Сергей Краснобород - Старый альбом

Здесь стоит вспомнить, что Питер в те годы буквально бурлил от всяких музыкально-артистических и художественно-театральных экспериментов. Явно чувствовался подъем нового революционного искусства, не глядя на Гражданскую войну. В это время тяжело заболевает сестра Стронгиллы, и Шеббет Иртлач, глава семейства, обращается к властям с просьбой выдать разрешение на выезд в Турцию для лечения дочери. В1922-ом году разрешение было получено. Семья Иртлач уезжает на родину — но без Строгиллы. Она остается в Ленинграде.

В автобиографии, написанной вполне в духе тогдашних требований, Стронгилла Иртлач так объясняла свой разрыв с семьей: «категорически отказалась поехать, мотивируя свое решение тем, что я родилась, училась в СССР, являюсь совершенно русским человеком и дальше собираюсь учиться в СССР. Таким образом, я осталась в Ленинграде». И далее: «У меня произошел разрыв с семьей. После получения ряда писем оскорбительного характера по поводу того, что я избрала якобы позорную профессию артистки, я прекратила всякую связь и с 1933 года ничего о судьбе моих родственников не знаю». В 1924-ом году после нескольких лет работы в самодеятельности Стронгилла поступает учиться в профессиональную театральную студию «Ваятели масок». Год спустя студия объединяется с Первым государственным художественным политехникумом, и 19 июня 1928-го года выпускница драматического отделения техникума Стронгилла Иртлач получает диплом и квалификацию артистки драмы. Поработав некоторое время в разных ленинградских драматических театрах, она по конкурсу поступает в Театр юного зрителя под руководством его основателя Александра Брянцева. В Ленинградском ТЮЗе Стронгилла Иртлач прослужила актрисой больше тридцати лет.

В середине 1920-х годов, еще во время учебы в театральном училище, Стронгилла Иртлач услышала выступление цыганского хора и навсегда увлеклась цыганской песней и романсом. Как-то будущая актриса спела в шумной компании таких же молодых талантливых литераторов, среди которых были Николай Тихонов, Борис Лавренев, Ольга Берггольц. Они посоветовали ей серьезно заняться пением. А когда её услышал знаменитый цыганский дирижер, гитарист и композитор Петр Истомин, он отвел Стронгиллу в цыганский хор Шишкина и Полякова. Здесь Иртлач получила новое имя — в цыганской манере. «Стронгилла» сократили до игривого «Гиля». Долго петь в знаменитом в то время коллективе Гиле не пришлось: учеба в театральном училище была важнее. Но похожая на цыганку турчанка Стронгилла Иртлач не бросает свое увлечение и поет иногда в кругу друзей.

В 1935-ом году, уже играя на сцене Ленинградского театра юного зрителя, Стронгилла Иртлач близко познакомилась со знаменитой, непревзойденной исполнительницей цыганских песен и старинных романсов Еленой Егоровной Шишкиной. Иртлач до конца жизни считала ее своей наставницей. Знаменитая цыганка-певица не умела ни писать, ни читать. Ноты она, естественно, тоже не знала — как, впрочем, и Стронгилла Иртлач. Но в творчестве Шишкиной ярко сфокусировалась высочайшая культура исполнения цыганских народных песен, русских песен в цыганской аранжировке и лучших образцов бытового романса нескольких поколений петербургских хоровых цыган. Это искусство Гиля переняла от Шишковой и очень хорошо уловила. Она даже изобрела свой способ записи не только мелодических и ритмических рисунков, но и игры аккомпаниатора-гитариста. Но по большей части она снимала манеру пения и интонирования прямо с голоса.

