Владимир Губарев - А-бомба. От Сталина до Путина

Руководители ПГУ Ванников и Завенягин сразу же докладывают об этом успехе Берии, а тот, в свою очередь, Сталину.

14 февраля 1950 года появляется документ, который говорит о создании в СССР стратегической авиации, оснащенной ядерным оружием. В постановлении СМ СССР № 592–237сс/оп командованию ВВС поручается до 1 октября 1950 года подготовить семь экипажей самолетов «Ту-4», которые способны обеспечить точное бомбометание с больших высот. Уже в марте экипажи должны были приступить к тренировкам и испытаниям. Летчики обязаны были работать вместе со специалистами КБ-11. В общей сложности на полигоне к осени 1950 года было проведено 18 испытаний атомных изделий. Плюс к этому, как и предусматривало постановление СМ СССР, подписанное Сталиным, экипажи «Ту-4» совершили ряд сложнейших полетов. Экипажи «Ту-4» имитировали полеты до Америки. Именно так расшифровывался пункт 4 этого постановления:

«в) в целях изучения поведения заряда из ВВ при длительной транспортировке в воздухе изделий 501 на больших высотах организовать в апреле-мае 1950 г. полеты „Ту-4“ в течение 7 часов с изделием 501 с полным зарядом из ВВ и сплошной алюминиевой центральной частью, но без снаряжения капсюлями-детонаторами , с последующей посадкой самолета с изделием …»

И после мая 1950 года такие сложные полеты выполнялись летчиками ВВС регулярно. Они прекрасно понимали, что путь «туда» их «Тушки» преодолевают легко, однако вернуться уже не смогут: если даже им удастся увернуться от вражеской противовоздушной обороны, горючего на обратный путь не хватит – оно закончится где-то над океаном…

Как же летчикам жить без надежды?

И тогда военным морякам было поручено разработать оперативную систему спасения летчиков стратегической авиации. Идея выглядела красиво: в определенном районе должна дежурить подводная лодка, которая подберет летчиков после катапультирования.

На Черном море прошли тренировки и летчиков, и моряков. Как и положено, подводная лодка всплывала в нужной точке, а рядом с ней на парашюте опускался летчик. До конца учений он становился гостем моряков, и в кают-компании лодки поднимался тост за единение авиации и флота.

Однако вскоре такие учения прекратились: появились самолеты, способные не только достигать Америки, но и возвращаться назад. Тем более что они уже могли дозаправляться в воздухе…

Впрочем, опыт совместной работы моряков и летчиков не пропал даром: он пригодился при отработке систем спасения космических экипажей, которые, как известно, могут при аварийной ситуации оказаться в любой точке земного шара. Вот почему на борту каждого современного подводного крейсера есть специальная инструкция, как действовать, если в районе патрулирования вдруг окажется космический корабль.

В российской науке во все времена находились ученые, которые пытались правдами и неправдами завоевать расположение власти. «Это импотенты от науки», – сказал однажды академик Капица. Не знаю, процитировал он кого-то из великих или сам придумал это определение, но оно уже много десятков лет весьма популярно в академической среде.

Особенно много подобных «импотентов» появляется в смутные времена, к примеру, в нынешние, когда чиновников с научными званиями несравненно больше, чем без оных. Это свидетельствует не только о деградации науки, но и о ничтожестве власти, так как только невежды защищают себя титулами и наградами.

Начало 50-х годов ХХ века, когда Атомный проект делал свои первые шаги, было как раз теми «смутными временами», когда Невежество активно атаковало Знание. Сталин этому потворствовал, и сессия ВАСХНИЛ 1948 года, когда была разгромлена генетика и биология в стране, яркое тому подтверждение.

Что же, биологам можно, а физикам нельзя?!

Как и положено, инициативу в свои руки взяли философы. В Советском Союзе они всегда были активны и агрессивны, потому что, как известно, «философом № 1» в мире был «вождь всех времен и народов». Сам Сталин из-за своей природной скромности против этого определения не возражал.

В газете «Красный флот» (в то время весьма популярной) член-корреспондент АН СССР А. А. Максимов опубликовал статью «Против реакционного эйнштейнианства в физике». Уже само название статьи четко определяло позицию автора: он утверждал, что теория относительности и квантовая теория «пропагандируют антинаучные воззрения, близкие к идеализму».

Всего три года назад с таких публикаций началась подготовка к сессии ВАСХНИЛ, а потому появление статьи не могло не встревожить физиков, занятых в Атомном проекте. Тем более что еще в 1948 году статьи в журнале «Вопросы философии» и «Литературной газете» резко критиковали квантовую теорию, называя ее «буржуазной наукой». Тогда удалось защититься от нападок, вмешательство Сталина остановило вакханалию – Курчатов предупредил, что квантовая теория лежит в основе работ по атомной бомбе. Для Сталина, конечно же, аргументы Курчатова тогда были важнее, чем домыслы философов.

А что же сейчас? Наступают иные времена?

Может быть, статья Максимова – это очередная проверка прочности позиций физиков, занятых в Атомном проекте?

Ученые принимают вызов власти. На имя Берии под грифом «Секретно» группа физиков – Тамм, Арцимович, Кикоин, Головин, Леонтович, Сахаров, Флеров, Ландау, Александров, Алиханов и Мещеряков – отправляют письмо. Под ним нет подписи Курчатова. Игорь Васильевич оставлен в резерве. Было ясно, что Берия и, возможно, сам Сталин будут с ним советоваться, и тогда его мнение может стать решающим.

Физики писали руководителю Атомного проекта:

«Мы обращаемся к вам в связи с ненормальным положением, создавшимся в советской физике. Это положение является результатом ошибочной и вредной для интересов советской науки позиции, которую заняли некоторые из наших философов, выступающих по вопросам философии физики…»

И далее:

«…некоторые из наших философов, не утруждая себя изучением элементарных основ физики и сохраняя в этой области полное невежество, сочли своей главной задачей философское „опровержение“ важнейших завоеваний современной физики. Основной атаке со стороны этой группы философов подвергаются теория относительности и квантовая теория, лежащие в основе всей современной физики и представляющие собой теоретическую базу электронной и атомной техники».

Все эти фразы подчеркнуты рукой Берии.

Далее в письме ученых он выделил еще один абзац:

«Мы по своему опыту знаем, какой огромный вред приносит появление подобных статей. Они неправильно ориентируют наших научных работников и инженеров, они вредно отражаются на преподавании физики в вузах, приводя к недопустимому снижению уровня этого преподавания; и отвлекают внимание и силы научных работников от насущных задач дальнейшего развития современной физики в решающих ее направлениях».