Пол Аллен - Миллиардер из Кремниевой долины [История соучредителя Microsoft] [litres]

За несколько дней до начала чемпионата конференции Тод сказал мне:

– Будете поднимать флаг 12-го игрока в воскресенье.

Сначала я засомневался. Я не знал, как отреагируют люди, а разочаровывать зрителей не хотелось. Но Тод уговорил меня, и я появился вечером у флагштока как раз вовремя, чтобы прочитать на табло: «Отец водил его на игры “Хаски”. Так родилась страсть. Он спас наших “Сихокс”, построил самый красивый стадион НФЛ. А теперь, самый громкий стадион НФЛ, встречай: Пол Аллен».

Когда я прочитал эти слова на гигантском экране, на глаза навернулись слезы. Я думал об отце, который учил меня бросать крученый, и жалел, что его нет рядом. Когда я тянул шнур, меня поразила реакция толпы. Бесчисленные люди у флагштока благодарили меня за то, что я оставил команду в городе. Я помахал белым полотенцем, чтобы поддержать неистовство, хотя это не в моем стиле. Это было самое необузданное народное торжество, к которому я оказался причастен.

Сидя в ложе, я вскакивал с кресла, переживая за игру. Холмгрен сказал мне, что попробует одну из своих хитрых схем, используя Сенеку Уоллеса как ресивера. Хитрые схемы часто выходят боком, но на этот раз Сенека поймал мяч, посланный на двадцать восемь ярдов, и сделал наш первый тачдаун.

«Сихокс» набирали обороты. Хассельбек играл практически идеально, Александер сметал все на своем пути. Татупу перехватил мяч и оставил ранинбека «Пантерс» не у дел. Стив Смит, ведущий ресивер «Каролины», был наглухо прикрыт. Когда мы вели уже двадцать очков, я больше не мог сдерживаться и на последних минутах бросился к полю. На церемонии награждения Холмгрен, Хассельбек и я стояли под лучами прожекторов, поднимая над головами кубок национальной конференции.

Я с удовольствием слушал, как наш тренер говорил потом журналистам:

– Мне повезло работать с владельцем, который проявлял терпение. В нашем деле такое встречается не всегда… Если веришь во что-то и не отступаешь, и есть люди, которые тебе верят, тогда у тебя есть шанс.

В Супербоуле-40 «Питтсбург Стилерс» получил фору в четыре очка. Какое-то время мы опережали на три очка, но нам навредило сомнительное судейство.

(Это не обычное брюзжание с моей стороны. Четыре года спустя судья той игры признал, что дважды принял неверное решение в четвертой четверти.)

Многовато было штрафов, потерянных пасов и промахов по воротам. В результате «Питтсбург» был в тот день сильнее и увереннее. Они переиграли нас.

Всегда ужасно жаль останавливаться в шаге от Супербоула, потому что неизвестно, когда еще представится такая возможность. Может, в моей жизни шанса уже не будет, но мы все равно будем стараться – по-моему, иначе нет смысла владеть командой высшей лиги. Вокруг «Сихокс» не крутятся большие деньги, но мы тратим сколько нужно, чтобы бороться на высшем уровне. В 2010 году, после двух неудачных сезонов, я взял на работу Пита Кэрролла из университета Южной Калифорнии и новых администраторов – Пита Маклафлина и Джона Шнайдера (Тод Лейвеке вернулся к своей первой любви – в Национальную хоккейную лигу).

Футбол для меня теперь гораздо больше, чем общественное служение. Я настолько втянулся, с таким нарастающим волнением жду воскресенья, что уже не знаю, кто мне больше нравится, «Сихокс» или «Блейзерс». В футболе каждая игра в плей-офф как седьмая игра в серии в баскетболе: или – или. И спорт удивительным образом сплачивает общество. Когда мы были близки к Супербоулу в 2005 году, я однажды выглянул из окна офиса и увидел флаги 12-го игрока над домами по всему городу. Такие моменты не забываются.