У Елены Егоровны Шишкиной Гиля Иртлач заимствовала и полузабытый цыганский репертуар. В него входили такие цыганские «шлягеры», как «Рас-пошёл», «Акадяка», «Верная-манерная», «Ехали цыгане», «Ванёнок» и др. Исполняла и русские старинные романсы («Гори, гори, моя звезда», «Ах, да не вечерняя да зоря», «Не уезжай, ты мой голубчик», «Я ехала домой») и песни современных композиторов, например, «Темную ночь» М. Блантера. Причем пела она в старо-цыганской манере, последними блистательными представительницами которой в России были настоящие цыганки — Варя Панина и Настя Полякова. Шишкина, слушая пение своей ученицы, иногда говорила: «Ну, Гиля, ты сегодня поешь, как из-под телеги!» Знакомые знали, что это была высочайшая похвала. А Брянцев, директор Театра, у которого служила Стронгилла Иртлач, с гордостью называл ее «наша тюзовская академическая цыганка».

Вскоре Стронгилла Шаббетаевна Иртлач начинает выступать на сцене как профессиональная певица. В 1939-ом году состоялся первый Всесоюзный конкурс артистов эстрады, где могли блеснуть своим мастерством «лица не старше 35 лет, исполнительская деятельность коих имеет профессиональный характер». В жюри входили сплошные знаменитости: Исаак Дунаевский, Леонид Утесов, Ирма Яунзем, Игорь Моисеев, Асаф Мессерер, Михаил Зощенко, Владимир Яхонтов, Игорь Ильинский. Среди конкурсантов, число которых достигло почти 700 человек, значилась и «исполнительница жанровых песен» из Ленинграда Стронгилла Иртлач — в то время уже почти 37-летняя. И то, что для нее сделали исключение и разрешили участвовать в конкурсе, говорит само за себя. Завоевав звание дипломанта, Стронгилла стала в один ряд с победителями — Деборой Пантофель-Нечецкой, Клавдией Шульженко, Кэто Джапаридзе. Тогда же руководители фабрики «Ленинградский музтрест» предложили Гиле Иртлач записать песни на пластинку. С 1939 по 1941 год она напела свыше двух десятков песен и романсов под аккомпанемент известных гитаристов тех лет — М. Минина и Б. Кремотата. Уже первая и единственная выпущенная при жизни певицы пластинка имела огромный успех…

Перед войной Стронгилла Иртлач не часто давала концерты, хотя соответствующие организации уговаривали её полностью перейти на концертную деятельность. Но она считала себя все-таки актрисой и совмещала работу в театре и на эстраде. В ТЮЗе она прослужила до 1964-го года — больше трех десятков лет. Сыграла за все время больше восьмидесяти ролей. Во время войны в составе фронтовой бригады тюзовских артистов выступала перед бойцами Ленинградского фронта. Была награждена медалями «За оборону Ленинграда», «За доблестный труд в Великой Отечественной войне». В годы войны в эвакуации познакомилась с талантливым гитаристом-семиструнником Алексеем Андреевичем Кузьминым. Он всю свою жизнь посвятил гитаре. Свыше 60 лет проработал там же в ленинградском ТЮЗе. На сценической площадке и сложился на многие годы их творческий дуэт.

Под аккомпанемент семиструнной гитары Алексея Кузьмина Стронгилла Иртлач записала в 1968-ом году на фирме грамзаписи «Мелодия» несколько песен. К тому времени ей было уже 65 лет. Она ушла их театра, чтобы стать преподавателем сценической речи в Ленинградском институте театра, музыки и кино, где проработала до самой смерти. Получившая образование в дореволюционном Петербурге турчанка Стронгилла Иртлач с цыганским прозвищем Гиля учила будущих артистов правильно говорить по-русски. Среди ее учеников — Павел Кадочников, Георгий Тараторкин, Елена Драпеко, Михаил Боярский и многие другие известные ныне актеры, деятели театра и кино. За подписью Иртлач в 1970-е годы вышла книга «Опыт интонационно-мелодического анализа русской речи», которую потом неоднократно переиздавали как методическое пособие для студентов. Она по-прежнему иногда пела в кругу близких друзей, но записанная пластинка так и не вышла в свет при жизни певицы.