Николай Хохлов - Патрис Лумумба

Лодку нашли глубокой ночью и сразу же поплыли на ней в направлении Порт-Франки, куда добрались утром. Машины поджидали в условленном месте Лумумбу с его спутниками. Еще удача! Порт-Франки остался позади. Машины въехали в районный центр Мвека, находящийся на дороге, ведущей в Лулуабург. Лумумба призадумался: может быть, направиться в Лулуабург, где они будут через несколько часов? Машины остановились по его просьбе около ресторанчика. Зашли пообедать. Лумумба заказал разговор с Лулуабургом.

Его сразу же узнали посетители дешевого ресторанчика при дороге. Началась беготня. Жители, руководствуясь самыми благими намерениями, спешили поделиться новостью со всеми встречными — в Мвека прибыл Лумумба! Собралась толпа. Лумумба вышел из зала и окунулся в знакомую ему атмосферу африканского митинга.

Лумумба произнес краткую речь: в Мвека он впервые заговорил о предателях-африканцах.

Лулуабург почему-то не отвечал. На Стэнливиль, конечно на Стэнливиль! Часов в десять вечера были на левом берегу Санкуру, где тоже паромная переправа. Но зато это последний серьезный водный рубеж на пути к Стэнливилю. Если ничто не задержит, то завтра — завтра! — они прибудут в столицу Восточной провинции.

Берега различных рек отвечали одинаково: паром на той стороне! Поблизости не было даже лодки. В зарослях отыскали старую пирогу. Нашел ее Матиас, депутат парламента от Санкуру, который присоединился к Лумумбе в Мвека. В пирогу сели трое — Лумумба, Матиас и Мулеле. Остальные остались на левом берегу. Высадившись на правом берегу, Матиас скрылся в кустах и стал разыскивать паромщиков. Пропадал он долго, но вернулся с несколькими заспанными конголезцами. Теперь у них был моторист дизеля! Скорее, скорее!.. Загрохотал потрепанный двигатель, по волнам реки заиграл прожектор — паром направился на ту сторону, чтобы забрать Полин, Роланда, сенатора Гренфела и других.

Прошло не меньше часа. Группа Лумумбы ожидала на правом берегу. Наконец показался паром. Лумумба бросился встречать жену, вскочив на паром. На него набросились солдаты...

Старший из них заорал:

— Приказываю отправиться сейчас же на ту сторону! Если вы не поедете, то ваша жена и сын будут расстреляны немедленно. Они схвачены на том берегу. При попытке к бегству будете расстреляны.

Руки связали. Словно не доверяя веревкам, человек шесть солдат ухватились за Лумумбу и держали его. На берегу билась его жена. Плакал Роланд. Гудели моторы военных «джипов». Суетились солдаты. Лумумбу втолкнули в кузов машины и повезли в Мвека. Раза два или три он пытался вступить в разговор с солдатами и — бесполезно: у них все выливалось в действия прикладом.

В Мвеку прибыли новые подкрепления солдат из Леопольдвиля. Здесь же были размещены подразделения ооновцев, в которые входили и ганские. На городской площади остановились все «джипы»: офицер побежал к телефону, чтобы связаться с Порт-Франки. Да, там знают и ждут: Лумумбу доставить прямо на аэродром, где готов самолет. Здесь впервые солдат из Бинзы ударил премьер-министра и сбил его, когда Лумумба хотел что-то крикнуть толпе из кузова через окно в брезенте. К солдату присоединился второй, третий... Скрученный, он распластался у ног карателей. Так не поступали даже колонизаторы. Толпа, лишь несколько часов назад бурлившая приветствиями, теперь сникла и молча взирала на происходящее. Любопытствовали офицеры из войск ООН, стоя поодаль, не приближаясь к машине, где озверевшие бандиты били прикладами, топтали ногами пойманного «государственного преступника»...

Кое-что сделали ганцы: один из офицеров помог скрыться Пьеру Мулеле, которому Лумумба передал документы для Ангуала Гизенги. Он посадил Мулеле в свою машину и вывез его за город. Мулеле направился в Стэнливиль. Ганские солдаты взяли на свое попечение Полин и Роланда. Но все это не помешало президенту Ганы сказать суровые слова: «В настоящее время ганские войска применяются исключительно в качестве орудия против Патриса Лумумбы». Точно так можно с полным основанием охарактеризовать и все действия 20-тысячной армии Организации Объединенных Наций в Конго.

И началось скитание Патриса Лумумбы по тюремному этапу. 2 декабря, во второй половине дня самолет из Порт-Франки приземлился в столичном аэропорту. Совет Безопасности получил от генерального секретаря ООН следующую информацию: «Когда Лумумба вышел из самолета на аэродроме Нджилли, то, по сообщениям наблюдателей Организации Объединенных Наций, на нем не было его очков и он был одет в грязную рубаху, его волосы были растрепаны, на его щеке был кровоподтек, и его руки были связаны за спиной. Его грубо втолкнули ударами приклада в грузовик и увезли. Он был помещен на ночь в лагерь Бинза. На следующее утро, 3 декабря, он был доставлен под сильным конвоем бронированных автомашин и хорошо вооруженных конголезских солдат в автомашинах в Тисвиль. Его отъезд видели сотрудники международной прессы, которые сообщают, что господин Лумумба с трудом дошел до грузовика. Он был в растерзанном виде, и на его лице были следы побоев. Войска Организации Объединенных Наций в Тисвиле сообщили, что господин Лумумба находится под арестом в лагере Гарди. По сведениям, он страдает от серьезных ранений, которые получил до своего прибытия. Его голова была обрита, и руки оставались связанными. Его держат в подвале в условиях, которые называют нечеловеческими в смысле санитарии и гигиены».

ООН смирилась с ролью бесстрастного наблюдателя. Совет Безопасности, уже принявший немало резолюций и решений по Конго, был завален новыми проектами. В международную организацию направляли письма главы государств и правительств, заинтересованные в ликвидации конголезского кризиса. На обсуждение Совета Безопасности выносилось предложение с требованием освободить Патриса Лумумбу, разоружить с помощью командования ООН войска, сколоченные группировкой Бинза, созвать парламент республики и восстановить в стране порядок. Ряд стран настаивал на смещении Дага Хаммаршельда. «Последние события в Конго, — писала в те тревожные дни газета «Гана таймс», — показали истинное лицо генерального секретаря Организации Объединенных Наций Дага Хаммаршельда. Если бы он в самом начале конголезского кризиса выполнял распоряжения Совета Безопасности, сейчас в Конго был бы мир. Хаммаршельд позволил, чтобы его использовали в качестве агента империализма. Он помог узурпаторам и отбросил в сторону закон, правительство и его главу Патриса Лумумбу. Если Хаммаршельд предпочитает молчать, в то время когда головорезы держат Лумумбу в тюрьме и истязают его, то лучше ему немедленно уйти...»

Однако теперь уже вряд ли что могло спасти положение и вывести Конго из империалистической игры. События вырвались из-под контроля и обрушились на страну с еще большей, небывалой дотоле жестокостью. Леопольдвиль превратился в город с перепуганными насмерть жителями. Сформированные конголезские «командос» наводили ужас на население. Существовало и действовало одно ведомство, узурпировавшее функции всего государственного аппарата республики, — Бинза. Парламент закрыт, министерства на замке, премьер-министр заточен, его сторонники преследуются, подвергаются истязаниям...