Александр Чемек - Где-то на сопках. Хроники строителя магистрали. Книга 2

— Вот так! — воскликнул он. — А то некоторые люди наглеют и не замечают этого…

В 21 час идём на фильм «Старое ружье» (Франция). Выхожу с фильма ошарашенный: столько крови и изуверств!..

Укладываюсь спать, но приходит сосед Боря и просит надиктовать ему слова песенки «О, сладкий миг, когда старик…».

Во вторник бужу Лёню в 6 утра.

— Куда мне идти? — спрашиваю его.

— Пойди на старую трубу и отнеси, какой сможешь, инструмент, — на новую…

Вскоре, понимая, что я не унесу много лопат и ломов, Лёня направляет туда же и остальных. Часть людей идёт в опалубку «штанов» долбить лёд, остальные с лопатами и бензопилой «ползут» на новую трубу.

С Лёней натягиваем над новым котлованом осевую проволоку, и он теряется: котлован немного смещен к востоку. Я не стал напоминать, что «предупреждал его», но был удовлетворен: наконец-то до него «дошло». Предлагаю воспользоваться разрешением геодезиста передвигать ось на полметра в любую сторону. После сложных умозаключений и колебаний Лёня согласился её передвинуть.

При помощи доски, которую я и Серега, как циркачи, удерживали вдвоём за конец в вертикальном положении, разметили начало трубы. Выгребли лопатами из углов котлована гравий, выровняли его дно.

…Сверху, стоя на краю котлована, Владимирский и Ваня начали «подрывную агитацию».

— Зачем ковыряться? Приедет бульдозер и всё выровняет! — крикнул Голуб.

Побросав лопаты, мы идём сначала на перекур, а потом домой на обед. Новая труба находится напротив посёлка, и дорога туда занимает 10 минут.

С почты отправляю Владу его зарплату (500 рублей) с кратким описанием хода работ.

Объясняю Лёне, почему все так рано оказались дома. Он — на удивление быстро — соглашается с нашими резонами.

С Серёгой возвращаемся на трубу и размечаем с помощью нивелира уровни дна котлована. Приехал «Комацу» и довёл выемку почти до проекта.

Дома, во 2-й комнате, Серёга вспоминает подробности из своей службы в ВДВ, об учениях «Двина», приближенных к боевым, про друзей, разбившихся на машине, про махинации отчима с автомашинами… За бутылкой «Самбека» вторая комната гудела до 2-х ночи.

Перед сном читаем с Лёней газеты, где упоминаются одиозные фигуры лидеров последнего съезда комсомола. При упоминании их имён Лёня привычно изливает яд.

— Ох, уж этот Съезд! — вздыхает он. — Попали в струю, и вот: им — вся слава, а ты тут можешь костьми лечь, и никто не заметит. И когда только они работают?! Всё у них собрания, поездки!.. Степанов наш, когда ещё прославится… По-моему, отсутствие бригадира даже в одну неделю сильно сказывается…

Для меня ли он всё это говорил или действительно наболело, я не стал уточнять.

В среду вдвоём с Лёней пошли на новую трубу. У соседнего общежития Рабинович грузил свои пожитки на «Магирус».

— Совсем зажали мужика, — уволился, — прокомментировал Лёня.

«Как можно зажать, да ещё Рабиновича?», — подумал я.

На трубе Ваня, Колюха и Серёжа очень весёлые, с блестящими глазами, — явно опохмелились. Мне помочь разбрасывать гравий на первой ячейке не хотят, рвутся кидать доски в котлован, что намного веселей. Мне одному приходится размечать уровень дна следующей ячейки. Подперев рейку штыковой лопатой, иду настраивать нивелир, а Ваня, глядя на это сверху, улыбается.

Подъехал Лёня и, понаблюдав за тем, как ребята швыряют доски враскачку, некоторые из которых при падении ломаются, взбеленился.

— Ваня! Куда кидаете?! — закричал он. — Опускайте доски не на готовую площадку, а на следующую.

— Так, там же будет работать «Комацу», — возразил тот.

— Не твоё дело, бульдозер подождёт!

— Что с ними? — обратился он ко мне. — Опохмелились?

— Не знаю, — буркнул я в ответ.

Лёня выбежал из котлована наверх и отослал Колюху домой.

Приехал «Комацу» и стал ровнять вторую и третью ячейки задним ходом. Ваня с Серёгой начали сколачивать опалубку в первой ячейке. Так, в темпе мы работали до обеда.

Люпак проверил уровни ступеней в котловане, а нам, между делом, заявил:

— На предыдущей трубе в середине ячейки бетон заморожен, а по краям перегрет. Значит, теперь прогрев будем делать, как положено: толстыми стержнями и по всей площади ячеи.

— На каком основании? — Леня был само негодование. — Почему ты уверен, что бетон заморожен? Ты же ни разу не был, когда мы грели ячейку.

— По внешнему виду, — прораб был невозмутим, — и разговор на эту тему окончен!

…В процессе работы выясняю, что договор о бригадном подряде Лёня уже подписал, и мы отработали по нему уже несколько дней.

…В общежитии заспорили, чей голос звучит на плёнке. Не узнав Лялю Фрайтер, Владимирский проигрывает спор и достаёт бутылку шампанского. Я приглашаю Митяя, а Ваня, пронзив своим «рентгеновским» взглядом стену, заходит к нам и ждёт.

— А Ваня шампанское не пьёт, — глядя на него, произнёс с улыбкой Лёня.

— А где вы его достали? — заискивает Голуб.

— Мы же не спрашивали у тебя вчера, где ты достал «Самбек», — парировал Лёня.

Несмотря на явное отторжение, Ваня дождался, когда я достану кружку и для него. Только выпив свою дозу, он ушёл вполне успокоенный…

Икорников завёл разговор о случаях наказания в бригаде за прогулы и пьянство, попросил вспомнить причины, по которым уходили люди из бригады. При этом многим бывшим членам бригады досталось от Лёни. Некоторые, правда, были молодцами: уехали учиться, чтобы приобрести специальность. С другой стороны, он успокоил нас: за самовольные административные отпуска, сиречь прогулы, Райлин и другие — не только не смогут отработать, но получат понижение в разряде, и вопрос этот решает бригадир с прорабом.

— А если мотивы проступков Райлина и других — благородные, — подкинул я актульную тему, — во имя любви и несения культуры в массы?

Все согласились, что любовь и музыкальное призвание, в принципе, могут служить оправданием…

…Заснуть мне мешали соседи-пьяницы, шумевшие за стеной, и Владимирский, заходивший в комнату, как маятник, становясь раз от раза веселее и веселее. А в полночь от прораба с «победой» вернулся Лёня: обогревать бетон мы будем по прежней методике, несмотря на новый СНИП (строительные нормы и правила).

…Первая смена во главе с Лёней собирается на работу. Мне дана отсрочка, и я пишу открытки и дневник до 9:30. Рядом, придя с дежурства, умывается Вова и, будто уставший от бессонной ночи, падает на кровать с книгой (уже 2 недели он спит на голом матрасе). В 10 часов я ухожу на трубу.

…Сразу берусь за дело: налаживаю сварку, привариваю косынки к заслонке в «дельтаплане».

После обеда нарезаем с Митяем электроды для прогрева бетона. Неожиданно приезжают из «Рабочего» Немоконов и Инна. Фотограф не находит, за что «зацепиться», просто снимает портреты. Инна спускается в котлован, отыскивает Владимирского и увозит его в посёлок. Яркович, не заметив этого, ищет напарника и кроет его заочно: