Анатолий Криворучко - Багдадский вождь: Взлет и падение... Политический портрет Саддама Хусейна на региональном и глобальном фоне

Для расправы с неугодными военными Хусейн использовал особое карательное подразделение. Летом 1982 года каратели казнили 300 старших офицеров, тысячи были уволены. Их обвинили в неспособности управлять войсками и в военных неудачах Ирака. Когда в 1982 году у шиитской деревни Эль-Дуджейль кто-то обстрелял кортеж президента, он приказал перебить все население деревушки — 148 человек. Казнили и начальника охраны — за нерасторопность.

Затем пришел черед шиитской оппозиции. Весной 1983 года по приказу вождя было арестовано около 90 выходцев из известного клана ходжата оль-ислама (39) Мухаммеда Бакра аль-Хакима (Muhammad Baqr al-Hakim), председателя Верховного совета исламской революции Ирака (ВСИРИ). Шестеро были казнены, а глава клана получил персональное послание от Хусейна с угрозами о последующих казнях «в случае продолжения подрывной деятельности» против режима. Эта угроза не осталась пустым звуком. Через два года были казнены еще десять родственников аль-Хакима (40).

Однако поведение шиитов во время войны показало, что подозрения Хусейна о нелояльности этой общины режиму сильно преувеличены. Шииты не только прекратили «подрывную деятельность», но, напротив, воевали плечом к плечу со своими иракскими соотечественниками-суннитами, чтобы отразить угрозу со стороны персов. Шиитская община подписала своего рода договор о лояльности иракскому режиму кровью своих сынов. Так что шииты на деле доказали, что не будут воевать на стороне Ирана против арабов. Возможно, если бы Хусейн в 1979 или 1980 годах предвидел такой патриотизм шиитов, то войны могло бы и не быть.

А пока багдадский правитель ловко сочетал «точечные» репрессии против шиитской общины с демонстрацией «благородства» и «великодушия» к ней. Свою «добрую волю» Саддам дважды продемонстрировал на выборах (1980 и 1984 г.) в Национальный совет, когда почти 40 процентов избранных были шиитами (41). Спикером законодательного органа, состоявшего из 250 членов, тоже стал шиит — разумеется, по указанию вождя. Тогда же Хусейн позволил себе царский жест в отношении священных шиитских захоронений. Он распорядился восстановить надгробный памятник Али Ибн-Аби-Талибу, имаму шиитов. Памятник воссоздали из дорогого мрамора, специально заказанного в Италии.

А что же другой источник постоянной головной боли Хусейна — курды? Он пришел к выводу, что курдская опасность в первые годы войны была меньшей, чем считалось. Племенная и языковая раздробленность курдской общины и длительная вражда между двумя соперничающими организациями — Масуда Барзани (Mas’ud Barzani) и Джаляля Талабани (Jalal Talabani) — мешали объединению курдов и позволяли режиму стравливать их друг с другом.

После того как летом 1983 года Иран предпринял свою первую крупную наступательную операцию на курдистанском направлении, курдская оппозиция выступила с резкой критикой центральной иракской власти. Но даже тогда Хусейну удалось сохранить противостояние двух курдских оппозиционных группировок. Организация Барзани была разгромлена — около восьми тысяч ее членов были брошены в тюрьмы. А группировка Талабани получила от режима финансовые подачки и публичную поддержку. Дело кончилось тем, что в конце 1983 года переговоры между центральной властью и организацией Талабани завершились мирным соглашением. Правительство одобрило проведение свободных и демократических выборов в законодательный и исполнительный органы власти в автономном Курдистане. Из госбюджета выделялось 30 процентов на восстановление ущерба, причиненного войной (42).

Однако Талабани вскоре понял, что Хусейн перехитрил его. Багдадский правитель и не думал полностью «реабилитировать» Курдистан и сделать курдскую автономию реальностью. Позиция президента возмутила Талабани. Он отказался от диалога с багдадскими властями и, переступив через разногласия с Барзани, присоединился к движению Курдской демократической партии против режима. А затем сформировал «народную армию» численностью 40 тыс. человек «для защиты Курдистана от внешних врагов».

Таким образом, к началу 1985 года Хусейн стал перед угрозой массового восстания в Курдистане.

В этой ситуации иракский президент предпринял последнюю попытку избежать вооруженного выступления курдов (и в меньшей степени шиитов), предложив общую амнистию для всех, кто принимал участие в «антиправительственных действиях». Курды с презрением отвергли это предложение. Ведь они уже не строили никаких иллюзий по поводу обещаний президента. Саддам, отбросив в сторону дипломатию и посулы, развязал против курдов настоящую войну на истребление. При этом военные неудачи вооруженных сил Ирака багдадский вождь объяснял «предательским поведением» курдов. Восемь тысяч курдских активистов, находившихся в тюрьме, были казнены. Затем подверглись аресту и были уничтожены сотни других членов курдской оппозиции.

К концу ирано-иракской войны, летом 1988 года, более половины деревень и большая часть городов Курдистана лежали в руинах, а их население было депортировано. Около полумиллиона курдов в лучшем случае были переселены в закрытые поселения в окрестностях главных городов Курдистана, в худшем — отправлены в концентрационные лагеря в пустынной местности на юго-западе страны.

Под началом генерала Али Хасана аль-Маджида (Ali Hasan al-Majid) в этих лагерях против беззащитного населения применялось химическое оружие, включая иприт, цианистую кислоту, а также нервно-паралитический газ табун. За это генерал получил прозвище «химический Али», которое «приклеилось» к нему на все последующие годы. С ним он, кстати, сел на скамью подсудимых летом 2004 года, когда уже после свержения Хусейна и оккупации Ирака американскими войсками новые власти начали готовить процесс над экс-диктатором и его ближайшими соратниками.

Но вернемся во вторую половину 80-х годов прошлого века. Первое применение химического оружия было предпринято в мае 1987 года, когда около 20 курдских деревень подверглись газовой атаке. Цель — «удержание населения от сотрудничества с наступавшими иранскими войсками». Через месяц газовые атаки против курдских деревень повторились, в результате чего 100 человек погибли и две тысячи получили отравления.

Самая мощная «химическая акция» была предпринята в марте 1988 года. Тогда иранцы прорвали оборону в Курдистане, и Хусейн отдал приказ на массированное использование химического оружия против курдского города Халабджи (Halabja). Как только плотное облако газа, рассеянное иракскими самолетами, развеялось и небо прояснилось, зарубежные телевизионщики с помощью иранцев срочно прибыли в город. Весь мир увидел ужасающую картину. Пять тысяч человек, среди которых главным образом были женщины, старики и дети, в том числе грудные, погибли. Около десяти тысяч человек получили тяжелейшие отравления. Таковы жуткие итоги «химической акции» в Халабдже (43).