Борис Кудрявов - Гибель Высоцкого. Правда и домыслы

Не забывайте, что капитан Николаев проводил дознание. А получилось независимое расследование. Хотя никаких особых полномочий у меня не было. В профессиональную компетенцию обычного участкового это не входило. Но мой поиск истины оказался верным — Высоцкого убили и пытались это скрыть.

Мне не хочется быть в этом ряду «последним следователем»… Потому что реальные свидетели той истории живы.

По поводу силы-слабости Высоцкого с полковником Николаевым можно и поспорить. Но делать этого не стану. На каждый роток, как говорится… Просто приведу слова врача Станислава Щербакова: «Высоцкий был и остается сильным мужиком, которых всегда не хватает!»

Есть ли в рассказе Павла Николаева нестыковки с повествованием из книги Перевозчикова? Есть. Вместе с Пал Палычем мы их разобрали. А что ж вы хотите — тридцать пять лет прошло… Существенные ли эти нестыковки? Как посмотреть…

Хотя на одну из таких несуразиц Пал Палыч обратил внимание особо:

— Вот, Боря, смотри, что написано у Перевозчикова: «Ну а теперь главное… 25 июля. Умирает Высоцкий. Честно говоря, я тогда подумал, что его просто убрали». Пусть эта фраза останется на совести автора. Такими рублеными словами я бросаться не мог. Ведь по большому счету они бездоказательны.

Вот еще интересная фраза от Перевозчикова, вложенная в мои уста. Почитайте: «Вот вы говорите — его привязывали мягко, даже „обвязывали“… Но я думаю, что в том состоянии обвязать мягко было невозможно. А тем более Федотов — медик…». Конец цитаты.

Вдумайтесь, Перевозчиков через мои слова как бы косвенно все же оставляет понимание того, что там могли быть не простыни, о которых расписано в его книге со слов Федотова.

Знаете, у меня тогда вообще не отложилось в памяти, что Федотов был медиком. И по поводу «обвязывания простынями» у него не спрашивал. Я уже говорил, что на таких деталях общение со свидетелями не строил. Задачи были другие.

Но какой резон именно Федотову через Перевозчикова рассказывать именно о простынях? Может ли быть какой-то сторонний умысел в таких «фактах»? Одно дело — обвязывание простынями… Связывание тела чем-то более жестким могло дать совершенно другой эффект. Сосуды не выдержали как раз из-за такого грубого прямого воздействия. А это уже элемент состава преступления…

Все, кто находились в ту ночь в квартире, прекрасно знали, чеми как «обвязывали» тяжело больного человека.

— Не все так просто, уважаемый Пал Палыч.

Вы же утверждаете, что ни с Перевозчиковым, ни с каким-либо другим журналистом никогда в жизни не встречались. Со мной вот в первый раз. Тем не менее факты, изложенные в его книге, не так сильно отличаются от фактуры нашей с вами беседы. Вранья, неточностей там нет. Но что ж это за тайны такие закулисные?.. Почему Перевозчиков, исходя из каких-то деликатных соображений или обещаний, данных кому-то, не указал даже вашу фамилию…

Конечно, журналист не медик и не криминальный дознаватель. Он, как правило, записывает только то, что ему рассказывают. Перевозчиков мог не знать и даже не предполагать, что какие-то существенные детали от него скрывают или что-то конкретное переиначивают. И сопоставить не с чем… А из деталей как раз и воссоздается общая конструкция, целое.

Можно, конечно, допустить, что Перевозчиков сознательно не стал раскрывать все карты по теме связывания. Понимая, чем это может обернуться очевидцам-свидетелям? Или опасаясь каких-то других последствий произошедшего? Общая картина последних часов жизни Высоцкого стала бы совершенно другой.

Хотя времени прошло слишком много, чтобы кому-то или чему-то навредить. Никакого криминала в тех событиях документально зафиксировать уже невозможно. Биография кумира, извиняюсь за сленг, слеплена. И вносить в нее какие-то дополнения-изменения никто не станет.

Вы, Пал Палыч, вряд ли впишитесь в какую бы то ни было биографическую канву… Новоявленные ТВ-биогрухи с базарно-клиповым мышлением могут дежурно отговориться: мол, «какой-то мент» или, в лучшем случае, «какой-то там участковый» что-то там навспоминал. Даже остались «какие-то документы»…

А в документах этих, между прочим, стоят фамилии конкретных людей с их подписями. Там фиксируется, где, в какое время эти люди связывали Высоцкого. Куда потом его положили и во сколько обнаружили, что он мертв. Хранится там и заключение судмедэксперта, свидетельствующее о том, что именно эти действия могли привести к смерти поэта. С утонченной формулировкой — ПО НЕОСТОРОЖНОСТИ. Раны на запястьях и ногах тела Высоцкого свидетельствуют о воздействии на них чем-то более жестким, чем простыни.

Уголовное дело, короче.

Но не возбудили…

Кому, какому продвинутому «биографу» взбредет в голову шальная мысль заглянуть в это дело? Если любой, даже не посвященный, человек догадается, что отказ в возбуждении уголовного дела мог быть согласован каким-то высоким начальством с близкими родственниками погибшего. Или наоборот…

Следует все же учесть, произведения Перевозчикова, несмотря на их как бы реалистическое-журналистское основание, открыто позиционируются, как ЛИТЕРАТУРНО-ХУДОЖЕСТВЕННЫЕ. Интересно, как будущие биографы будут-смогут распоряжаться такой не чисто документальной фактурой? Если ее автор опосредованно дает понять: господа биографы, новых фактов у вас нет и не будет. А откуда им взяться через столько-то лет? Значит, остается строчить свои опусы исключительно под его диктовку…

Как это получается в реальности, я уже писал. И еще напишу.

Да, этот человек — единственный из профессионалов масс-медиа, кто доверительно общался с людьми ближнего круга Высоцкого. Его тексты выходили сначала в периодической печати. Потом, по мере накопления и осмысления информации, стали появляться книги. Но при этом никаких особых дополнений, изменений в тексты интервью автором не вносилось. Они лишь компоновались по-другому.

Вот вы, к примеру, говорите о непосредственном участии Валерия Янкловича в связывании Высоцкого… Но у него же, если судить по книгам Перевозчикова, твердое алиби. Во время смерти Высоцкого его в квартире не было…

Пал Палыч продолжает:

— Будто бы не было… А где доказательства? Опять в книге Перевозчикова?..

— Скажите, в тот вечер, ночь в квартире действительно пили?

— Именно так показали свидетели опросов.

Владимир Коган — фельдшер реанимобиля, работник института Склифосовского: