Франческо Пастура - Беллини

30 ноября 1834 года он утверждал, что трудится «как титан». «Я работал и все еще работаю, — писал он, — с таким усердием, как никто». И труды его вознаграждены сладостным вдохновением, придающим крылья фантазии, и ему удается все — и все, что он сочиняет, приносит ему чувство глубокого удовлетворения от сознания, что все это сочинил именно он.

Однако стремление побыстрее завершить «Пуритан» не было вызвано никакой необходимостью. Даже премьера была отодвинута почти на месяц, репетиции предполагалось начать числа 10 или 15 декабря, так что на сцену опера должна была выйти только в январе. Но Беллини спешит, ему хочется поскорее избавиться от всех этих исправлений и переделок. Ему не терпится приняться за сочинение дуэта басов.

Заканчивался 1834 год. Среди прочих забот у Беллини было и желание поздравить с Новым годом друга Флоримо — послать ему «изящный английский галстук-косынку» — одну из тех модных, шикарных вещиц, какие так любил калабриец. Сообщая другу о сувенире, отправленном с одним знакомым, Беллини написал: «Прими этот подарок на новый, 1835 год, в котором мы непременно обнимем друг друга. Одно это обстоятельство заставляет меня с нежностью думать о наступающем годе, который, надеюсь, будет счастливым для нас!»

1835 год и в самом деле был годом триумфального успеха «Пуритан», но он оказался и годом смерти Беллини.

В этом месте биографии Беллини следует рассказать об эпилоге одного дела, переговоры о котором начались еще девять месяцев назад. В январе 1834 года бурбонское правительство передало антрепризу театра Сан-Карло некоему «Обществу индустрии и изящных искусств», поставившему перед собой задачу как можно выше поднять художественный уровень крупнейшего неаполитанского театра, обновив его репертуар, пригласив новых исполнителей и самое главное — исключив какие бы то ни было формы спекуляции.

Беллини оказался в числе первых композиторов, к кому обратились с просьбой срочно написать оперу для постановки в январе 1835 года, но маэстро отклонил это предложение. Он уже заключил контракт с Итальянским театром, по которому должен был 30 октября 1834 года представить новую оперу, а потому мог приняться за сочинение для Сан-Карло только после завершения всех обязательств с парижским театром, иными словами, к январю он так или иначе не успеет.

Но Флоримо, которому очень хотелось перетянуть Беллини в Неаполь, к тому же минуя Милан, начал уговаривать друга согласиться на этот контракт, потому что тогда в его новой опере будет петь Мария Малибран, приглашенная в Сан-Карло на сезон 1834/35 года. Вряд ли еще представится такой благоприятный случай.

Беллини сослался на еще одно препятствие — отсутствие либретто. Если тогда — а дело было в марте — они с Пеполи еще ломали голову в поисках сюжета для Парижа, не слишком ли рискованно брать на себя еще одно обязательство с конкретным сроком, к тому же в обоих случаях речь шла о солидных театрах. Но все сомнения развеялись после того, как был найден сюжет «Пуритан». Тогда Беллини поручил Пеполи отыскать еще один — для неаполитанского театра, для оперы, которую он начнет писать — как позднее уточнит в письме к секретарю «Общества» сразу же, едва закончит работу для Парижа, то есть в ноябре. Со своей стороны музыкант обязуется сделать все от него зависящее, чтобы повое сочинение вышло на сцену 1 февраля 1835 года. Композитор запросил гонорар 4000 дукатов (20 000 франков).

И хотя Беллини умолял неаполитанское «Общество» ответить срочно, решения пришлось ждать до июня. Причем это было не столько решение вопроса, сколько новое предложение, исходившее на этот раз от Ланари, который стал чем-то вроде технического консультанта театра Сан-Карло. Беллини предлагалось заключить контракт не на одну, а на три оперы, и они будут выпущены в разные сроки. Вслед за письмом Ланари последовали настойчивые, срочные послания Флоримо и издателя Котро, которые горячо советовали Беллини не отказываться от заманчивого предложения и выставить свои условия.

Ответ Беллини был получен в июле. Он обещал написать первую из трех опер для Малибран, тенора Дюпре и баса Порто и вручить ее в назначенный срок с тем, чтобы она вышла на сцену в начале февраля 1835 года. Две другие оперы будут представлены соответственно в январе 1836-го и январе 1837 годов или — по желанию неаполитанского «Общества» — в июле 1835-го и январе 1836 годов. Маэстро хотел получить за три оперы 10 000 дукатов (50 000 франков) с выплатой в шесть приемов. Либретто должен был предложить Романи (с которым он помирился несколько месяцев назад). Беллини обязывался вести репетиции и наблюдать за постановкой, но категорически отказывался сидеть за чембало в оркестре на первых представлениях, как того требовала старая традиция.

Антреприза Сан-Карло нашла, однако, очень спорными некоторые из пунктов, особенно ее пугал гонорар, который она сочла чрезмерным, и выдвинула контрпредложение — 2500 дукатов. Беллини заупрямился и прекратил переговоры. Руководители «Общества» не слишком огорчились подобным исходом дела. Но под давлением членов правительства, различных авторитетных лиц и друзей композитора вынуждены были возобновить диалог с музыкантом. Композитору написал князь Оттайяно, директор королевских театров Неаполя. Условия маэстро были в основном приняты, только гонорар сокращен на 1000 дукатов и срок сдачи партитуры был перенесен на начало января — вот и все изменения.

Учитывая исключительно сжатые сроки для сочинения новой оперы, Беллини выдвинул свое предложение, весьма удобное и для него, поскольку ему еще предстояло завершить оперу в Париже, и выгодное для «Общества», которое выиграло бы в глазах неаполитанской публики. Почему бы не поставить в Сан-Карло в качестве первой из трех новых опер «Пуритан»? Это была бы абсолютная новинка не только для Неаполя, но и для всей Италии. К тому же автор приспособит ее для голосов исполнителей, которые будут петь в Сан-Карло, а в случае необходимости и переделает настолько, что появится совершенно иная редакция, непохожая на парижский вариант. Маэстро согласился на гонорар в 9000 дукатов и обещал, что после того, как «Пуритане» пройдут в декабре в Итальянском театре, он в начале января 1835 года отправится в Неаполь.

В ожидании ответа Беллини не терял времени и нашел сюжеты для двух других опер, какие собирался написать для Сан-Карло. Феличе Романи предстояло подготовить либретто, используя две драмы Скриба — «Густав III» и «Дуэль в Рашелье», от которых музыкант был в восторге. Он отправил в Неаполь эти пьесы на французском языке, чтобы Флоримо, Котро и князь Оттайяно могли познакомиться с ними и высказать свое мнение, какие возражения могут появиться у бурбонской полиции.