Борис Кудрявов - Гибель Высоцкого. Правда и домыслы

Есть еще жесткое воспоминание Эдуарда Володарского, которое он дал «Родной газете» в 2005 году. Даже если учитывать излишнюю эмоциональность этого неравнодушного к жизни человека, то в такое очень даже верится:

«Он (Высоцкий. — Б.К.) ведь тогда рвался убежать из дома. Они его поймали между вторым и третьим этажом, догнали, там драка была. Они его избили, затащили обратно».

Эти слова лишь подтверждают информацию Теодора Гладкова.

В том же интервью Володарский проливает свет на возможную заинтересованность людей, бывших в ту ночь рядом с Высоцким, в сокрытии своих деяний:

«Мне многие люди говорили, что в Москве в это время открыли пункты скорой наркологической помощи. Несколько десятков пунктов по Москве. Туда наркоман являлся в полном отчаянии, если он нигде не мог достать наркотики. И ему там говорили: „Сейчас поможем, сейчас все сделаем, сейчас все вколем, только скажи, где раньше брал“. И Володя бы их заложил за милую душу. Потому что муки, которые, наверное, человек при этом испытывает, такие, что никакое похмелье с этим не сравнится. Они боялись, что их посадят. Вот чего они боялись!»

Эдуард Яковлевич делится откровениями и по поводу участия «друзей» Высоцкого в снабжении его наркотиками:

«Причем буквально после смерти Володи, через два-три месяца, была арестована почти вся верхушка скорой помощи. Там был Игорек Годяев, который покончил с собой в это время. Он вертелся около Володи и таскал ему из скорой наркотики. Там пересажали кучу народа. Если хотите правду, так и говорите тогда правду. Что ж вы вокруг да около? Это сейчас Янклович стал говорить, что он наркотики доставал, а тогда он вообще отрекался. Это сейчас за давностью лет ему ничего не будет, вот он и заговорил. А как Володя перед ним на коленях стоял: „Дай, дай, дай!“, а тот говорил: „Вот отыграешь концерт, получишь“. Это почему-то он не рассказывает».

… Реальные участники той истории свидетельствуют. Читаем у Валерия Перевозчикова:

«Володя на самом деле был тогда невыносим. А мы были всего лишь людьми…» Так реагирует на вопрос о последних дне-ночи жизни Высоцкого Валерий Янклович. И что вопросов к нему больше не набралось? А теперь приходится привязываться к фразе «А мы были всего лишь людьми…», которая не расшифрована, но может говорить о многом. Видимо, люди из ближайшего окружения Высоцкого в те последние дни еле сдерживались. Родственниками его они не были. А находиться рядом с таким больным требовало немалых усилий, труда.

В. Янклович: «Я приехал домой, отключил телефон… У меня уже сил не было — все это длилось уже почти неделю. Но вдруг меня как будто дернули — я вскочил и включил телефон. Сразу же раздался звонок! Сколько времени прошло с момента моего возвращения домой, не знаю. Звонил Толя Федотов — врач, который остался с Володей в квартире:

— Валера, срочно приезжай! Володя умер!

Я в шоке выскочил из дома, сразу же поймал такси».

Янклович крайне неохотно идет на контакт. И в редкие минуты откровений, как бы оправдываясь, вспоминает: «Тогда же все было достаточно закрыто. Мы еще ничего не знали. Знал ли он сам об этом? Никто до сих пор не знает, когда это началось?»

«Все мы перепуганы были. И врачи в первую очередь. Они-то больше понимали, чем мы. Они ж не настояли. Когда Федотов сказал: „Я его никуда не отдам. Я буду сам“, они же обрадовались этому делу. „А, ну тогда мы завтра его увезем“. Пока там все подготовят. Сейчас легко говорить, вот, что ж вы его не повезли? А тогда и под суд могли пойти…»

Но вот Оксана Павловна Ярмольник, которая, по словам Валерия Перевозчикова, «является, по существу, единственным „независимым“ свидетелем очень многих и очень важных событий», все же объясниться попыталась: «На самом деле он уже всем надоел. Тогда взяли и привязали его простынями… к узкой тахте, чтобы не смог вырваться. Я сидела около него и плакала. Володя успокоился, и я стала его развязывать… И вдруг он открыл глаза — совершенно ясные, спокойные… И сказал: „Оксана, перестань плакать. К черту их всех…“ А потом добавил: „Когда умру, что тогда будет с тобой?“ Я ответила, что тогда тоже умру…»

Оксана: «Самым важным было для них, чтобы Володя не кричал… Люди уже ошалели от этого крика. Тогда говорили: пусть замолкнет или забери его к себе».

Оксана: «Больше всего меня потрясло и самым обидным для меня было то, что никто не хотел с ним остаться! Приехали, посидели, поели, попили чаю — и пошли домой. Ни у кого не было охоты сидеть с Володей и не спать по ночам…»

Видите, даже независимый журналист-исследователь Перевозчиков считает остальных свидетелей в чем-то зависимыми. В чем?

Выставляя такой загадочный «маячок» и взяв почему-то слово «независимым» в кавычки, Валерий Кузьмич, как всегда, до конца информацию не расшифровывает. Видимо, оставляя это для словоблудливых «биографов» …

Известная польская исследовательница жизни творчества Высоцкого Марлена Зимна (ныне покойная), с которой мы вели долгие разговоры по сложной теме — последняя ночь в жизни Высоцкого, написала книгу «Кто убил Высоцкого?». Книга эта до сих пор на русский язык не переведена и соответственно в России не издана. В начале 90-х годов, учась в Москве, Марлена встречалась с очевидцами той трагедии. В частности, с врачом Анатолием Федотовым.

В нашей с ней переписке Зимна объясняет смерть Высоцкого так:

— Не важно, ЧЕМ именно связывали. Важно, что связывали. С Анатолием Федотовым я встретилась, так как меня заинтриговала публикация в журнале «Столица» (№ 1 за 1990 год) — «Так умирал Высоцкий».

Я написала в книге «Кто убил Высоцкого?» о недозволенном «кормлении» Высоцкого сильнодействующими препаратами, применяемыми в анестезиологии. Речь идет о недозволенных дозах, неправильно приготовленных растворах, которые в соединении с алкоголем, а также с другими медицинскими препаратами, могут нанести организму непоправимый вред. При кажущейся силе, к сорока двум годам жизни Высоцкий был тяжело больным человеком. И как бы тяжело ни было с ним окружающим его людям, бороться за жизнь такого человека нужно было решительней. Оказалось, что все пустили практически на самотек… Видимо, воля Высоцкого, направленная на противоборство всем методам лечения, перевешивала.

Были ли эти действия умышленными или случайными, в книге на этот вопрос не отвечается. Но я называю их вполне осознанными, учитывая, что Анатолий Федотов — профессиональный врач. Уверена (и никакие аргументы никогда не убедят меня в обратном), что именно Федотов должен был отвечать за смерть Высоцкого перед судом. Как ответил за смерть Майкла Джексона Conrad Murray. Это ведь почти аналогичная история. Личного врача певца обвинили в том, что Майкл Джексон за время лечения приобрел зависимость от прописанных лекарств, употреблял их бесконтрольно. А врач не сделал ничего, чтобы помочь пациенту избавиться от наркотической зависимости и уберечь его от неизбежной смерти. И этого было достаточно, чтобы приговорить эскулапа к четырем годам заключения.