Александр Чемек - Где-то на сопках. Хроники строителя магистрали. Книга 2

Утром воскресенья сажусь за фельетон, но куда там! Голуб — уже или ещё пьяный — притащил к нам нового приятеля Сашу и начал сватать его в нашу бригаду. Выпил с ними стопку «Экстры», но как лекарство она не подействовала.

Владимирский долго говорил с Сашей о своей службе в Германии, о Шверине и так далее. Я толковал Саше о превратностях нашей «весёлой» работы, дабы он не обольщался неясной перспективой обогащения.

Исчерпав тему, пытаюсь скрыться от Владимирского в своей комнате, но он достаёт меня и там, продолжая делиться обширными знаниями, например, о берёзовых гвоздях, коими раньше подшивали кожаные подмётки, сколачивали многие постройки и «лодии».

Отобедав, снова берусь за фельетон. Голуб вроде бы спит (на кровати Вовы), но периодически поднимается лишь за тем, чтобы выпить и опять упасть. Когда же бутылка опустела, ему удалось заснуть до вечера. Проснувшись, Ваня натягивает штаны, накидывает полушубок и идёт в магазин. Приносит ещё три бутылки «Экстры», радостно возвещая:

— Ну, теперь у меня знакомая продавщица в магазине! Только подхожу, распахиваю полушубок, и — всё готово…

Очевидно, рыжая шерсть на его голой груди наповал сразила впечатлительную продавщицу. Владимирский подговаривает покорителя сердец на поиски облагораживающего женского общества.

Увы, Вали дома не оказалось, Нина и Лена почему-то отказались помогать мужикам бороться с «зелёным змием». Только Вадим дал добытчику пару луковиц в качестве отступного. В результате, они начинают «второй тайм» вдвоём. Один пузырь Владимирский предусмотрительно заначил, вторую бутылку они мучили до вечера, а третью — держали в виду, как недоступную, но желанную «вершину» Эвереста.

Из Кудыкты прибыли Степанов и Аничкин. Пройдя 10 километров по автодороге в сторону Хородочи, они остановили водовозку ГАЗ-53 с пассажиром и с чемоданом. Узнав, что парни должны топать еще 30 км по морозу под 40°, шеф был в шоке. Однако подсадить двух попутчиков было абсолютно некуда. Степанов при поддержке Гошки всё же «втёр» сердобольному водиле, что «начальник у них дюже строгий, и в посёлке им надо быть сегодня позарез». Втиснулись в кабину кое-как, на колени, боком…

Я прилёг вздремнуть около 9 вечера. Когда пришла Галя, Гоша отложил учебник Розенталя, и взялся заводить записи Катерины и известных бардов. Владимирский лез ко всем в душу со своей выпивкой, Гале это надоело, она взяла кассету и ушла. За здоровье гостьи он влил в себя ещё 150 белой, и она тут же вылилась из него обратно. Гошка ненавязчиво возразил против такого насилия коллеги над своим организмом, но куда там!.. Остановить мазохизм парторга он не смог.

…Соседи опять гудели всю ночь, но рядом, в клубе, проходили танцы, и стрелять они не решились. Ночью я не вставал, так как за день фельетон о работе КБО в общих чертах накрапал.

В понедельник первая смена была малочисленна. Степанов пытался устранить звон в электродвигателе ТГ. Оказалось, звенел сухой подшипник. Забили в него солидол, и звон прекратился. Мы с Гошкой должны заготовить дрова. Люпак объяснил, где можно найти сухостой.

— Мне для дома, — привезёте вторым рейсом… сушняк необязательно, — «порадовал» он.

Мы решили: «ещё посмотрим…». Отъехали от посёлка 5 км в сторону Ларги, и у «Магируса» лопнула трубка высокого давления. Водилу Серёжу повёз в посёлок за патрубком попутный ЗИЛ.

