Александр Чемек - Где-то на сопках. Хроники строителя магистрали. Книга 1

— Вы почему не выполняете задание? — спросил он.

— Так нас четверо, и мы работаем по очереди…

Дома не было электричества, ем холодные консервы, читаю И. Шоу, но без восторга.

На работе передвигаем всё, что намечено.

В 16:20 зашёл на комсомольское собрание. Никишина долго думала: начинать разборку или нет. Я не дождался и ушёл. Дома собрался в баню, Вова тоже захотел.

По дороге в баню разошлись: он — в книжный, я — на почту. Вечером писал письма родителям и брату.

…Утром в столовке были поздно, но за 10 минут успели проглотить манную кашу. На работе довольно быстро получаем задание. Перекидываем бункер для раствора к забору, снимаем колёса с прицепа…

Погода: морозец, солнце, порывы ветра. Млеем на солнце до обеда. Обсуждаем с остальными сослуживцами «насущные» вопросы: какая обувь зимой нам лучше, кого снимают с работы из руководства и так далее.

Обедаю дома. Но не успел чайник закипеть, как отключили энергию. Читаю «12 стульев».

После обеда сварной вместо того, чтобы помочь, допекает Мишу с «Кировца»:

— Сделаю тебе полный подсчёт потерь заработка из-за простоев, если поставишь бутыль! Знал бы ты как я работал на материке!..

Миша махнул на него рукой и стал сам выправлять диффузор вентилятора своего трактора. Мы откатываем на склад колёса, снятые с прицепа. Гречко приваривает петли для замка на компрессоре.

Позже отношу Наде книги С.-Ценского и Ф.О’Коннор. Узнаю, что построенную нами школу хотят представить к награде. Внутри неё «молодые специалисты» (ПТУ) уже двигают мебель и просятся в бригаду на постоянную работу…

…С Гречкой режем кровельное железо для разделки печной трубы в нашей бытовке. С мотористом долго заводим дизель. Развожу под ним костёр для прогрева. Вместе с Сорочиным загружаем краном пилораму в ЗИЛ и раскрепляем её, чтобы не ползала по кузову.

Ко мне подошел Вяковлев.

— Поедешь в Кудыкту, — сказал он без вступления, — обслуживать электростанцию.

— Надолго?

— В длительную командировку, точнее — навсегда.

— Не могу, — ответил я, — у меня здесь много общественной работы.

— Ну, тогда — в колхоз на две недели.

— Ладно. Когда, куда?

— Не знаю… Узнаешь в кадрах…

Сварщики уходят крепить арматуру, а я иду к ним с листом железа, чтобы сделать в нём дыру для печной трубы. Однако лист оказался мал, и я несу ещё два.

Обедаю дома чем придётся, читаю Ильфа и Петрова. На работе ставим разделку на потолок, налаживаем печь. С Сорочиным перетаскиваем к забору «рога» и отвал бульдозера с помощью «Кировца».

Гречко с Макаром заделывают крышу вокруг трубы в бытовке. Печку затопили, но она слишком разогревала стенки бытовки. Написали объявление: «Не разжигать, не сделано!».

Намечаю себе три делала: законсервировать мотоцикл, сделать шкаф в балке, постираться. Сделал первое и захотел почитать, но начал засыпать за столом. Решил поспать до трёх ночи.

В час я проснулся от боли в глазах, не мог их открыть. Боль была адская! Сходил на двор на ощупь, посидел за столом. Пошёл спать, с трудом нашёл удобное положение. Пока заснул, обсморкал всю рубашку, что лежала рядом.

…В пятницу будильник зазвенел в 7:20. Я было проснулся, но тут же заснул. Когда Вовка спросил, сколько времени, было уже 7:45. Я сказал ему, что на работу не иду.

В 9:30 зашёл в отдел кадров за направлением в колхоз. Галя писала приказ. Алина была в больнице. В 10 часов приказ передали секретарше Падикина. Она посоветовала прийти через час. Почитал дома, пришёл через час.

— Падикин на совещании, придите после обеда.

В столовой обедал в окружении ИТР. Секретарша сказала, что командировочные удостоверения забрал Макар, а деньги получим в бухгалтерии по приказу. В бухгалтерии сообщили, что мне причитается 78 копеек за сентябрь — остальное идёт на налоги. Посмотрел в расчётную книгу, ничего не понял и сказал рассеянно:

— Всё верно…

Готовлюсь к отъезду соблюдая конспирацию, будто меня нет. Зашёл к Гречке, чтобы узнать, где живёт Макар и другие «колхозники». Искал, но не нашёл. Решил никуда не ехать до получения командировочных денег.

Придя домой, прочитал в газете статью Лосенко «Где же вы мужчины?». Рассказал Вове о «стекловате» в глазах.

— На сварку смотрел? — спросил он.

— Да.

— Ну, тогда это не стекловата, а ожог сваркой. У меня было такое же…

Пишу дневник и думаю о фельетоне. Володя играет на гитаре и наводит на меня сон. Я быстро закругляюсь, ставлю будильник на 5, а в 22 часа засыпаю.

В субботу с 5 утра до 11 часов сижу над дневником. Бужу Вову, и мы идём в столовую, ожидая неприятных последствий при возможной встрече с нашим строгим «гуру» — Виктором.

После обеда читаю в «Советском фото» рассказ о Магистрали Алексея Фёдорова, советы фотографа. Володя таскает из водовозки воду, а я собрался писать, но вместо этого листаю только что купленные книги Ю. Семёнова и Маркеса.

…Володя наигрывает на гитаре, и меня захватывает идея описать ощущения от его игры. Вместо этого сам берусь за гитару, а Вова при этом включает приёмник… До полуночи мы пьём чай, он играет свою законченную тему. Похвалив его, я ложусь спать.

Просыпаюсь в 4 утра, с 4:30 работаю над фельетоном, почти не разгибаясь. Дело движется медленно.

В столовой узнаю, что двое наших мужиков на картошку уже уехали. Глазов намекает, что ему дают вагончик. Я собираюсь в поликлинику и к Мормоновым. У Инны пробыл до 15 часов. Переговорил обо всём: о моей и её работе, о Викторе, о Степанове…

С Вовой балдеем с гитарой до 10 вечера. Глазовы устанавливают свой новый «дом» на отсыпке. Зашёл потрёпанный Митя за сигаретами; аккорд бригада сдала, и сейчас он думает о «судьбах мира». Я ложусь в полночь, будильник ставлю на 4 утра.

В понедельник пишу без перерывов с 4 до 7 утра. Володя ушёл к Тюрле и на работу, а я пишу дневник и штопаю штаны. В отделе кадров Алины нет. Иду в трест насчёт учёбы. Есть возможность поехать учиться на крановщика в январе и мае. Алина удивлена, почему я не уехал в колхоз. Я объяснил, что без денег не могу уехать.

— Зайди после обеда, может быть, тебе дадут… — дала она «мудрый» совет.

На нашей почте никого нет. Иду в Ленду узнать о нашей почте. Начальник главной почты появляется после обеда.

— Изыщем машину и вечером привезём вам почту, — обещает он.

…Вечером идем с Владом в сберкассу. По дороге в Ленду он рассказывает о посещении Кудыкты партийными боссами — Фарстом и Вороновым.

Касса закрыта: нет электричества. Идём домой и спорим на тему: «быть мне или не быть» и получится из меня что-то дельное или нет…

В 150-ом вагончике девчонки жарят для нас картошку, а на первое едим суп деревянными ложками. Девушки рассказывают о Тоне Селениной — девушке из их района, — уехавшей поступать в МГУ. Затем идём к нам — в 34-й.