Александр Чемек - Где-то на сопках. Хроники строителя магистрали. Книга 2

— Думаешь ли сдавать деньги на подарок имениннику? — спросил Лёня.

— А что, я должен ходить и выспрашивать, кто собирает деньги?

— А ты как думал? — удивился Лёня. — Почему я узнал у Полины, кому сдать 20 рублей?

— Как, разве я не сдал ещё тогда? — Райлин был сама наивность.

— Нет, Вова…

Райлин полез в карман за деньгами…

Перечень прегрешений. Грустный розыгрыш.

«Хороший» пример. Правила жизни. Пропыленный насквозь.

Пиво и Пушкин. Тщетный порыв. Полтавский «прогиб».

26 мая, четверг. С утра отправляю письмо Мерилин с предложением продолжить переписку. Лёня уезжает в Ленду сдавать экзамен на знание партийного устава.

На работе все силы брошены на откачку воды из котлована. Мы с Гошей заводим «Андижанец». Затем привязываем его проволокой к бульдозеру, и он оттаскивает его вниз. Степанов сделал для него настил, но почему-то не прибил доски к лагам. При установке насоса доски настила задрались вверх, насос пришлось оттаскивать, лаги выравнивать, доски прибивать…

— Конечно, сразу доски прибить ты не мог? — спрашиваю Влада раздражённо.

Он хмуро посмотрел на меня и промолчал. Я понял, — вопрос был глупый.

С Гошкой разбираем опалубку жёлоба во второй и третьей ячейках. При этом он обсуждает моё поведение: зачем я выступил там-то, зачем рассказал Лёне про Вову, что он «вундеркинд», зачем спросил у Степанова «почему не прибил доски» и так далее… Оказывается, любое моё замечание и высказывание звучит, по его мнению, как насмешка, издёвка…

— Что это за интонация? — завершил он перечень прегрешений.

Я слушал его, как пришибленный.

— Я не ожидал такого результата, — пытаюсь оправдаться я, — оно выходит само.

Пообещал впредь следить за собой…

В сопровождении Люпака появился Саша — командир студенческого Строительного отряда МАИ. А вечером Лёня захватил его внимание и даже потащил играть в бадминтон. Я снимал их игру на «Зенит» и пытался понять, что произошло с моим приятелем. Его возбудило высокое звание студента или его «причастность» к авиации?..

Вечером первая смена собралась у нас. Пили коньяк, «налаживали контакт» с ССО в лице его командира. В 23 часа приехал из Ленды Владимирский с пучком багульника и «растёкся мысью по древу» перед командиром ССО. Саша, в свою очередь, сообщил, что сына Владимирского в ССО не отпускает мать, и ему придётся самому звонить в Москву и уговаривать её.

Я улёгся в полночь, а Лёня еще долго занимал гостя разговорами.

В ночь на пятницу смена Ярковича выдала хороший бетон, но мало. Наша смена готовится днем к продолжению процесса. Я загружаю цементом ящик и занимаю место Вовы в ячее. До обеда залили дальнюю часть «штанов», а после — ближнюю. При заглаживании поверхности фундамента Лёня проявил «героизм», выковыривая руками крупные камни из верхнего слоя бетона.

После уборки территории все отправились в бытовку на чай. Немного погодя, зашёл Лёня.

— Наше «ласточкино гнездо» — ящик с цементом — только что съехал в котлован, — сообщил он растерянно. — Так что, Гоша, тебе крупно повезло: второй раз родился.

— Вот это да… вот это здорово! — на все лады Гошка смаковал происшествие.

Когда же он вышел на улицу, увидел ящик на своём месте.

— В чем дело?! — подошёл он к Лёне.

— Смотри, — сказал Лёня, — ящик стоит на краю обрыва, почти упал, а мог бы и на самом деле сыграть…

Я сходил в посёлок и вернулся на трубу дежурить. Поужинал, навёл порядок, а с 20 часов до полуночи возился с ремонтом своего фотоаппарата.

…В 6 часов меня разбудил Владимирский. Его направил Аничкин на смену мне. Он возбужденно и громко о чём-то говорил, будто его ударили «пыльным мешком», но вскоре угомонился, разжёг печку и уснул возле неё. Я не торопясь поел, записал что-то в дневник, завёл насос.

Неожиданно появились Колюха с Серёгой и начали чистить картошку. Налили по 50г водки, но от второй порции я отказался и занялся своим мотоциклом.

Пришёл Влад, по моему примеру разделся до пояса и стал что-то стирать. До полудня я умудрился сжечь себе спину, что послужило «хорошим» примером. Поели с ребятами жареной картошки и ушли в посёлок.

После бани Лёня зовёт меня играть в бадминтон, но я, будучи чистым, отказался, за что получил от него презрительное «фе». Зато он утешил своё самолюбие, обыграв несколько раз Гошу.

Обсуждаю с Владом последние события и дочитываю Стругацких.

Вечером идём в кино «Двери ЗАГСа открыты» (киностудия ДЭФА). Фильм ужасный.

Ложусь в 22 часа, но повсюду грохочет музыка. Неожиданно в половине двенадцатого Лёня встает, приносит несколько реек и кусок оргалита и начинает строгать, пилить и стучать — строить посылочный ящик. Я поворочался, завернулся в простыню и ушёл в 13-ю комнату, где ночевал один Гошка. Он пытался распросить меня о завтрашнем утреннике в клубе, посвящённом Тютчеву, а я отвечал ему с явной неохотой, ибо ничего не знал.

Утром в воскресенье дошел до трубы и на мотоцикле поехал к месту бывшей стоянки нашей бригады. Позагорал, записал что-то в дневник и вернулся на трубу. Подрегулировал сцепление и оставил мотоцикл на участке.

Утренник к юбилею Тютчева не состоялся.

…Придя домой в 17 часов, уговорил Влада поиграть в бадминтон, и за нами выстроилась очередь: Валя, Моряк, Сергей…

В понедельник на трубе сразу завожу насос и начинаю откачивать воду из котлована. Бригада под вялым командованием Лёни разбирается: кому переносить печку под навес, кому готовить дрова. Мне поручено снимать опалубку с фундамента.

Во второй половине дня приехал «КАТО», но Чебурашка может начать работу только завтра. «Комацу» ровняет для крана площадку на краю котлована. К концу дня всей командой поднимаем на руки и ставим на место кабину погрузчика. Настала последняя фаза его ремонта.

Собрался в обеденный перерыв поговорить со Степановым о вступлении в партию и о слабой общественной работе у нас. Но, пока сходили в столовую, пока просили прощения у Вали за что-то, — разговор отодвинулся на неопределенное время.

Вечером смотрим в душном зале фильм «Последний подвиг Камо».

Перед сном спорим с Владом до хрипоты о правилах проживания в общежитиях в связи с вечным шумом в соседних комнатах. Он почему-то считает, что в наших условиях можно шуметь «хоть до утра».

Засыпаю в полночь с мыслью: не перекусить ли проводку, идущую в комнату любителей ночных гульбищ.

Во вторник встаю в 8 часов, сегодня работаю не в первую смену. Лёня приходит с дежурства бодрый, в благодушном настроении. Играем с ним в бадминтон, поём под гитару. К нему обратился фотограф из КБО с просьбой сфотографировать его знакомого на документ, и Адонин, как ни странно, согласился помочь.