Станислав Грибанов - Василий Сталин. Письма из зоны

…Спустя 40 лет участников корейской войны на празднование победы над американцами пригласили в Пхеньян. «40 лет назад он был ими разрушен до основания, — вспоминал Герой Советского Союза С. М. Крамаренко. — Мы восхищались тем, как корейцы красиво его отстроили. Изумительный город, один из самых красивых городов мира. Чего стоит стадион имени 1 мая — огромный, тысяч на 150.

Состоялся парад. Перед нами проходили парадные батальоны, затем пошли девушки. В корейской армии есть специальные батареи, где они служат — береговой артиллерии, зенитные. Девушки прошли красиво.

А после парада нас пригласили на торжественный обед. Когда мы приехали, нас приветствовал Ким Ир Сен. Он хорошо говорил по-русски. Спрашивает, как вас величать — господа или товарищи? Отвечаем: мы были с вами товарищами и останемся товарищами. Потом мы его спросили, когда он к нам приедет. Он улыбается — когда у вас снова будет социализм, когда предатели, купленные американцами, уйдут».

Такие вот дела с «авиационным-то делом». Если разобраться, то ни Василий, ни Кац, ни Поц в том деле, как поется в одном шлягере, «здесь вовсе не при чем».

На святой Руси не зря говорят: «От тюрьмы да от сумы не зарекайся». Не всякий мог побывать и в старые-то добрые времена, скажем, в Большом театре. А вот ворота Бутырки, Владимирского централа, Крестов, «Матросской тишины», Лефортово — приют воров, грешников, бунтарей и правдоискателей — всегда широко раскрыты, и в стенах их, как в тысячах других тюрем, разбросанных по городам да весям нашей матушки-России, страницы ее истории — трагической, противоречивой, но великой.

Только что специалисты Лубянки подбирали сыну Сталина нужную статью, писали в Приговоре, что он «неоднократно высказывал резкое недовольство отдельными, проводимыми Партией и Советским правительством мероприятиями», а по статье 58–10 УК РСФСР — это лишение свободы в исправительно-трудовом лагере сроком на 8 лет с поражением политических прав, — как их самих уже через полгода пустили в расход!

…За десять дней до ухода из жизни сына Берии, Серго Лаврентьевича, мне удалось побеседовать с ним в столице иностранного государства — городе Киеве. Меня интересовала судьба сынка Никиты Хрущева Леонида, и Серго Лаврентьевич рассказал, как тот спутался с уголовниками, как папаша — первый секретарь ЦК ВКП(б) Украины, искал ходы, чтобы спасти свое чадушко. Двадцать братков киевской мафии образца 30-х годов сразу расстреляли. Ну, а Леню, понятно, не тронули. Как нынче прячут пацанов от службы в российской армии, так и Никитиного отпрыска откосили даже от суда. Главный чекист страны Лаврентий Павлович Берия, конечно, знал о деле киевской мафии и, конечно, помог Хрущеву с его сынком. Никита отблагодарил Лаврентия холодным летом 1953-го. Горячо отблагодарил…

Серго Лаврентьевич и ряд историков, исследователей того периода убеждены, что Берию застрелили без всякого суда. Официально же сообщили, что все было путем: следствие, суд и смертная казнь — через полгода после его ареста. Всего-то чуть больше 20 недель отвела компаша Хрущева на расследование «Дела Берии». А дело летуна Василия Сталина — ох, и «враг народа»! — расследовали почти три года…

В Лефортово и в Бутырке — больше года — в одиночном заключении с лета 1953-го находился и сын Берии. По всему видно, как торопился Никита Сергеевич с подельниками убрать самого опасного свидетеля их кровавых дел. И вот Серго Гегечкори (по матери), кстати, талантливый инженер-конструктор, рассказывал, как с ним работали следователи начавшегося хрущевского «потепления»: «Суда не было. Но было другое: приговор к расстрелу по законам особого совещания. Во время одной из получасовых прогулок в тюремном дворе вместо обычной охраны появился взвод автоматчиков. Солдаты схватили меня за руки, поставили к стенке, и командир зачитал текст, надо полагать, приговор. Я не помню его дословно, но содержание сводилось к следующему: преступника номер такой-то, который уводит следствие по ложному пути, расстрелять! Вдруг в тюремный двор кто-то вбегает, приказывает солдатам опустить оружие, а меня отвести назад, в камеру…».

