энергия тела сочетаются с накопленными знаниями и опытом». Особенно эта оптимистичная конструкция подходила для политической деятельности, в которой «пока тебе не исполнилось пятьдесят, тебя воспринимают, как подающего надежды» [1119] См.: Churchill WS. Му Life // Finest Hour. № 166. Р. 20. .