Юлия Варенцова - Люди неба [Как они стали монахами]

– Правда, что вы собирались заложить свою квартиру, чтоб фестиваль состоялся?

– Да, первый фестиваль. Я, вообще, не понимала, как фестиваль устраивается, я в своей жизни ни разу на фестивале не была, я не понимала структуры фестиваля. Мне тогда очень помог Николай Бурляев. Владыка ему позвонил, попросил помощи, и он нам оказал большую помощь. Также с первым фестивалем мне хорошо помогла президент фестиваля «Семья России» Галина Алексеева. Очень много таких серьезных подсказок, советов. Я им очень благодарна. Но с финансовой точки зрения не было у меня ясного представления, как это будет. Я понимала, что надо приглашать гостей. Сколько нужно пригласить, как поселить, как организовать их жизнь – все это в момент самого мероприятия. К кому бы мы ни обращались за помощью – в министерства культуры РФ и Калужской области, административная поддержка была, а финансовой не было. Говорили: «Если у вас получится, то на следующий год дадим». Это как: рожайте ребенка, если родите хорошенького, то мы вам поможем. Но ведь нужны не только усилия, но и финансовая поддержка. Те люди, которые обещали финансово помочь, очень долго не переводили деньги, а люди уже жили в гостинице, фестиваль шел полным ходом. Были именитые гости, сам владыка приехал на открытие. Губернатор был на открытии, для нашей Калужской области это было событие. Люди уже живут в гостинице, едят в ресторане, ко мне администрация подходит и спрашивает, когда я оплачу, а у нас нет денег на счету. Тогда директор мне говорит: «Ну, ладно, не переживайте, завтра мы подойдем к вашим гостям и попросим их заплатить за пребывание». Я понимала, что это катастрофа, все начнут разъезжаться, о фестивале сразу пойдет дурная слава и фестиваля больше не будет. Тогда я решила заложить квартиру, расплатиться, а потом уже как Бог даст, не оставит. Были большие страдания, остаться без квартиры сложно, но Господь управил. Видимо, он проверял просто мою решимость. И за три дня до окончания фестиваля деньги были присланы.

Вообще, первые три года я думала: фестиваль – это просто: разослали приглашения, все прислали кино, мы его посмотрели, лучшее выбрали. Пригласили, они приехали, пожили, съездили в ближайшие монастыри, паломнические поездки. Фестиваль ведь переводится как «праздник». Оказалось, что подготовить хороший праздник и пригласить много гостей – это громадный труд. Это очень серьезная профессиональная подготовка. А ее не было, я сама не понимала, что я делаю. И те люди, которые подставили мне плечо, они ждали от меня каких-то решений, какой-то команды. А я сегодня говорила одно, завтра – другое. Я им очень благодарна, всем, кто делал со мной первый, второй, третий фестивали… Причем до пятого фестиваля по окончании каждого я говорила: «Это последний, и больше я этого делать не буду». Проходило три-четыре месяца, и я думала: «Ну как же, это – послушание. Это же не я захотела, придумала. Это же – послушание. Тебе сказали – делай». Я немножко отдыхала, приходила в себя и думала: «А какая же будет тема следующего фестиваля?»

– Как вам удалось превратить фестиваль в такое масштабное мероприятие?

– Это Божий промысел. Это нельзя объяснить, нельзя рассказать. Вот как он начался по благословению митрополита, видимо, это нужно было. Как он идет? Это – таинство. Не знаю как. Рекордный был первый фестиваль, что меня поразило – 420 фильмов. Причем в мире вообще не знали про фестиваль. И его организатор – монахиня. Единственная в мире. Больше таких сумасшедших, наверное, нет. Но опять-таки это не я организовала. Я – кисточка в руках Божьих. Мы говорили о послушании. Если ты действительно смиряешься и выполняешь то, что тебе говорят, то оно идет само по себе. Это не без твоих трудов, безусловно. Но тем не менее это не твои достижения. Я иногда оглядываюсь назад: что было сделано? У нас около 3,5 тысячи фильмов в фильмотеке фестиваля.

А задумывали фестиваль для чего? Что мы соберем коллекцию фильмов для работы воскресной школы. Для работы с молодежью. Для работы с другими категориями населения. Потому что просто разговор, он менее эмоционален, чем, допустим, просмотреть фильм, а потом поговорить на эту тему. Нам очень хотелось собрать хорошие фильмы духовно-нравственной тематики. Игровые, документальные, анимационные. Чтобы детям нравственное кино можно было показать. И взрослым показать. И это нам удалось. Но вот когда я оглядываюсь назад… Я – педагог, психолог, я не кинематографист. Для меня это чудо. Говорят, чудес не бывает. А я смотрю, и вот это дело, совершенное и совершаемое, это – чудо. И когда говорят: вот, матушка организовала… Да не матушка организовала, это не кокетство и не поза. Я никогда бы не смогла организовать кинофестиваль сама. Это вообще не мое. Вот конференцию – да. Тут я могу. Я – педагог, я понимаю, чего я хочу, я понимаю структуру. А в фестивале все – Божий промысел…

– Вы уже смотрите фильмы, так сказать, профессиональным взглядом?

– Вот этот профессионализм я наработала за 15 лет, у меня три ВГИКа за плечами. Если во ВГИКе 5 лет учатся, члены жюри – это профессиональные педагоги. Года три у нас был председателем жюри Николай Петрович Бурляев. Потом два года была Елена Цыплакова. Уже несколько лет у нас председатель жюри профессор ВГИКа Виталий Игнатьевич Сидоренко. И когда работает на фестивале такое серьезное жюри, я сижу и впитываю, что они говорят, киноведы, критики. У нас была членом жюри киновед Москвина-Ященко, была членом жюри Алла Николаевна Золотухина. Это известнейшие киноведы, кинокритики. И я слушала, как они говорят о фильме. О его художественных достоинствах. С точки зрения духовности фильм всегда оценивает кто-то из священников. И я тоже теперь, думаю, наряду с экспертным жюри.

– Какие отбираете фильмы, какой критерий?

– Духовные и социальные. Это могут быть фильмы о родителях, которые взяли детей на воспитание, о подвиге матерей и отцов, могут быть – военной тематики, в которых есть благородство, верность, честь. То есть все те добродетели, которые ценят в христианском мире. И там может не быть такого прямого разговора о Боге, но косвенное – обязательно есть. У нас в рамках каждого фестиваля проходит большая конференция «Кино глазами православного человека». И вот буквально на первом-втором фестивале эта конференция помогла выявить критерии православного кино. Вот чем православное кино отличается от неправославного? Мы выявили три критерия. Это Христоцентричность. То есть в фильме должен быть показан путь человека к Богу. Может, он сам этого не осознает, что это дорога к Богу – дорога любви, дорога терпения, дорога доброты. Второе – христианская этика. В фильме должны подниматься этические проблемы, но они должны иметь такой христианский ключ. И христианская эстетика. В фильме, который мы показываем на наших фестивалях, не может быть обнаженной натуры, натуралистических съемок, отрубленных голов и так далее. Рассказ об этом может быть, но это должно быть очень сокровенно. Ну и лексика в этих фильмах должна быть определенная. Там не должно быть грубых слов и выражений. То есть делать христианское кино, скажем так, может кинематографист с очень тонкой душой. Очень интеллигентный, очень образованный, и духовно в том числе, который любит людей. Не себя в искусстве, не какие-то новые приемы в искусстве показать, вот он какой особенный – нет. Он любит человека и пытается красоту души человека выразить своим искусством. Вот это самый главный критерий.