Стив Малинс - Depeche Mode [litres]

В то время, пока Гаан наслаждался теплом публичного признания, в начале 90-х Алан Уайлдер и Стив Лайон проводили долгие дни в студии Mute, программируя музыку для будущего тура World Violation. Они усложнили себе задачу, решив добавить в сет другие аранжировки и ремиксы, но это был плодотворный период, в течение которого Гаан, Флетчер и Гор показывались в студии чуть ли не каждый день, чтобы узнавать, как идут дела. За успехом группы Дэйв Гаан проходил через травматичное время разрушения их брака с Джоанн. Пара дружила еще с тинейджерских времен, но, как признался сам Гаан, «все ухудшалось, в основном с моей стороны… вы отдаляетесь друг от друга, ведете раздельную жизнь. Я решил, что единственный путь сфокусироваться на собственной жизни – это все разрушить. Мне нужно было заново взглянуть на то, чего я действительно хотел». Во время репетиций к туру World Violation он заново встретился с Терезой Конрой и понял, что влюбился в нее: «Вы смотрите на себя в зеркало одним утром, и вдруг все становится совершенно другим, вся перспектива внезапно меняется. Раньше я просто хотел переспать с кем-нибудь – но таким я больше быть не хотел. Тереза выпустила наружу некоторые эмоции во мне, которых я сам не находил, такие, как любовь, например, – говорит Гаан даже немного злобно. – Мне кажется, я просто отрицал свои настоящие чувства большую часть времени. Был вынужден прокладывать свой путь через большую часть моей жизни с людьми, о которых я обязан был заботиться, которых обязан был любить, которых обязан был уважать. Поэтому я просто спустил все это на ветер». Понятно, что он был в очень напряженном и экстремальном состоянии, когда группа отправилась в американскую часть тура, выступив в Пенсаколе 28 мая. Как и другие участники группы, он чувствовал себя на вершине мира благодаря возобновленному успеху в Великобритании (где Violator занял седьмую позицию). Было продано свыше семи миллионов копий по всему миру, в Штатах же альбом дважды стал платиновым. Но его личная жизнь преследовала его повсюду: смесь увлечения Конрой и вины от того, что ушел от жены и сына. «Я думаю, что он чувствовал, будто выступления – это единственное, что он способен делать правильно, – говорит Флетчер. – Он был очень эмоционален со всеми нами». Гаан: «Тур Violation был очень интенсивным, и мне действительно казалось, что это все. Я пытался убежать от чего-то, но это была не группа, и у меня ушло какое-то время, чтобы осознать это. У меня был этот шанс сделать множество людей счастливыми, и я чувствовал, что если поднажму немного… это прекрасное чувство. Боже, я начинаю звучать, как Иисус!»

31-е американское шоу были триумфом, Гор наслаждался моментом и сказал прессе: «Здесь, в Америке, мы работали над этим годами. Мне кажется, мы вроде как в авангарде новой музыки, пытающейся отделиться от стандартного рок-формата местных радиостанций. И, по-моему, с этой записью нам наконец-то удалось пробиться вперед». Они стали гламурной группой с большим именем, со списком звездных гостей на их шоу в Нью-Йорке 18 июня, в который входили Боно из U2, Эдди Мерфи, Сильвестр Сталлоне. Electronic, супер-группа, основанная Бернардом Самнером из New Order и бывшим гитаристом The Smiths Джонни Марром, разогревала их на стадионе Доджерс в Лос-Анджелесе. В Нью-Йорке все 42 000 билетов на стадион Giants были распроданы за четыре часа, Старплекс Амфитеатр в Далласе на 24 000 мест продался мгновенно, так же, как и World Music Theater в Тинлей Парке в Чикаго. На их финальное выступление 48 000 билетов ушли за один час. И это произошло за два месяца до самого концерта, поэтому группа решила добавить еще одно шоу. Которое также мгновенно распродалось. Тем не менее, будучи на пике своего художественного и коммерческого успеха, Дэйв Гаан был не уверен в своем будущем, а Энди Флетчер лишь пару месяцев беспорядочно и с трудностями восстанавливался после нервного срыва. Крейг Шмидт из Sounds видел корни связи группы с их аудиторией в их же собственной неуверенности: «Главным преимуществом электронных экзистенциалистов является способность придавать мелодраматическое значение мелким страданиям, которые испытывала большая часть этой подростковой аудитории. Распавшиеся семьи, равнодушные родители, общее беспокойство за их собственное будущее – вот главные движущие силы фанатизма этой толпы. Эта эмоциональная связь была дополнена воспоминаниями Антона Корбина, спроектированными на массивных экранах за группой. В отличие от напыщенного медиа-сканирования Zoo TV у U2, визуальные эффекты Корбина были более эротичными, таинственными и почти обволакивающими. Адам Суитинг из The Guardian отдельно заострил внимание на визуальном аспекте презентации группы, когда делал ревью своего посещения шоу на Уэмбли пару месяцев спустя: «Мы видим группу в тенях, в мерцании, а потом открываем рты, когда маленький блондин Мартин Гор появляется в костюме ангела, глядя в камеру немигающими глазами». Фриланс-журналист Спенсер Брайт также был впечатлен убранством сцены, включавшим в себя «пирамиды из арок, которые благодаря манипуляциям со светом могли выглядеть, словно окна квартир». Тур по-прежнему был рассеянной и буйной вечеринкой, но уже в очень крупном масштабе: Depeche Mode теперь могли путешествовать на частном самолете на 15 мест для внутренних перелетов, а их оборудование перевозилось на 11 грузовиках, команда же насчитывала почти 100 человек.

Этот рок-н-ролльный джаггернаут, по мнению Бамонта, открыл двери для еще большего, физически и ментально разрушительного тура Devotional в 1993–94 годах. Дэйв резюмировал все позже, когда сказал, что в 1990 году жизнь каждого менялась. Различие между Violation и Devotional заключалась в продолжительности – Violation закончился до того, как люди попали в настоящие неприятности. Плюс все были немного моложе и свежее. Он был очень компактным и являлся одновременно концом более скрепленной эры и началом намного более изношенного периода. Гаан отмечает, что на туре Violation был последний раз, когда он хорошо проводил время, употребляя наркотики: «Экстази было чем-то, что ты используешь сразу после завершения шоу». «Они все любили хорошо проводить время, – анализирует Крис Карр. – Экстази был повсюду в группе. Мартин использовал его для вечеринок, как во время туров, так и после. Он приходил и спрашивал: “Ты уже принял одну?”, я отвечал, что нет, и тогда он говорил: “Ты скучный. Иди и прими одну. Подойди к тому или к этому, у них есть”. Это была самая агрессивная и демонстративная сторона Мартина, но желал он лишь того, чтобы вы находились на той же ментальной частоте, что и он. Флетч побалует себя, но после будет испытывать вину. Вот откуда, как правило, приходила совесть всей группы. А Мартин… если это можно достать и ему интересно, каково это – он попробует. Он не наркоман, как Дэйв, который все это делал с подсознательным ожиданием наказания. У Марти есть это невинное отношение к жизни, поэтому любые вещи совершались исключительно ради чистого опыта и веселья. Было бы интересно побыть его женой или девушкой, потому что он такой любящий человек, но при этом в нем есть сторона, которая слишком открыта ко всему».