Александр Чемек - Где-то на сопках. Хроники строителя магистрали. Книга 2

— Да, Вы самый красивый мужчина!

— Точнее, наверное, — самый трезвый здесь, — поправил я.

Дома печатаю план лекции «Экология», но часто отрываюсь, и к 22 часам напечатать его не успеваю. В это время на станции отключили энергию, и я ложусь спать.

…Подъём в 5:30, дневник — до 7:15. Собираемся в столовую с Натаном. Киса валяется, Колюшка трясётся и качается, Коваль трясёт других, вернее, — их карманы. Кису удалось расколоть на 5 рублей. К сожалению, «невеста» Ковалева уехала, а новая — заведующая магазином — выпивку не продает.

Я печатал свое «эссе» — «Производственный план и экология», а «братия» по-деревенски нагло, развалившись на стульях, щелкала семечки и наблюдала за моей работой. В 9:30 зашли Моряк и Степанов…

Приехав в 10:30 на участок, все получили задания и разошлись. Владимирский, дежуривший здесь, бросился оправдываться:

— Шланг, подающий горючее на водогрейку, сгорел, и я не мог найти новый, — это могло привести к замораживанию бетона. «Точнее — не хотел пачкаться», — подумал я.

Устанавливаем шланг на водогрейку со Славиком и Серёгой. Заполняем бак солярой. Серёга заваривает трещины в водогрейке и поджигает горелку. Я иду на реку добывать лёд, а погрузчик возит его в водогрейку. После обеда продолжаем возить лёд с реки. На входе трубы добывать лёд из огромной лужи помогает «Катерпиллер».

Я сопровождаю на «Магирусе» один бетонный блок на 1588 км. На обратном пути, на дороге, находим кучу кем-то потерянных досок. Я еду за ребятами, чтобы их забрать. Когда же мы вернулись к трофею, доски уже грузил в машину кран из мостоотряда 74. Едем назад, «несолоно хлебавши». Долго «грузим» второй блок в «Магирус», а в ЗИЛ, со спущенным колесом, — станцию ПЭС-40.

Договариваюсь с Владом, что завтра приеду на работу на водовозке, уезжаю в Ларгу в кузове ЗИЛа (температура -25°) и немного замерзаю.

В клубе Галина Ильинична занимается с детьми «черт знает, чем» — пирамидами. Она сразу запускает меня переписывать пластинки на магнитофон, одновременно объясняет роли двоим парням из инсценировки Новогоднего вечера:

— Ты — Баба-яга, а ты — Кащей…

Когда подошли мои студийцы, я стал объяснять им, что занятий не будет. Валя из 10-го класса закапризничала:

— Мы сами будем учить вальс.

Всё же я завожу новую музыку для разминки и показываю кое-какие движения. Однако, у меня забирает магнитофон «народница», занимающаяся с младшими и средними школьниками.

К Галине приехали из объединенного месткома Треста по поводу киноустановки. Но, когда она освободилась, то, к моему ужасу, взялась учить «моих» студентов, как надо «кружиться в вальсе». Нарисовав мелом на полу круги, она начала считать: «Раз-два, раз-два»… Я пытался её остановить, но она была слишком уверена в себе.

— Они же не умеют кружиться в вальсе! На занятия ходят многие, а кружиться не умеют… Мальчики, давайте я сейчас научу вас танцевать вальс, — верещала она.

У меня волосы на голове встали дыбом. Когда я собирался уходить, она добавила:

— Приходите все в среду, научу вас кружиться и ещё танцевать танго.

Дома попил чаю, даже есть не хотелось…

«Зачем перерабатывать?». Вызов на семинар.

«Не надо обижаться!». Секция поэзии. Без зазрения совести.

5 декабря, вторник. Подъём в 6. Переделываю рассказ «Знай наших».

От столовки едет вахтовка из МО-154 к мосту на 1599 км, то есть почти к нам. Других машин нет, еду до моста.

Степанов слегка журит за опоздание, а я объясняю, что искал водовозку… Идём на 127 пикет и всю дорогу говорим на больную для меня тему. На котловане выясняем, что углублять его ещё много, а скальный грунт придётся долбить отбойными молотками. По прибытии в лагерь слоняюсь в поисках дела, но ничего не смог придумать.

Во второй половине дня помогаю Грише готовить электрообогрев: разматываю и расплетаю алюминиевый провод от высоковольтной линии. К 15 часам перехожу к бетонщикам, а потом — и к штурвалу бетономешалки. Бетонируем «штаны» и лоток в русле первой ячейки до 18:30.

После ужина читаю статьи Тынянова о Кюхле, Пушкине, даю Владу газеты с интересными материалами, а после — свой рассказ «План и экология».

— Ну, этот рассказ намного лучше того, — резюмирует он.

Писал дневник до 1:10, и… дремал над своим опусом ещё час.

В среду в 7:10 первым встал Влад. Всем звеном идём на вход трубы долбить лёд. Димка пытается меня настроить «под себя», ворчит:

— На хрена долбить эти 10 см льда? Все равно всё засыплется землей.

— Я тебе мешаю? — спрашиваю я несколько заносчиво.

— Нет.

— Ну, и ты мне не мешай работать.

Грузим лёд в ковш погрузчика, и он вываливает его подальше от котлована.

После обеда всех свободных посылают в «трофейную» бытовку топить печь и чистить стеклоизол. Печь в ней дымит, огонь не разгорается. Я ухожу ремонтировать сломанную дверь в нашем балке. Влад дважды застаёт меня за этим занятием и отправляет обратно, в бытовку. Но я требую работы, и он посылает меня со Сбигневым покрывать битумом четыре смонтированных стеновых блока. Обливаем блоки солярой и поджигаем для подогрева. Ждём, когда звено монтажников поставит насадку на них и замажет швы раствором.

Смеркалось, когда мы начали покрывать эти блоки с насадкой праймером. В 16 часов монтажники ушли. В 17 Сбигнев тоже заторопился в лагерь: «Зачем перерабатывать?». Докрашиваю насадку в одиночестве уже при свете прожектора…

В нашей бытовке — «леденящая» атмосфера. Надутый Славик ни с кем не разговаривает и уходит играть в карты в соседний балок. Читаю и ложусь в полночь.

…После завтрака идём с трамбовками на вход трубы, ждём, когда «Катерпиллер», направляемый Владом, засыплет гравием и выровняет площадку перед входом в трубу. Нам остается лишь подсыпать гравий между открылками и протромбовать его. Славик откровенно отлынивал, а я тюкал трамбовкой, «показывая пример». Однако, мой пример его не столько вдохновлял, сколько раздражал, и, похоже, до бешенства.

— Да, нафига это трамбовать? Все равно весной все просядет, — вопил он.

Я же работал с азартом и взмок, хотя был мороз за 40°. Следующая работа — заготовка электродов для электропрогрева. Я собирал куски «катанки шестерки» со всей площадки и тщательно выпрямлял их, что, опять же, раздражало Славика.

— Что ты маешься?! И так сойдет!..

Но я не обращал на него внимания…

В 11 часов приехал Лёня и сообщил: на моё имя пришла телефонограмма из редакции газеты «Магистраль» с приглашением на второй общетрассовый семинар молодых литераторов.

— Сегодня ты должен быть в Ленде, — сказал он.

Интересно, кто зачислил меня в «литераторы»? Подумал, что после обеда Лёня поедет в Хородочи, и я с ним. Но он уезжать не собирался. Я доложил Степанову, что уезжаю на попутках, иначе пропущу один день семинара.