Анатолий Криворучко - Багдадский вождь: Взлет и падение... Политический портрет Саддама Хусейна на региональном и глобальном фоне

К счастью для Хусейна, в иранском руководстве было и мирное крыло, которое отражало интересы и настроения широких масс.

Иранцы стали склоняться к миру уже в середине 1982 года, когда они больше не защищали свою страну, а воевали на иракской территории. Иранская экономика пребывала в застое, остро ощущался недостаток товаров первой необходимости. Появился черный рынок, пышным цветом расцвели спекуляция и коррупция. А война все больше требовала денег и пушечного мяса.

С середины 1985 года в Иране развернулись манифестации против политики властей. В городах шли антивоенные и антиправительственные демонстрации. Уменьшилось количество добровольцев в армию. Моральный дух еще больше упал в 1987 году, когда иранский режим не смог ответить адекватно на интенсивные ракетные удары Ирака по крупным промышленным и административным центрам. Уменьшение притока добровольцев достигло критического уровня после неудачной попытки захвата Басры зимой 1987 года. Рост недовольства среди малоимущих, которые составляли основу теократического режима, особенно беспокоил религиозных деятелей Тегерана.

В середине 1982 года противоречия возникли и во властных структурах. Перед ними стоял вопрос о целесообразности дальнейшего ведения войны с Ираком, и без того стоившей стране сотен тысяч человеческих жертв и огромных материальных средств. В связи с падением морального духа нации все чаще стали звучать призывы к прекращению огня. Тем не менее должно было пройти почти пять лет с тех пор, как начались эти призывы, чтобы власти смогли окончательно признать бесперспективность продолжения войны.

Осознание неизбежности перемирия пришло и к Саддаму. Однако это не помешало ему вновь нанести мощный удар по противнику. В феврале 1988 года багдадский вождь отдал приказ провести самую ожесточенную военную кампанию против Ирана. В течение последующих двух месяцев ракетно-бомбовые удары крушили иранские города. Одних только оперативно-тактических ракет было пущено 150 единиц. Иран практически ничего не мог этому противопоставить. Армия не могла вести наступление и действовать на иракской территории, поскольку потеряла стратегическую инициативу. Все, что мог Тегеран, — так это усилить атаки против иракских сторожевых кораблей в Персидском заливе. Но эти действия могли привести к прямой конфронтации с США, что совершенно не отвечало интересам Ирана.

Авиационные и ракетные удары по иранским городам оказали сильное деморализующее влияние на население. Иранский режим был близок к параличу. В апреле 1988 года после почти шестилетней обороны иракские части предприняли наступление. И уже через 48 часов после ожесточенных боев им удалось вернуть полуостров Фао, потеря которого в 1986 году была самой большой утратой Багдада в ходе войны. В политическом плане возвращение полуострова Фао стало большой удачей Хусейна. Вскоре последовали и военные успехи. В мае 1988 года иракская армия выбила иранские войска из района восточнее Басры. А через месяц иранцы оставили острова Меджнун, удерживаемые ими с 1985 года. В начале июля 1988 года войска Саддама вытеснили оставшиеся иранские части из Курдистана, а в конце того же месяца даже захватили небольшой участок иранской территории на центральном участке ираноиракской границы.

Все это вынудило религиозных деятелей Ирана обратиться к своему духовному лидеру с просьбой заключить перемирие с противником. Они подчеркивали, что Багдад — не единственный враг Тегерана; Иран воюет против коалиции империалистических сил во главе с США. Но с учетом социально-экономических условий, сложившихся в Иране, продолжение войны сыграло бы на руку агрессорам и пагубно повлияло на великие достижения исламской революции. Сподвижники аятоллы напомнилц ему об уничтожении иранского гражданского самолета военно-морскими силами США, в результате чего погибли 290 безвинных пассажиров.

Судя по всему, эти аргументы убедили аятоллу, что уход из власти его кровного врага произойдет не при его, Хомейни, жизни. 14 июля 1988 года в Тегеране состоялось совещание высших религиозных, политических и военных деятелей. Они решили согласиться с мирным планом ООН в соответствии с резолюцией № 598. 17 июля аятолла Хомейни направил в Совет Безопасности письмо, в котором официально извещал о принятии мирного плана. В тот же день Саддам Хусейн объявил свой план прекращения военного конфликта. Он включал перемирие, вывод иранских войск, обмен пленными, подписание мирного договора, пакта о ненападении и соглашения о невмешательстве во внутренние дела друг друга, поддержание обеими странами безопасности в регионе.

Через месяц пушки вдоль всей ирано-иракской границы замолчали. Тем самым была отодвинута и угроза режиму личной власти Хусейна. Он объявил 9 августа «днем великой победы». В стране начались празднества, в ходе которых президент превозносился как «спаситель нации». Что касается Хомейни, то 20 августа 1988 года он снял лозунг «Война до победного конца!» и согласился на перемирие с Ираком.

Ирано-иракская война стала самой продолжительной региональной войной XX века. Она привела к огромным человеческим жертвам (число убитых составило от 0,5 до 1 млн человек), не дав ни одной из сторон никаких приобретений и выгод. У Ирака образовалась огромная внешняя задолженность (по разным оценкам, от 60 до 80 млрд долларов).

Говоря об итогах ирано-иракской войны, следует отметить, что история взаимоотношения персов и арабов — одна из самых драматичных страниц мировой цивилизации.

Вторгаясь на территорию Ирана, иракское руководство рассчитывало на быструю победу. Трудно предположить иное — кто же отважится на сомнительную акцию в отношении противника, многократно превосходящего тебя территориально, более многочисленного, экономически более мощного, геополитичеки более выгодно расположенного. Одним из главных аргументов было наличие многочисленного арабского населения в приграничной провинции Ирана Хузистан. Английские авторы Д. Баллох и X. Моррис по горячим следам событий 1990–1991 годов в Персидском заливе написали книгу «Война Саддама», в которой утверждают: «Среди военных целей Саддама были захват и удержание южной пограничной провинции Ирана, которую иранцы называют Хузистаном, а иракцы Арабистаном, и включение ее — подобно Кувейту — в состав Великого Ирака. Среди населения провинции преобладали арабы; их территория поэтому рассматривалась как арабская, и в качестве таковой она показывалась на иракских картах. Присоединение Хузистана дало бы Саддаму доступ к Заливу, к тому же он приобрел бы буферную зону с Ираном».