Александр Чемек - Где-то на сопках. Хроники строителя магистрали. Книга 2

В ожидании ужина читаю в сборнике «Молодая гвардия» А. Кларка «Космическая одиссея 2001». В кинопередвижке у нас сегодня — «Бегство мистера Мак-Кинли».

В вагончике для приезжих разговорился с бульдозеристом Володей. Даю ему прочесть вырезки из «Газеты» с моим письмом и «последушкой» Сунгорина. Он загорается тоже написать в «Рабочий Авангард» о безобразиях в тресте. Вернее, хочет попросить написать Людмилу — знакомую из редакции, которая живет сейчас с его братом, — начальником станции «Орбита». Я не стал открывать свои «карты», и он разоткровенничался о «типографских».

— Все они там бляди, — уверен он. — Брат жил до этого с одной — Танькой из Делогорска. До него она несколько лет не могла забеременеть, а с ним — раз и готово. Сделал ей доброе дело, а она с него — алименты. А он ещё с первой женой не рассчитался… И вообще, они там все одинаковые, даже Инна, жена зам. главного редактора… Гуляли как-то у Тимошиных зимой — они живут этажом ниже брата, — и был у них в гостях начальник Торга, высокий, красивый, все зубы золотые. Вот он-то и попросил у брата под конец ключ от тёплого гаража… Ух, все они такие! Слава богу, моя не такая: не курит и не пьёт. Однажды увидел её с сигаретой, как дал ей! Ведь всё начинается с малого…

Так обсудили и бульдозериста Женю, и молодого Кожака, и старого Бардина, и что ковырять мерзлоту на бульдозере менее выгодно, чем толкать гравий, и так далее…

В пятницу Степанов огласил расписание работы на неделю:

— Часть бригады сейчас едет домой и выходит в понедельник до среды. А часть — работает до воскресенья, потом гуляет неделю…

Я попал в часть, что работает до воскресенья. Сегодня мы чистим изол под руководством Коробова. Остальные занимаются по хозяйству.

Я фотографирую восход солнца. Самойлов просится в кадр, но я его не пускаю, и он обзывает меня жмотом.

До обеда работаем монотонно, а после перерыва начинаются отвлечения: то разгрузить ЗИЛ с опилками, то заправить водогрейку, то натаскать солярки в баки.

Из числа «отправленных домой» в лагере остались Владимирский и Огонёк — хотят доделать шкаф в столовой. Часть людей занимается перевозкой-разгрузкой блоков.

В 17 часов пошли играть в хоккей на реку. Я с Моряком и Самойловым разгромил команду Лёни. В отчаянии он под конец использовал даже запрещенные приёмы, лишь бы загнать нам хотя бы пару мячей.

Подходил Коробов и звал Лёню разрешить конфликт: наш крановой отказывается грузить взрывникам ёмкость. Лёня разбираться не пошёл, аргументируя тем, что «бегать» за крановщиком ему не пристало.

Он долго ловил момент, чтобы провести собрание в столовой: сначала ели все наши, потом — двое взрывников, и вот, когда все успокоились, в умиротворенной обстановке сообщил размер зарплаты: наряды закрыл по 7 рублей. Крановому был индивидуальный выговор как рядовому члену бригады: «выполнять задание руководства надо обязательно и не сваливать на перегрузку».

До 22 часов все смотрели фильм «Дорогой мальчик». Бульдозерист уехал в Ленду по поводу отказа гидравлического подъёмника отвала. Я писал дневник в пустом вагончике. Вдруг зашел Адонин.

— Ты что, ещё не собрался? — начал он сходу.

— Куда? — спрашиваю я.

— Тебе разве Влад не говорил, что поедешь в Хоры грузить блоки?

— И на долго?

— На один день…

Я собрался, и вскоре мы уже ехали с Лёней на ЗИЛе. Подъезжая к нашему общежитию, увидели в темноте лестницу у окна и троих людей. Отправили Васю домой и пошли посмотреть, что случилось. Оказалось, у соседа Влада был пожар, который уже потушили. 8-я комната была открыта, я посветил фонарём внутрь. В половине Степановых всё было на месте: валялся полушубок, на гвозде висело обручальное кольцо… Мы заперли комнату и пошли спать.

…Суббота. Сегодня я должен взять Марата, из числа отдыхающих, и пойти с ним на автобазу. Иду к Ярковичам, и Полина поднимает брата с постели:

— Марат! Иди, иди, раз надо работать!

Торчим с ним на автобазе. Адонин напряжён до предела, волнуется, как перед экзаменом, мечется по диспетчерской, ловя момент, чтобы выписать путёвку и заполучить машину. Чувствуется, что начальник автоколонны не Яконов, а диспетчер Флёра. Она знает, какому шофёру куда нужно, а заказчику она может дать или не дать нужную машину.

Лёня торгуется с ней, потом с шофёром, секретарем парторганизации автобазы. Тот ставит условие: в 16 часов машины должны быть дома. Адонин, конечно, психует, но сдерживается. Один большой «Магирус» он получил, а второй — под вопросом. Дали малый «Магирус», который он не просил. Затем он поймал кран КРАЗ на заправке, посадил меня в кабину и сказал:

— Езжайте на вертолётную площадку.

Но крановой Слава рванул в ОГМ, объяснив мне:

— Начальник зачем-то позвал, наверное, есть работа…

Только кран остановился, я собрался пойти и доложить об этом Лёне, но он уже шёл навстречу и завернул к главному механику. Слава, понимая, что всё же придётся работать с нами, поругался, развернулся и поехал на вертолетную площадку. Когда выставляли кран на опоры, Слава ворчал:

— Ну, куда твой напарник делся? Что, я буду за него кран ставить?

Я закрутил оба задних опорных «винта», а передние — крановщик даже не выдвигал. Быстро грузим с Маратом в большой «Магирус» два «кольца».

Затем подъехал Аркадий на «Кировце» с прицепом и долго выяснял у Лёни, куда надо ехать. Когда же узнал, что — «за тридевять земель», да ещё с крутыми подъёмами, ехать отказался. Адонин, повышая голос, настаивал, и, в конце концов, оба перешли на мат. В результате Аркадий сел в свой трактор и погнал в ОГМ.

Следующим подъехал Зайцев на большом «Магирусе». Он спросил, сколько весят «кольца», и, узнав, попросил загрузить ему — три. У нас под краном оказалось только два «кольца». Мы их погрузили, сцепили проволокой, и он помчался без лишних слов.

Третьим был малый «Магирус». Долго устанавливали ему в кузове два «кольца» так, чтобы машина была более устойчива.

— Ну, ты готов ехать на участок прямо сейчас? — спросил у меня Лёня.

— Конечно, нет, — ответил я. — Мои вещи остались в твоей комнате.

Он что-то пробурчал, похожее на «оставайся со своим барахлом», и умчался.

В 12-м часу я переоделся, сходил к Татьяне и Ане, договорился о репетиции, несмотря на «похоронную» обстановку в клубе перед выборами.

С 12 до 15 часов усиленно занимались, прогоняя каждый танец по нескольку раз. Распростился с Аней и пошёл на дорогу. Ожидая попутку, простоял до 18 часов и решил ехать на рейсовом автобусе в 20 часов.

Вернувшись в общежитие, увидел Соню. Объяснил, что собираюсь ехать в Ларгу, так как завтра работаю. Зашедший к ней Лёня сообщил, что «обстановка несколько изменилась». Как она изменилась, я не знал и пошёл на остановку.