Рональд Рейган - Жизнь по-американски

В другой раз "команданте" сандинистов Даниэль Ортега приехал в Нью-Йорк на заседание Генеральной Ассамблеи ООН. Уезжая, он с женой закупил фирменные солнцезащитные очки на сумму в три с половиной тысячи долларов. И все же его по-прежнему изображали в газетах, особенно европейских, как бедного крестьянина, которого преследует американский колосс.

Дважды ко мне приходили священники из Центральной Америки, которые побывали в плену у сандинистов (между прочим, они не были знакомы между собой). Оба раза я созывал пресс-корпус Белого дома, чтобы журналисты выслушали их рассказ. Обоим сандинисты штыками отрубили уши, одного еще полоснули ножом по горлу, и он выжил только чудом. Обо всем этом я рассказал перед телевизионными камерами, но свидетельствам священников не было уделено должного внимания.

Для конгрессменов, которые отправлялись в Никарагуа с благими намерениями увидеть, что там делается, сандинисты организовали специальные экскурсии, демонстрируя свои так называемые "реформы" и показывая им только то, что считали нужным. Но некоторые конгрессмены, включая и демократов, ездили в Никарагуа частным порядком и там разговаривали с людьми и докапывались до сути; на официальных же экскурсиях показывали потемкинские деревни — видимость демократии, иллюзию, не имеющую реальной сути. Эти конгрессмены уже голосовали за помощь "контрас".

Те же, кто ездил по правительственному приглашению, — а среди них было несколько американских священнослужителей — возвращались совершенно замороченные сандинистской пропагандой и с восторгом отзывались о сандинистах. По их отзывам, народ Никарагуа стоял за них горой. Я знал, что дело обстоит совсем не так, но переубедить их так и не сумел.

Недавно в Никарагуа прошли выборы. Как бы мне хотелось сейчас обсудить их результаты с кем-нибудь из этих конгрессменов.

Почти все восемь лет пребывания на посту президента я вел бои в конгрессе по вопросу о Центральной Америке, на чем кормилось немало журналистов. Нет ничего удивительного в том, что репортеры делают капитал на политических стычках. Однако, на мой взгляд, на этот раз истоки политических раздоров лежали глубже, чем обычно.

Как я уже говорил, демократы сохраняют большинство в палате представителей почти без перерыва шестьдесят лет. За последние годы им это удается не столько потому, что большинство населения разделяет их взгляды и отдает им свои голоса, сколько в силу того, что, будучи один раз избранным, член конгресса приобретает неограниченную возможность избираться вновь и вновь. Обладая огромными возможностями оказывать политические услуги, рекламировать себя или тех, кто его об этом просит, и получать от заинтересованных групп огромные суммы на ведение избирательной кампании, конгрессмен имеет почти стопроцентный шанс на переизбрание — разве что он окажется замешан в каком-нибудь громком скандале.

Каждые два года более 95 процентов членов конгресса, которые выдвигают свою кандидатуру на новый срок, оказываются переизбранными. У них в руках крапленые карты. По моему убеждению, такое положение вещей не идет на пользу демократическому процессу и на пользу Америке.

Именно потому, что членам конгресса так легко добиться переизбрания, а партии большинства — обеспечить себе при очередном переделе избирательных округов, грубо говоря, "верняк", демократы и могли в течение стольких лет держать под контролем палату представителей, а часто также и сенат. Однако опросы общественного мнения и результаты президентских выборов свидетельствуют, что американский народ все больше склоняется на сторону Республиканской партии. Дело в том, что лидеры Демократической партии постепенно отдаляются от тех ценностей, которые дороги большинству американцев, хотя и продолжают заявлять, что представляют их интересы.

Теряя политических сторонников и вместе с ними надежду захватить Белый дом, демократы пытаются навязывать народу свои взгляды через законодательство, в основном используя свое большинство в конгрессе и право распоряжаться федеральным бюджетом. При этом они все чаще переступают невидимую черту, проистекающую из принципа разделения властей, который заложен в нашей конституции.

В отличие от конгрессменов, президент избирается всем народом. В его руках сосредоточена исполнительная власть, и он отвечает за безопасность страны и ее граждан. Я вовсе не утверждаю, что он (а может быть, когда-нибудь это будет "она") волен делать все, что хочет. Но каждые четыре года американцы избирают президента и в ходе долгой избирательной кампании видят его в деле, узнают о его взглядах и убеждениях, оценивают его трезвость, дальновидность и т. д. Затем избиратели делают выбор. Они выяснили, каковы планы и намерения обоих кандидатов. И они отдают свой голос лучшему и вверяют ему свое будущее.

Нельзя, чтобы 535 человек — члены сената и палаты представителей — коллективно руководили внешней политикой. Ее осуществляет президент. И если он делает не то, что хочет народ, народ ему и предъявит свои претензии.

Я всегда считал, что в вопросах внешней политики обе партии должны выступать сообща. До 1970 года так это и было: в Америке существовала сильная традиция двухпартийного консенсуса в вопросах внешней политики, основанного на принципах защиты мира, демократии, свободы индивида и законности. Затем конгресс стал выдвигать один за другим законопроекты, направленные на ограничение власти президента во многих сферах жизни — торговле, правах человека, продаже оружия, помощи другим государствам, контрразведке, направлении войск в районы кризисных ситуаций. Требуя передачи себе всех этих прерогатив, конгресс зачастую не мог говорить единым твердым и ответственным голосом и являл миру картину несогласованности и противоречий. Нашим дипломатам становилось трудно вести последовательную политику. Я отнюдь не отрицаю, что в конгрессе заседает большое число патриотично настроенных и благоразумных людей и что они имеют право отстаивать свои убеждения. И во внешней, и во внутренней политике конгресс — партнер президента; мудрость не является прерогативой хозяина Белого дома. Но возникают ситуации, когда только президент знает все обстоятельства дела, и тогда ему не следует мешать вести страну за собой и принимать решения, основанные на той информации, которая ему доступна, и на том доверии, которое ему оказал народ. Это не значит, что он может преступать законы, принятые конгрессом согласно установленной процедуре.

К сожалению, конгресс то и дело напоминает нам, что он — политический организм. Многие — слишком многие! — члены конгресса озабочены лишь одним: как обеспечить себе переизбрание на следующий срок; и вместо того, чтобы заниматься законодательством, они часто разыгрывают циничные спектакли и улещают обладателей наиболее толстых кошельков.