Это хорошо, что назад, в камеру. 23 декабря 1953 года крутых служителей Фемиды Л. Е. Влодзимирского, В. Г. Деканозова, В. Н. Меркулова, Б. З. Кобулова, С. А. Гоглидзе и П. Я. Мешика расстреляли.

А Лаврентия обвиняли по самым разнообразным статьям. Ну, прежде всего, установили, что он английский шпион. Потом оказалось, что Берия готовился к «ликвидации Советского рабоче-крестьянского строя, реставрации капитализма и восстановлению господства буржуазии». Как мы теперь понимаем, это же прекрасно! Родись Лаврентий Павлович чуточку позже — его бы на руках носили Чубайс с Гайдаром. На худой конец, — с такой-то харизмой! — вместе с Виктором Степановичем Черномырдиным и Никитой Михалковым скликал был электорат на выборы под крышу «Наш домик — Россия». Помните?..

Вот по части стрельбы по «врагам народа» — тут равных Лаврентию Павловичу не просто было отыскать. Специальное Судебное Присутствие Верховного Суда СССР под председательством маршала И. С. Конева, установило, что подсудимый Берия с соучастниками «совершали террористические расправы над людьми, со стороны которых они опасались разоблачений. В качестве одного из основных методов своей преступной деятельности заговорщики избрали клевету, интриги и различные провокации…». Так что по отработанной методе генерал Л. Е. Влодзимирский, самый главный следователь по особым делам, и добивался от сына Сталина особых признаний — чтобы соблюсти видимость праведного суда и… расстрелять!

9 мая 1953 года в День Победы, — другого времени для допроса боевого генерала не нашли — Влодзимирский и его заместитель полковник Козлов ломали голову по «авиационному делу» Василия Сталина, раскручивали его вину и по делу командующих ВВС Рычагова и Смушкевича. Хорошо, что не братьев Райт!..

Однако по сути дела. В мае 1940-го после провала в войне с Финляндией Политбюро предложило наркому обороны К. Е. Ворошилову в десятидневный срок сдать дела С. К. Тимошенко. Тогда же с поста начальника Генерального штаба был снят Б. М. Шапошников. В тексте совершенно секретного акта о приеме хозяйства от К. Е. Ворошилова относительно подготовки летного состава говорилось вполне откровенно: «Авиационные школы выпускают слабых летчиков, обученных главным образом на старой материальной части, и вследствие этого молодых летчиков приходится переучивать в частях».

В соответствии с приказом НКО СССР от 6 ноября 1940 года, было произведено размещение вновь сформированных авиашкол пилотов: Краснодарской и Черниговской — численностью 1200 человек; Одесской и Армавирской — численностью 960 человек; Пензенской, Фастовской, Херсонской, Ульяновской и Тамбовской — каждая численностью по 480 человек; Астафьевской — 240 человек; военных авиационных школ стрелков-бомбардиров — Ташкентской и Олсуфьевской — численностью 1500 человек, а численностью 750 человек — Грозненской, Волчанской, Павлоградской, Ярославской — и военно-авиационных школ механиков — Пушкинской и Житомирской — численностью 1000 человек. Было произведено размещение также в связи с увеличением численности существовавших школ пилотов — Качинской, Борисоглебской, Балашовской, Ворошиловградской — численностью 1680 человек, Конотопской — 1200 человек, Новосибирской, Таганрогской, Кировобадской, Омской — численностью 960 человек; Тбилисской, Хорольской, Бирмской, Слонимской, Петрозаводской — численностью 840 человек, Вольской военной авиашколы механиков — численностью 1500 человек.