…Ожидая его, мы беседуем о скучной жизни наших профессиональных спортсменов, в частности, — хоккеистов. Когда замёрзли, начали пилить единственный поблизости сухой ствол и жечь костер. Починив с Серёжей машину, долго ездим в поисках сушняка. Люпаку решили ничего не пилить, напилили лишь для кухни невзрачных гнилушек и в 15 часов были на трубе. Степанов отъехал за бензином. Мы пьём чай вместо обеда и в 16 — отбываем домой.

Идём с Ниной по поводу моего рацпредложения в производственно-технический отдел. Начальник ПТО товарищ Ованишев сразу объяснил:

— Ваш способ дозировки гравия не пойдёт. На заводах ЖБИ этим занимаются четыре человека, и ничего нового придумать нельзя.

— Зачем смотреть назад, — возмутился я. — Так — на заводах, а мы где? Надо пробовать!..

— Ну, и пробуйте. А мы-то причём?

— Так хотели оформить рацпредложение…

«Хрен вам, а не оформление», — наверное, подумал Ованишев, но ничего не сказал.

…Нину я уговорил сделать чертёж и направил её за бумагой в 13-ю комнату. Там-то она увидела хроническое состояние Владимирского, который продолжал с Голубом натощак опустошать запасы «Экстры».

Несмотря на наши уговоры не ходить на работу, «борцы» с алкоголем рванулись в «бой». Надо ли говорить, что вторая смена была уменьшена на двух работников.

Дома переодеваюсь и бегу к стоматологу. Людмила ставит мне временную пломбу, ибо «постоянная не застывает из-за холода в помещении». Очевидно, и во рту у меня тоже холодно…

На почте меня ждёт посылка от Леры. В ящике — бутылка шампанского, лопнувшая от мороза, бутылка водки — с ледышкой в форме бутылки, плавающей в незамерзающей прослойке… Получаем зарплату, закупаем конфеты и шипучее сухое «Искра». Прибираемся в ожидании гостей. Неожиданно зашла моя стоматологиня и закапала всем в нос антигриппозную сыворотку.

Приходят Нина, Влад, а позже — Грейф. Пьём игристое «Искра», обсуждаем эскиз моего «дельтаплана». Вдруг Райлин ни с того ни с сего произносит страстный монолог о библиотеке в нашем общежитии.

— Никто отсюда переезжать не будет! Вот так! Запрёмся в библиотеке и никакими силами нас оттуда не вытащишь!!! — тараторил он.

Грейф опешил, но я объяснил, что это всего лишь шутка, тренировка связок…

На трубе остался дежурить Гвоздев. Владимирский, прогнанный Владом с работы, домой не явился, а ключ от комнаты был у него. Влад метался по общаге, как тигр в клетке. Мы приютили его у себя, дали что-то из одежды.

В 23 часа Нина собралась домой, Грейф — тоже. Я печатаю фельетон на машинке до часу ночи, кладу в конверт для отправки в «Рабочий Авангард» и ложусь спать.

…Утром, до ухода на работу, задумался о продолжении песни «Комиссар». Наметилось такое: «Пускай их жизнь течёт без поворотов, а в сердце — уголёк, а не пожар…».

Степанов поручил мне забрать на трубе паяльную лампу и помочь Саше в ОГМ завести его бульдозер. Придя в ОГМ, высасываю шлангом бензин из бака ближайшего ГТС в лампу. Ко мне подходит красивый мужчина.

— Я вас не понял! — представляясь механиком, говорит он.

— Вот, помогаю Саньке завести бульдозер, — объясняю я, заворачивая крышку бака.

— О! Я сначала не узнал, — успокоился он, — ресницы-то в инее, как у Деда Мороза…

Мучаемся с трактором до 10 часов. Подъезжаем на нём к заправке, а она закрыта. Влад сходил за вёдрами в ОГМ, и мы с Вовкой стали таскать солярку вёдрами из нашей бочки в бульдозер.