Георгий Антипин - Третья гвардейская

На рубеже остались трое. За пулеметом — лейтенант Сергей Трифонов, рядом с ним с гранатами — рядовой Василий Горлов и сержант Иван Иванов.

Раненый командир не выпускал из рук гашетки. Кучи [55] трупов выросли у рубежа гвардейцев. Осталась последняя лента. Кончились гранаты. С командного пункта батальона радировали: «Продержитесь еще немного! Не отходите! Ждите, подходит подкрепление!» Командир переключил ручку рации и ответил: «Умрем, не отступим!»

Подоспевшая на помощь рота старшего лейтенанта Пурвина в рукопашной схватке довершила дело. Бойцы увидели такую картину: девятнадцать пулеметчиков лежали лицом к врагу, сжав в руках оружие. Даже погибшие, казалось, продолжали бой. У пулемета лежал лейтенант Сергей Трифонов, его руки приросли к гашетке. Рядом лежал убитый Василий Горлов. В живых остался только сержант Иван Иванов.

Возле перекрестка дорог бойцы насчитали свыше трехсот трупов гитлеровцев, шесть подбитых танков и три бронемашины.

Почувствовав нашу слабость на этом участке, фашисты полезли напролом. В одном месте им удалось прорваться к командному пункту штаба дивизии и окружить его. Здесь хранилось гвардейское знамя. Завязалась смертельная схватка. Ранило полкового комиссара Поминова. Рядовой Семен Панов, бывший в охране штаба, склонился над ним. Комиссар узнал бойца, приподнялся, расстегнул шинель, достал из-под нее свернутое алое полотнище и сказал:

— Вот знамя. Оно не должно попасть в руки врага, что бы ни случилось.

Отбиваясь от немцев, Панов с группой товарищей устремился сквозь вражеское кольцо. Он был ранен, но продолжал драться. Вышел из окружения еле живой. Кровь Семена Панова осталась на алом шелке знамени.

В боях под Синявино отличились три брата — Иван, Александр и Алексей Кудрявцевы. Служили они в одном [56] пулеметном расчете. Старший — Иван — был наводчиком.

В маленьком окопчике, возле рощи Круглая, братья пережили самые тяжелые дни и ночи своей фронтовой жизни. На участке остался только один их пулемет, который почти не умолкал.

Гитлеровцы пытались вернуть отбитый рубеж. Братья подпускали врагов на близкое расстояние и косили как траву. Мины засыпали огневую позицию. Братья вынуждены были перейти на запасную. Решив, что огневая точка уничтожена, фашисты смело пошли вперед. Когда до них осталось не более полсотни метров, пулемет снова заговорил. Почти вся цепь была перебита.

Во время этого боя Иван погиб. Алексей и Александр сняли каски, стали на колени и поочередно приложились к холодеющему лбу брата.

Алексей сказал:

— Прощай, Ваня! Мы отомстим за тебя.

И они сдержали свою клятву. Не один десяток фашистов пал от огня оставшихся в живых братьев.

В этих наступательных боях 3-я гвардейская обескровила и перемолола резервы врага, предназначавшиеся для захвата Ленинграда. За отличные боевые действия Военный Совет 2-й Ударной армии всему личному составу дивизии объявил благодарность. Сотни гвардейцев — защитников Ленинграда — были награждены орденами и медалями. [57]

19 ноября 1942 года на просторах донских и приволжских степей мощные артиллерийские залпы орудий и гвардейских минометов возвестили о начале контрнаступления советских войск под Сталинградом. 23 ноября Сталинградская битва завершилась окружением отборной более чем трехсоттысячной 6-й армии фон Паулюса.

Немецко-фашистское командование решило деблокировать окруженные дивизии. С этой целью оно срочно создало новую группу армий «Дон». Ее возглавил опытный военачальник фельдмаршал фон Манштейн. Группа включила соединения 4-й немецкой танковой и 4-й румынской армий. Кроме того, на ее усиление спешно перебрасывались войска из-под Воронежа, с Северного Кавказа [58] и других участков фронта, а также из Франции. В их составе насчитывалось свыше пятисот танков. Гитлер приказал Манштейну любой ценой, любыми средствами опрокинуть наступающие советские части, разорвать кольцо, спасти окруженную армию.

В это время 3-я гвардейская стрелковая дивизия находилась в маленьком городке Раненбурге (ныне город Чаплыгин) Рязанской области. В сопровождении старшего политрука Михаила Андреевича Пономарева и других офицеров-моряков в дивизию прибыло пополнение — более 1200 краснофлотцев-добровольцев Краснознаменной Амурской военной флотилии и Тихоокеанского флота. Много бывалых солдат и сержантов влилось в дивизию из госпиталей.

В начале декабря дивизия была срочно переброшена в район Калача. Придонские степи встретили гвардейцев лютыми морозами и снежными бурями.

В коридор, образовавшийся между Калачом и Сталинградом, навстречу армаде немецких танков двинулась советская гвардия. Шли днем и ночью, делая в сутки по 50–60 километров. Сожженные противником деревни и хутора не могли дать тепла и приюта. После переходов бойцы валились на землю. Спали прямо на снегу, укрывшись плащ-палатками, поплотнее прижимаясь друг к другу. Многие обмораживались. Но после короткого отдыха снова поднимались и шли вперед.

Рядом с бойцами всегда находились политработники — свердловчане Анатолий Ситников, Павел Котов, Николай Мусихин, Павел Бородин, Никита Щукин, москвич Илья Златкин, северянин Тимофей Микушев и другие. Они на ходу беседовали с однополчанами, подбадривали их. И оружие казалось бойцам уже не таким тяжелым и дорога не такой длинной.

12 декабря крупная танковая группировка гитлеровцев [59] после сильной артиллерийской подготовки начала наступление из района города Котельниково вдоль железнодорожной линии Тихорецк — Сталинград. Используя огромное превосходство в силах, противник сломил сопротивление ослабленных в длительных боях дивизий 51-й армии, прорвал оборону и через три дня, продвинувшись на 45 километров, подошел к реке Аксай-Есауловский. 17 декабря Манштейн ввел в бой переброшенную из глубокого тыла свежую 17-ю танковую дивизию и крупные силы авиации. Действуя на узком участке фронта, противник, не считаясь с потерями, преодолел огневой заслон противотанковой артиллерии и стал пробиваться к реке Мышкова. Гитлеровцам удалось захватить селения Нижнекумский. Васильевку и кое-где выйти на Северный берег реки. Это был наш последний естественный рубеж в голой заснеженной степи. До окруженной 6-й немецкой армии оставалось 40–45 километров.

К этому времени сюда подошла хорошо укомплектованная и вооруженная, отлично организованная 2-я гвардейская армия. В ее состав входили 1-й и 13-й [60] стрелковые корпуса. 3-я гвардейская дивизия вошла в состав 13-го корпуса, которым командовал генерал-майор Порфирий Георгиевич Чанчибадзе. В состав корпуса входили также 49-я гвардейская и 387-я стрелковая дивизии. Приказ гласил: преградить путь бронированным полчищам Манштейна.