Александр Чемек - Где-то на сопках. Хроники строителя магистрали. Книга 1

На занятии делаем разминку, упражнение на отгадывание пантомимы. Ловко выполняют задание Анна Маркелова с Горисовым. Репетируем середину и конец агитки. Я опять забыл свой текст, Иосиф едко высмеял меня, повеселил народ. По дороге домой Горисов поделился впечатлением от записи Катерины на «Кругозоре» №2.

Дома Гоша обсуждает с пьяным Вовой прелести красотки — жены Шуры Бордакова, заводилы-драчуна. Я прибрался на столе, попил чаю и уселся на пару часов за дневник.

Крестовины есть! «На пол не лягу». «Хрен вам, а не ротор!». Сон под машиной. Жена тракториста. Комок нервов. «Балласт» в студии. Поиски антифриза. Сомнения режиссера.

В четверг получаю на складе приводной ремень генератора, и греюсь с Ледневым в бытовке. Главный механик делает нам замечание о пассивном отношении к работе. Объясняем, что делаем декоративную решётку радиатора. Тут же я напоминаю про крестовины:

— Что толку, если мы заведём движок? Ехать-то нельзя!

— Ну, заведите…

— А дальше что?

Вдруг кладовщица Надя, бывшая неподалеку, говорит:

— Да крестовины у нас есть, Сёмочкин же привез!

— Где? — удивляется Пётр. — А ну-ка покажи!

Так я получаю крестовины, а Леднев — ведро «для машины», точнее — для дома. Возимся с ручным тормозом и с тягой акселератора. Чекурин исчез якобы за кислородом.

После обеда Витя берётся за установку кардана, а я мучаюсь со шприцем: не смог наполнить его солидолом с первого раза…

Вдруг, ни с того ни с сего, главный поднимает шум.

— Гена, мог бы помочь таскать баллоны. У нас всегда так! Никто не видит, что делают другие, — сказал он, указывая на машину с баллонами пропана.

— Я сам справлюсь, делай своё дело, — сказал сварщик, когда я подошел к машине.

— Лишь бы поднять шум! — проворчал я Петру вдогонку.

До конца рабочего дня занимаемся подключением проводки. Витя подсоединяет аккумулятор, я вожусь с замком зажигания. Подошла Римма — сторожиха, спросила, запираются ли в кабине двери. Дура, — не видит, что они вообще не закрываются!

В 18 часов занимаю с Вяковлевым очередь за зарплатой. Плутанова объяснила мне всё насчёт начислений. В столовой натыкаюсь на Гаврильевых. Они требуют свои фотографии со свадьбы и в порядке «аванса» наливают мне стакан «Рубина». Подсаживаюсь к Лёне, и он обещает ночью сделать фото.

…В клубе ждём всех до 20:30. Иосиф хочет соединить все сцены из «Валентин», но на эпизоде «палуба» споткнулся.

— В чистой рубашке на пол не лягу! — упёрлась Алина.

Иосиф, скрепя сердце и зубы, отпустил нас восвояси. В 150-м вагончике продолжаю разбираться со швейной машинкой. На прощание обучаю Катюшку позам в фехтовании.

Домой пришёл в полночь и уснул до четырёх утра. В вагоне «Хи-хи» все спали, видимо, к фотопечати я опоздал. Дневник — до шести утра.

…На следующий день я сразу подошел к Петруччио.

— Говорили ли вы Синглеру, чтобы он отдал бегунок? — спросил его.

— Не говорил.

— Ну вот, опять то же самое, — безнадежно махнул я рукой.

— Ну, идите сейчас к нему и возьмите, — пробормотал он отворачиваясь.

Я знал, что это бесполезно, но всё равно пошёл вместе с Ледневым.

Матерый сидел в бытовке у пилорамщиков и угощал их сигаретами. Когда мы зашли, Леднев сразу вышел «по-маленькому».

