Анатолий Криворучко - Багдадский вождь: Взлет и падение... Политический портрет Саддама Хусейна на региональном и глобальном фоне

Уже в 1974 году Хусейн торжественно заявил об успехах консолидации иракской нации. В одном из интервью арабским и западным журналистам он заявил, что современный гражданин Ирака — это продукт новой эпохи, отличающийся во всех аспектах от человека античного. И что нынешний человек — результат целенаправленной деятельности партии Баас. А через шесть лет, на торжествах по случаю двенадцатой годовщины Июльской (1968 года) революции, была проведена прямая параллель между масштабностью личности Саддама и величием месопотамских царей. В официальном заявлении иракского правительства говорилось, что Ирак является форпостом новой цивилизации на Ближнем Востоке. При этом имя Саддама Хусейна ставилось в один ряд с месопотамскими правителями Хаммурапи (29), Ашшурбанипалом (30) и ар-Рашидом. В то же время пропагандистские глашатаи Багдада подчеркивали, что великие предки иракцев не смогли сделать и половины того, чего смог добиться для народа и партии Саддам Хусейн, у которого еще вся жизнь впереди (31).

Саддаму удалось внушить всей стране испытывать к нему не только почитание, но и страх, что было характерно и для правителей древности. С первых дней его президентства было видно, что он не стремился к атмосфере помпезности вокруг своей личности, за исключением, может быть, того периода, когда заканчивалась ирано-иракская война. В целом Саддам предпочитал более сложный подход — создать о себе в массах имидж простого и скромного человека, неустанно пекущегося о своих подданных.

В то же время президент принял как должное многочисленные привилегии, которые ему были предоставлены в связи с занятием высшего государственного поста. Гардероб Хусейна включал не менее двухсот дорогих костюмов, комплектов военной формы, племенных одеяний на все случаи жизни. В Дании (32) для него заказали роскошную яхту. Один из гостей Саддама потом рассказывал западным журналистам, что президенту прислуживал великолепно сложенный подобострастный лакей с неизменной большой коробкой дорогих сигар. Каждые несколько минут Саддам, не оборачиваясь, брал коллекционную гаванскую сигару, зажигал ее, делал несколько затяжек и тут же небрежным жестом выбрасывал, ожидая, что через несколько минут ему подадут другую (33).

Еще один личный гость Саддама, французский хирург, прилетевший в Багдад, чтобы сделать ему операцию (иракские коллеги, по-видимому, предпочли не рисковать), был поражен другой стороной личности вождя — его исключительной подозрительностью по отношению к своему окружению. После операции, в ходе продолжительной беседы с хирургом, Саддам расслабился и забыл о своей маске величия. У него просто не было сил, чтобы продемонстрировать это величие иностранному гостю. Он избегал смотреть хирургу в глаза, отводя их в сторону. Медик был потрясен острым, тяжелым взглядом Саддама, а также неподдельным страхом в глазах всех, кто находился в палате.

Единственным человеком, который чувствовал себя в безопасности возле Саддама летом 1979 года, был его двоюродный брат Аднан Хейралла Тальфах. После прихода к власти Хусейн решил усилить свое влияние в военной фракции партии и учредил новую должность — заместителя главнокомандующего вооруженными силами. Аднан был назначен на этот влиятельный пост, одновременно сохранив за собой должность министра обороны. Себе же Хусейн в конце 1979 года присвоил высшее воинское звание — фельдмаршала. Президент и верховный главнокомандующий добился ускоренного выполнения программы военного строительства, утвержденной в конце 1977 года.

В период между приходом Саддама к власти и началом войны с Ираном (летом 1980 года) иракские сухопутные войска получили около 800 танков, 650 бронетранспортеров, 100 артиллерийских орудий и гаубиц различного калибра, большинство из которых были самоходными. Одновременно количество дивизий увеличилось с 10 до 12. В ВВС же поступления за этот же период были более скромными — 40 вертолетов (34).

Увеличение обычных вооружений было только частью масштабных военных замыслов Саддама по модернизации армии и наращиванию военного потенциала Ирака. Уже в середине 70-х годов мысли вождя были направлены на приобретение не только обычного, но химического, биологического и, что наиболее важно, ядерного оружия. Именно оно заняло особое место в его планах. Для Хусейна оно всегда означало намного больше, чем «большой балансир», поскольку только это оружие было способно разрушить израильскую военную машину, самую мощную в регионе, лучше всех обеспеченную и оснащенную. Оно стало навязчивой идеей для багдадского правителя.

Итак, ядерный потенциал — символ иракского технологического прогресса, предпосылка региональной гегемонии, повторение в новых исторических условиях достижений античного правителя Навуходоносора II. Все это представлялось Саддаму гарантом абсолютной личной власти и безопасности государства. Еще в 1975 году он заявил, что для арабской нации необходимость научных достижений равносильна гарантии выживания, ибо нация не может вести достойную жизнь без науки, без ее открытий и достижений (35). Не зря старший сына Саддама, Удей, с 16 лет мечтал стать ученым-ядерщиком.

Хотя Удей ядерщиком не стал, его отец подвел Ирак к рубежу, за которым уже можно было говорить о возможности создания своего ядерного потенциала. Главной страной, на которую Хусейн возлагал свои надежды в этом плане, была Франция. Франко-иракские отношения улучшились в конце 1974 года, когда премьер-министр Жак Ширак прибыл в Багдад с официальным визитом. Ответный визит Саддам нанес на следующий год, но переговоры он уже вел с новым премьером — Раймоном Барром (Raymond Barre), который в свою очередь приезжал в Ирак летом 1977 года. В 1976 году Ирак купил у Франции исследовательский реактор, предположительная мощность которого достигала 70 мегаватт. Согласно графику он должен был заработать к концу 1981 года.

По договору Франция обязывалась снабдить Ирак 72 кг обогащенного урана, который в принципе уже можно было бы использовать для создания атомного устройства. Поскольку эти планы обрели широкий международный резонанс, Париж поспешил предложить заменить обогащенный уран другими стратегическими материалами, которые нельзя было использовать в военных целях (36).

Саддам был в ярости. Он настаивал на получении именно обогащенного урана, поскольку, по его мнению, любой заменитель не позволит Ираку добиться результатов, ожидаемых от исследовательского реактора. Настойчивость вождя была частично вознаграждена. Франция в конце концов пообещала обеспечить Ирак обогащенным ураном, пусть и на треть меньше того количества, которое было первоначально оговорено.