Валентин Логунов - Бесы в красной гостиной

«Российская газета», 2 апреля 1992 года.

Мы живем не в зоне проведения реформ, а в натуральной зоне, и действовать должны по ее законам: не верь, не бойся, не проси!

Делегат от Игарки Ростислав Горчаков: «Если российское правительство не учтет решений сибирского съезда, надо будет отделяться». И уточнил: мы отделимся не от России, а от этого правительства. Председатель Кемеровского облсовета Аман Тулеев: «Его политика (правительства. – Авт. ) толкает на отделение, порождает разговоры о никому не нужной Сибирской республике». Депутат Томского облсовета Олег Кушелевский: «Сибирь – это сильный кулак, который может крепко влиять на позицию центра». Председатель Красноярского крайсовета Вячеслав Новиков (в 1991 году при поддержке депутатов крайсовета пытался учредить Енисейскую Республику) на пресс-конференции заявил: «Если правительство не прислушается к голосу сибиряков, соберемся еще раз и подумаем, что нам делать дальше. Если не прислушаются, съезд оставил за собой право обратиться к населению Сибири».

Конечно же, действия организаторов Сибирского съезда, как и объявленная ранее Ямало-Ненецкая республика, больше смахивает на фронду, на запугивание Москвы, однако нельзя не признать, что эти действия спровоцированы и политикой правительства и президента. В этих условиях трудно переоценить значение принятого Съездом федеративного договора.

Российский федеративный договор – слепок несостоявшегося союзного договора. Депутатам, региональным властям, разработчикам документа удалось предотвратить развал России, сделать то, что не удалось союзным властям и депутатам. В нулевые годы уже другому президенту России много чего пришлось разгребать, много усилий предпринять, чтобы склеить, скрепить расходящиеся части страны.

За два дня до открытия шестого съезда «Российская газета» опубликовала изложение выступления председателя Верховного совета Руслана Хасбулатова на совместном заседании палат парламента.

«Российская газета», 4 апреля 1992 года.

Печатаются фрагменты.

«Корни политической стабильности, несомненно, лежат в сфере экономики. По многим направлениям реформы парламент принял законы и постановления. Хочу подчеркнуть, что их число составляет 98 процентов от представленных президентом. 98, а не 3 процента, как было сказано на совещании государственных советников. Большинство граждан обеспокоено сложившимся положением. И оно может обостриться в течение апреля-мая, поскольку мы имеем стремительно набирающий силу развал промышленности и сельского хозяйства. Падение производства за первый квартал по официальной статистике достигло 15–18 процентов, а по данным независимых исследовательских центров – 23–28 процентов. Это не падение структурного характера, а обвал, остановка производства.

Каких же корректировок ждет от правительства наш уставший от экспериментов народ? На поддержание производства должна быть настроена вся мощь государственной власти. И в этом смысле я самый решительный сторонник укрепления регулирующей роли государства. Да и где в мире не используется государственная мощь для регулирования экономических, социальных процессов? Поэтому …надо в короткие сроки скорректировать промышленную, структурную и конверсионную политику и перевести в конкретную, детальную программу действий.

Необходимо последовательно формировать законодательную базу поддержки предпринимательства. Для этого уже до середины текущего года надо принять не менее 70 законодательных актов. Их перечень имеется. Необходимо устранить перекосы, позволившие сделать основными видами предпринимательства биржевое дело и посредническую деятельность.

Требуется совершенствование налоговой системы. Ведущее ее направление – дифференцированное ослабление налогового пресса. Важно не просто расширять налоговые льготы, а увязывать их со структурной политикой. Если они будут стимулировать расширение потребительского сектора экономики, одновременно обеспечивая государственные, оборонные и прочие нужды, такая налоговая политика будет поддержана населением и руководителями предприятий. А их надо сделать нашими союзниками, а не отталкивать, учитывая, что 86 процентов – это государственная экономика. Если 40 тысяч руководителей государственного сектора останутся в такой неопределенной позиции как сегодня, она быстро может замениться враждебностью, а это означает, что реформа обречена на провал.

Главное стратегическое направление реформы – формирование слоя предпринимателей, в том числе на основе приватизации. Если мы не расширим социальную поддержку процесса приватизации (автор, конечно, не имел в виду приватизацию по Чубайсу. – Авт .), реформа захлебнется».

Еще раньше, 27 марта 1992 года, «Российская газета» публикует небольшой комментарий под заголовком «Правительства приходят и уходят, президент и Верховный совет остаются». Газета еще берегла авторитет Бориса Ельцина.

«Сегодня что ни газета, то считает своим долгом порассуждать о российском парламенте, бросить камень в депутатов. С чего бы это? Тщательного анализа не требуется, ибо и без него все ясно. Особенно агрессивные (может быть, в силу своей молодости) силы в новом российском правительстве с присущим молодости задором бросились в ледяную воду рынка, увлекли за собой простуженное общество и теперь изо всех сил доказывают нам и главному своему оппоненту – парламенту, что другого способа вылечить больного, кроме ледяной купели, не существует. А поскольку парламент не всегда соглашается с их аргументами, то последние нервничают, стараются внедрить в сознание людей, что законодательная власть противостоит реформам.

Проверенный способ низвергнуть идею – очернить ее носителя. Желательно – персонально. Поэтому и такие заголовки, и статьи, подобно той, которая опубликована в «Курантах»: «Руслан Хасбулатов – лидер нового типа бюрократии: парламентской» (это, конечно, крупное изобретение газеты – новый термин в науке: «парламентская бюрократия»! – Авт. ).

Суть нынешнего противостояния парламента и правительства не в личностях, не в особенности характеров и не в национальности. Речь идет о различных концепциях системы власти. Или мы изберем систему равновеликих, независимых властей (законодательная, судебная, исполнительная), на чем настаивает парламент, или исполнительная власть подомнет под себя сначала законодательную, а затем и судебную. Во втором случае мы вернемся к тому, от чего пытаемся уйти последние три года.