— Вобщем, главный сказал, чтобы ты отдал «бегунок», — заявил я.

— Да еп.. тв.. мать!!! — заорал Костя. — Хрен вам, а не бегунок! И так мне надоели. А ну пошёл отсюда нах!..

При этом он пытался развернуть и вытолкать меня за дверь. Я вывернулся и беспомощно, как мне казалось, пропищал:

— Отдай ротор!

— Да я только что видел главного, но он мне ничего такого не говорил, так что бесполезно, иди отсюда…

Сидим с Чекуриным, дожидаясь появления главного.

— Костя, сука, не отдаёт ротор, — докладываю я Петру. — Да и вас наверняка пошлёт…

Очевидно, он этого боялся, поэтому и посылал всегда меня. Многозначительно подумав, он пообещал:

— Ну, ладно, я достану…

Делаем с Ледневым ручной тормоз и педаль газа. Точнее, я устанавливаю, а он делает себе шкивы для домашних занавесок. Я его прошу достать тормозной жидкости, и к обеду он достает — жидкость из магазина. Пока я, обжигая о заиндевелое железо руки ставлю ручной тормоз, он заправляется «тормозухой» под названием «Крепкое красное».

На обед — чай с вафлями, книга «Главная улица» Льюиса Синклера. Ставлю багульник в раствор с марганцовкой.

На работе берусь за подфарники, фары, поворотники. В 16 часов мой помощник исчезает и вскоре является, едва шевеля языком. Он ложится на матрац под машиной, руки кладёт на голову, классически изображая рабочий процесс.

Из начальства никого нет. Чекурин исчезает тоже рано. В 17 часов с подвернувшимся Пузырём толкаем машину по склону. Ручник ещё не работал, и я едва успел затормозить перед самыми воротами. Домой шёл с дрожью в коленях.

Спал с 18:30 до 20. С Митей приходим в клуб, когда занятие уже началось. Иосиф читал лекцию о психофизиологии актёра. Разминка и репетиция проходили в зале. Работаем плохо. «Элита» во главе с Алиной стремится на девичник: Воронова собирается оформить отношения с Вороновым. Оцениваем наши возможности в четырёх оставшихся репетициях.

Захожу в «Хи-хи», где меня угощают сливами в вине, обсуждают переход Лёни в бригаду Степанова. В 23:30 лёг спать на три часа. Лёшка читал «Сын директора» в «Иностранке».

…Печатаем с Лёней снимки Гаврильевых, Степанова, меня у кабины УАЗа.

В субботу заявляю Петруше, что машина готова, но нужны ротор распределителя, тормозная жидкость, фара и прочие мелочи. С Ледневым на АЗС берём масло и ставим его греть на буржуйку. Немного бензина сливаем себе из ЗИЛа Чугунова.

Иду искать САК, чтобы взять ротор, хотя бы на субботу. Он стоял у общежития СМП-83 и, увы, работал…

В 9:30 уходим на завтрак. Гаврильев со Славиком зовут меня — по стакану.

— За фото, что ты сделал, обязательно надо, — уверяет Славик.

Захожу в «Хи-хи» к Лёне, а у них с самого утра нет света, и он спит. Забираю готовые, но не глянцованные снимки…

…Дома бездельничала Светка: её Лёшка уехал в Кудыкту. Сушу фотографии на остывающей плитке и скрюченные отношу Гаврильеву. После пятого стакана он идёт смотреть футбол.

…Выставляю багульник на крышу вагона, к солнцу. В это время подошёл Вяковлев с женой тракториста Николая.

— Где Николай? — спросил механик сердито. — Трактор его заглушен, но его самого нет.

— У нас его точно нет, и вообще не знаю, где он бывает, — сказал я.

На прощание маленькая беззубая тётка обложила матюгами невидимого супруга и предупредила, чтобы мы, если увидим, направили его домой обедать, «суку такую». Я про себя позавидовал: «Вот бы меня так любили!».