Георгий Антипин - Третья гвардейская

Захватив плацдарм на западном берегу, гвардейцы решительным штурмом расширили его. В прорыв были введены другие полки и подразделения фронта. Несмотря на отчаянное сопротивление фашистов, 8 сентября был освобожден крупнейший промышленный центр Донбасса — Сталино (нынче Донецк). Так рухнул «Миус-фронт». Гитлеровцы сделали все возможное, чтобы укрепить его. Гвардейцы сделали невозможное — прорвали его и очистили Донбасс от противника.

Дивизия получила приказ освободить Волноваху — важный узел железных дорог в Приазовье. На подступах к городу была расставлена густая сеть минных полей и огневых точек. Учитывая сложившуюся обстановку, командир дивизии генерал-майор К. А. Цаликов приказал выдвинуть ударные отряды на северную и западную окраины города, а 9-му гвардейскому стрелковому полку под командованием майора Виктора Михайловича Дацко — сломить сопротивление врага на рубежах, находящихся в стороне от города — на правом фланге обороны противника.

Под покровом ночи передовой отряд под командованием старшего лейтенанта Голубева первым ворвался в город. На западной окраине города развернул боевые действия второй передовой отряд. В темноте гвардейцы ориентировались просто: они вели огонь по вспышкам вражеских выстрелов. Противник, боясь окружения, все плотнее прижимался к полотну железной дороги.

9-й стрелковый полк вел параллельное преследование противника. Гитлеровцы начали в панике отходить.

В результате смелого маневра и умелого взаимодействия с другими частями и подразделениями уральцы [80] 9 сентября освободили Волноваху. Приказом Верховного Главнокомандующего за отличные боевые действия 3-й гвардейской стрелковой дивизии было присвоено наименование «Волновахская».

В эти дни в адрес командования дивизии поступила телеграмма секретаря Свердловского обкома партии Андрианова. «Свердловский обком партии, — говорилось в телеграмме, — приветствует и поздравляет славных земляков-уральцев — бойцов и командиров со второй годовщиной со дня преобразования дивизии в гвардейскую и присвоением наименования «Волновахской».

Около двух лет все трудовые коллективы Свердловской области широко соревнуются за переходящие Красные знамена вашей дивизии. Это соревнование явилось мощным рычагом бурной борьбы тружеников Урала за усиление помощи фронту, за образцовое выполнение своего долга. Ваши боевые подвиги вдохновляют уральцев на новые успехи во имя скорейшего разгрома и изгнания немецко-фашистских захватчиков с родной земли.

От всего сердца желаем вам боевых успехов во славу советского оружия!»

«Ваш наказ выполним!» — коротко ответили гвардейцы.

21 сентября дивизия вышла к реке Молочная, севернее Мелитополя, в предполье главной полосы обороны противника. Здесь находились сильнейшие оборонительные сооружения. Попытка гвардейцев прорвать вражескую оборону с ходу не удалась. Оставалось тщательно готовиться к ее планомерному штурму.

Этот рубеж достигал 150 километров в длину и 40 километров в глубину. Он пересекал Запорожскую степь с севера на юг и являлся последним прикрытием Мелитопольско-Каховского плацдарма.

По своему инженерному оборудованию, противотанковым [81] препятствиям, по плотности насыщения пехотой, тяжелой артиллерией и танками эта линия была во много раз сильнее укреплений противника на Миусе.

Мощную долговременную оборону на реке Молочная гитлеровцы считали неприступной и в честь древнего арийского бога войны назвали ее «линией Вотан», а Мелитополь — «железными воротами Крыма». Гитлеровцы были уверены в прочности этой линии. Здесь они намеревались стоять всю зиму. Фюрер приказал войскам драться до последнего солдата, а отступающих расстреливать. Для поощрения солдатам выдавался двойной паек, выплачивалось тройное жалованье, для них чеканилась медаль «За оборону линии Вотана».

На долю 3-й гвардейской, как и на Миусе, выпала ответственная задача — форсировать реку Молочная и захватить плацдарм на ее западном берегу.

Утром 26 сентября после 45-минутной артиллерийской и авиационной подготовки гвардейцы дивизии вместе с соседними частями 2-й гвардейской армии перешли в наступление. Противник оказал сильное огневое сопротивление, и нашим войскам лишь на некоторых участках ценой огромных усилий удалось преодолеть водную преграду и захватить ближние траншеи противника. Борьба приняла затяжной, изнурительный характер. Уральцы буквально прогрызали оборону врага.

9 октября после короткой артиллерийской и авиационной подготовки наступление возобновилось. Но и на этот раз прорвать первую полосу обороны не удалось, остановил крутой берег. Выход был найден. Бойцы делали живую лестницу, и те, кто оказывался наверху, бросались в бой.

В эти дни молодой офицер-артиллерист Александр Бараулин, не закончив лечение в госпитале, вернулся в родной 22-й полк. [82]

Узнав о возвращении Бараулина, его пригласил командир дивизии. В свое время К. А. Цаликов вручал ему орден Отечественной войны 1-й степени за отличие при штурме укреплений врага на реке Миус. Тогда генерал-майор сказал:

— Желаю вам новых боевых успехов. Надеюсь, что скоро и левую сторону груди украсит боевой орден.

— Постараюсь оправдать надежды, — ответил офицер.

На этот раз генерал приказал выдвинуть орудия на прямую наводку и помочь пехоте.

Под огнем врага батарейцы вручную подтащили орудия к позициям неприятеля и начали взламывать оборону. Бои длились несколько суток. От бессонницы Александр Бараулин осунулся, похудел. Гитлеровцы предприняли яростную контратаку. Фашистская пехота шла цепь за цепью, но каждый раз вынуждена была откатываться назад. Тогда враг бросил в бой танки и самоходки. За ними по следам гусениц, пригибаясь и стараясь не отставать, бежали автоматчики.

— Развернуть орудия! — приказал Бараулин. Танки шли прямо на батарею. Расстояние уменьшалось с каждой секундой.

— Первому, по головному танку — огонь!

— Второму, по самоходным пушкам — огонь! — резко прозвучала команда.

Запылали две самоходки. Другие машины и пехота шли на окружение. Положение создавалось тревожное. Бараулин оставил у пушек только наводчиков и заряжающих, а остальным номерам приказал залечь и отбиваться огнем автоматов и карабинов. Гитлеровцы дрогнули и попятились назад. Повернули и танки.

— За мной, вперед! — крикнул командир батареи. Все, кто мог подняться, устремились за командиром. [83] Наводчики, оставшись у орудий, продолжали громить убегавших немцев.

Отвага командира батареи старшего лейтенанта Бараулина, проявленная в боях на реке Молочная, была высоко оценена. Указом Президиума Верховного Совета СССР ему было присвоено звание Героя Советского Союза.