Вместе со стадионом «Маринерс Сейфко Филд» «Квест Филд» образовал целый спортивный район Сиэтла. Наша команда помогла восстановить расположенный рядом Пионер-сквер, старый город, чья история началась с золотой лихорадки в Клондайке, в 1890-х. Мы активно участвовали в благотворительной кампании «Юнайтед Уэй», отчисляя средства от продажи программок футбольных игр, и собрали полмиллиона долларов во время восхождения на гору Рейнир, где установили флаг 12-го игрока.

В 2009 году команда «Сиэтл Саундерс» дебютировала в МЛС, а значит мы выполнили последнюю часть наших обещаний избирателям Вашингтона. Через год «Саундерс» выпустили 32 тысячи сезонных абонементов и распродали сезон из восемнадцати игр. Контрольный пакет команды принадлежит голливудскому продюсеру Джо Роту; остальные совладельцы – это я, Эдриан Ханер и комик Дрю Кэри. Мы гордимся тем, что наша команда помогла поднять на новый уровень общественную поддержку соккера в Северной Америке. И еще приятнее то, что это происходит в моем родном городе.

В детстве, входя в библиотеку, я сразу устремлялся в разделы науки и научной фантастики. Я подсел на фантастику после романа Роберта Хайнлайна «Ракетный корабль “Галилей”», о том, как подростки построили в пустыне ракету и отправились на Луну. Но мне нравились и не фантастические книги, такие как «Ракеты и полеты в космос» Вилли Лея – рассказ о рождении немецкой ракетной техники.

Романы переплетались с реальностью тех дней. 12 апреля 1961 года Юрий Гагарин стал первым человеком в космосе – захватывающее событие, даже для второклассника. Вечером того дня я вышел на крыльцо, где мама показывала мне созвездия. Я смотрел вверх и думал: а можно отсюда его увидеть? Я не знал, что полет Гагарина в один виток продолжался меньше двух часов и что он уже благополучно приземлился.

Я помнил наизусть имена семи астронавтов проекта «Меркурий», американских героев космоса. Через три недели после полета Гагарина я смотрел по телевизору на Алана Шепарда, который первым взлетел на ракете. Девять месяцев спустя, когда Джон Гленн стал первым американцем, достигшим орбиты, его имя было у всех на устах. Космическая наука стала национальной идеей; Джон Кеннеди заявил, что американцы достигнут Луны до конца десятилетия. Как и все мальчишки, я собирался стать астронавтом, когда вырасту. Для настоящего приключения нет ничего лучше открытого космоса.

Это был год и Всемирной выставки в Сиэтле, и мой двоюродный брат Томми из Оклахомы приехал к нам на все лето. Я помню, с каким восторгом мы смотрели фильм «Лунный пилот», где Дани Саваль, французская актриса, играла инопланетянку. Наша штаб-квартира – за неимением домика на дереве – помещалась в чулане моей спальни, под скатом крыши. Мы вынимали вешалки с одеждой и сидели на подушках на полу, пришпоривая фантазию (прерываясь, когда мама приносила бутерброды с тунцом).

– Пять минут до старта. Доложите готовность.

– Готов. Все системы функционируют нормально.

Мои рисунки того времени тщательно проработаны: космонавт с полным набором инструментов и приборов, включая ранец, превращающий углекислый газ в воду; шарообразный космический корабль с причальной площадкой для космических такси и «ионным двигателем». Под готовым к взлету кораблем я накорябал послание моему двоюродному брату, которого мне очень не хватало в качестве второго пилота: «Дорогой Томми, эта большая ракета называется “Орел-Громовержец”. Его разработал я. Это ракета для исследования Марса. Очень жаль, что ты не можешь мне помочь, потому что мне очень трудно справиться одному. Возвращайся скорей, и мы начнем. Твой брат, Пол Аллен».