Рональд Рейган - Жизнь по-американски

О посылке наших войск в Латинскую Америку не могло быть и речи — на это не согласились бы ни мои сограждане, ни народы латиноамериканских стран. Поэтому я обратился к Мексике и другим странам региона с предложением выработать совместные программы борьбы с подрывными действиями коммунистов. На словах все они согласились с моим предложением, но на деле отнеслись к нему весьма прохладно. Видимо, они больше боялись "северного колосса", который захочет диктовать им свою волю.

Придя в Белый дом, я решил не ждать, когда руководители латиноамериканских стран обратятся ко мне за помощью, и не навязывать им какой-нибудь новой программы такой помощи. Предыдущие президенты уже предлагали немало таких программ, но результатов не было видно. Я решил сам нанести визиты нашим соседям, но не делать им никаких предложений, а выслушать, что они имеют мне сказать. С этим намерением — не поучать, а слушать — я отправился в декабре 1982 года в Бразилию, Колумбию, Коста-Рику и Гондурас. В каждой стране меня принимал глава государства, и каждый спрашивал о наших планах помощи Латинской Америке. Всем им я отвечал одно и то же: у меня нет никаких планов, я приехал узнать, какие планы есть у вас. Видя их откровенное изумление и восторг, я почувствовал, что нахожусь на правильном пути. Я вновь и вновь повторял, что хочу помочь латиноамериканским странам самим найти выход из своих затруднений и не собираюсь посылать к ним отряды морской пехоты. Однако, признаюсь, я не упускал ни одной возможности высказаться о благах демократии и свободного предпринимательства.

В Сан-Паулу я заверил руководителей Бразилии, что Соединенные Штаты преодолеют наметившийся экономический спад и наведут порядок в своей экономике. "За последние десятилетия руководители Соединенных Штатов забыли, каким образом произошло американское экономическое чудо, — сказал я. — Постепенно правительство стало больше тратить, чем вкладывать в развитие производства: рост бюрократии заменил частную предприимчивость и создание новых рабочих мест; перемещение богатства заменило создание богатства, награду за риск и напряженный труд; правительственные субсидии и чрезмерное регулирование экономической жизни ослабили действие волшебного регулятора — рынка".

Я говорил, что остановить распространение марксистской революции в Латинской Америке можно, только приняв на вооружение принцип Джефферсона: "Человечество не желает, чтобы им правили немногие привилегированные лица". Кроме того, надо, чтобы каждый гражданин, будь то мужчина, женщина или ребенок, знал: из каких бы слоев он ни вышел, как бы низко на общественной лестнице он ни стоял, ему дается право дерзать, подниматься по этой лестнице так высоко, как позволяют его дарования. Надо доверять людям, верить, что каждый человек может стать великим, может сам распоряжаться своей судьбой… Только когда люди свободны верить, созидать и строить, только когда каждый лично заинтересован в судьбах своей страны и каждый волен идти на риск и пожинать плоды успеха — только тогда возникает динамичное, зажиточное, прогрессивное и свободное общество.

В своей речи на приеме в Боготе президент Колумбии дал понять, что колумбийцы не любят, чтобы их дела решали за них. Потом, в частной беседе, он сказал мне, что президент Джон Кеннеди во время своего визита в Колумбию породил надежды на быстрое экономическое развитие, но эти надежды не сбылись. На это я ответил, что приехал не давать обещания, а задавать вопросы: какие проблемы стоят перед ними и как их можно разрешить? Я поделился с ним своей мечтой: создать новый союз стран Западного полушария. Ведь у нас общее прошлое: мы все приехали сюда с разных концов света и все верим в единого Бога. Он рассказал мне о своем тяжелом детстве, а я рассказал ему о своем. И все же, сказал я, теперь мы оба — президенты, и такого рода возможность должна быть открыта для каждого жителя Америки, и Северной и Южной. К моменту моего отъезда из Боготы мы стали настоящими друзьями. И все же я на каждом шагу убеждался, что руководители латиноамериканских стран недооценивают коммунистическую угрозу. То же можно было сказать и о многих членах конгресса США.

С самого начала осуществления программы скрытых операций в Центральной Америке я настаивал, чтобы наши действия не преступали рамки законности. Поначалу мы через ЦРУ помогали никарагуанцам, которые совместно с сандинистами свергли диктатуру Сомосы, остановить приток русского оружия в их страну и в Сальвадор. На первом этапе противники сандинистов использовали самодельные мины против судов, привозивших оружие в их страну. Постепенно ЦРУ удалось создать из этих борцов за свободу военные формирования — так называемые "контрас", которые поставили себе задачей с нашей помощью и моральной поддержкой завоевать демократию для Никарагуа — так же как участники американской революции против британского владычества завоевали демократию для нашего народа.

Программу возглавлял Билл Кейси, и, возможно, именно она предотвратила захват коммунистами власти в Сальвадоре в первой половине 1980 года. Однако в кабинете по поводу этой программы возникли серьезные трения. Джордж Шульц, который, как и я, хотел остановить распространение коммунистической заразы в Центральной Америке и был всей душой на стороне "контрас", считал, что Кейси слишком склонен идти на риск и вообще берет на себя внешнеполитические решения, не советуясь с государственным департаментом. Дело доходило до того, что Шульц грозил уйти в отставку в знак протеста против деятельности Кейси (которую, кстати говоря, полностью поддерживали Билл Кларк, Эд Мис и остальные члены администрации). Мне приходилось выступать в роли посредника между Шульцем и Кейси, и они сумели мирно разрешить большинство своих разногласий. Шульц внял моим уговорам и не подал в отставку.

К концу 1982 года в конгрессе возникла довольно сильная группа оппозиции против нашей поддержки "контрас" и правительства Сальвадора. Во главе ее стояли Тип О’Нил и его приятель Эдвард П. Боуленд, так же как и он избранный в конгресс от штата Массачусетс. В то время Буленд занимал пост председателя комиссии конгресса по контрразведке. Они старались ограничить фактически все действия моей администрации в Центральной Америке.

В начале 1983 года я записал в дневнике: "Присутствовал на заседании группы планирования СНБ по Сальвадору. Надо увеличить помощь правительству, не то мы потеряем эту страну…" Несколько дней спустя я записал в дневнике следующее: "Завтра вносим в конгресс предложение увеличить ассигнования на помощь правительству Сальвадора. Надо во что бы то ни стало убедить конгресс в необходимости этой меры". После встречи с группой конгрессменов (как республиканцев, так и демократов), которые побывали в Сальвадоре и ознакомились с обстановкой в этой стране, я записал: "До поездки некоторые из них были против нашей программы — но теперь они полностью на нашей стороне. Их впечатления можно подытожить следующим образом: то, что происходит в Сальвадоре, — это только часть общего плана революционного свержения правительств всех стран Центральной Америки, да и Мексики тоже". В июне месяце, после обсуждения положения в Центральной Америке с Биллом Кейси и Биллом Кларком, я записал в дневнике: "Если мы срочно что-то не сделаем, то потеряем Сальвадор. Конгресс, который выдает нам жалкие крохи — одну четвертую того, что мы запрашиваем и что нам нужно, — по-видимому, ведет политическую игру. Конгрессмены не отказывают нам в ассигнованиях совсем, чтобы сохранить видимость нашего участия в судьбе Сальвадора, — но дают так мало, что Сальвадор буквально истекает кровью. А когда его правительство падет, они скажут, что мой план спасения Центральной Америки провалился. Надо вывести их на чистую воду, открыто сказать обо всем американскому народу. Если Советы победят в Центральной Америке, мы окажемся в положении проигравших на женевских переговорах и вообще везде".