Александр Чемек - Где-то на сопках. Хроники строителя магистрали. Книга 1

Позвали завтракать.

— Доставай! — сказал Василий Иванович.

— Что? — удивился я.

— Бутылку конечно, — как само собой разумеется, пояснил он.

Мы выпили по 100 г., и он расчувствовался. Сосед с буром, ради которого он остался дома, чтобы бурить под окнами скважину, все не шёл, и он стал мне показывать фотографии своих 18-ти братьев, сестёр и женщин. И здесь изобилие!

Наконец, я собрался, взял мешочек сои и откланялся.

— Заезжай, — сказал на прощание Василий Иваныч. — Будь, как дома…

В Катеринославке купил билет до Храбровска на 10 часов, в магазинах: книгу повестей Мишеля Делибеса из серии МСП (малая серия приключений), пластинку «Танцуем до упаду». В Анхаре с мальчиками-курсантами из Кронштадта сбегал в магазин за «Вермутом». Проводница — нервная, считала мешки с бельём и переругивалась с морячками. Я взялся за Делибеса.

Поезд долго подкрадывался к Храбровску, и он появился незаметно в 21:30.

Дома у Адонина без энтузиазма выпили за ужином и проговорили до 4-х утра.

…Проснулся около восьми часов. Два-три раза будил Лёню: то разговорами, то звуками приёмника. Снимал его спящего на «Практику». В 12 часов позавтракали. Когда выходили из квартиры, встретили на лестнице отца Лёни — Ивана Николаевича. Он меня узнал, а я его — нет. Вышел конфуз.

В поисках фотореактивов поехали на проспект Маркса. В одном магазине фиксажа нет, в другом нет… Дошли до парка, заснялись на фоне Реки. Дома почитали газеты. В «Неделе» — очерк Харизматова «У нас на Магистрали». По-моему, — жуть.

Сходили в одно ателье: фиксажа нет. Во втором — выпросили фиксажа на 1 л. Прогуливаясь, купил билет на фильм «Печки-лавочки» в «Дружбу». Кинотеатр старенький, но хороший. Фильм — новое слово в искусстве — тоска.

Дома Лёня созерцает телеспектакль. Холодной воды не было, — проявлять плёнки нельзя. Я читаю, Валентина Викторовна жарит-парит, Иван Николаевич рассуждает о работе. Я предлагаю актуальную тему: «работа на аккорде».

За ужином зашла речь о просмотренном мной фильме.

— Прямо не знаю, что сказать… — начал я, но вспомнил, что Лёня — поклонник Шукшина и закончил: — Вышел из зала в полном недоумении.

…На следующий день в фотоателье на проспекте Маркса сразу получил два пакета фиксажа. В благодарность решил достать сухого вина, которое «пачками» тащили старушки. Выяснилось, что дают его в Волочаевском городке. Когда пришёл туда, — белое кончилось. Долго думал, что делать. В конце концов взял шампанского и два «Каберне».

Поехал по кинотеатрам и магазинам. Посмотрел фильм «Женщина на один сезон». На такси приехал домой, когда на ТВ уже заканчивалось интервью со Степановым. Остальная передача была ерундой. Почитал «Роман-газету» о Нюрнбергском процессе.

Ужинали с «Каберне» и шампанским и долго не спали. Лёня улёгся с Ленкой, а я быстро выключился.

30 октября поехал в город, побродил, купил билеты в театр. Побывал на художественной выставке русского и западного искусства, в художественном салоне, в «Минводах», в магазине «Автомобили», где долго выбирал запчасти для мотика.

Пьеса Коломийца «Повесть о любви по фотографиям» в драмтеатре мне не понравилось. Взял билеты на завтрашний спектакль «Энергичные люди». В 18 часов заехали за девочками. Лена пригласила Наташу — девушку потрясающей внешности. Пошли в ресторан «Турист», но он был закрыт на обслуживание 250 женщин. Поехали в «Отдых» и там мило посидели с весёлым в прямом и переносном смысле официантом. Девочкам было грустно, несмотря на шутки официанта и мои усилия расшевелить их. Моё «научное» объяснение, «почему в шампанском кусочки шоколада „играют“», их повергло в тоску…

…В пятницу опять болтался по городу, читал. Вечером ждал девушек у театра, но Лёня с Леной пришли вдвоём: Наташе было некогда. Постановка нам очень понравилась.

После театра мы с Лёней хотели «совратить» Лену где-нибудь погреться, дошли до «Туриста», сели на троллейбус и ближе к полночи были в аэропорту.

— Мы едем в Мадаган? — всю дорогу пронзительно пищала Лена…

Обратно взяли такси. Лёня проводил подругу до общежития, и мы вернулись домой.

1 ноября, суббота. С утра Адонин взялся, наконец, за печатать фотографий. Я поехал в «Дружбу» и посмотрел фильм «Афоня». В «Книжном мире» выстоял в очереди книгу Монтеня. У девушки, отошедшей от прилавка, как выяснилось позже, — выпускницы Храбровского института культуры — выпросил, купленный ею, последний экземпляр «Избранных пьес» Вампилова в двух томах.

Дома под музыку «Битлз» выпил рюмку коньяка. В 17 часов меня потянуло на улицу. Доехал до кинотеатра на улице Ленина, но на сеанс 17:30 не успел (давали фильм «Он играл в карты по-научному»).

Дома никого не было. Съел на ужин рыбу, оказалось, — щуку. Попечатал свою фотоплёнку. Приехал Лёня, и на этом печать закончилась.

…На следующий день у нас был запланирован поход в театр на дневной спектакль. В десять часов Лёня отбыл за Ленкой в общежитие. На обед я лепил с родителями Лёни пельмени.

Давали спектакль из четырех миниатюр. После первого отделения («Заступница» и «Квиты») выпили в буфете пива и нашли Лёню с Леной. Они сидели в нашем ряду, сбоку. С удовольствием ознакомились во втором отделении с остальными пьесами — «Незаменимый» и «Праздник».

…Погуляли по набережной до стадиона. Купили две бутылки «Кубанской» и торт, по прихоти Лены — «Трюфель». Дома ели пельмени, запивая «Кубанской». Потом я читал вслух Вампилова и увлёк всех пьесой до 1 ночи. Лёня возился с Ленкой, не пускал её в общагу. Она его кусала и верещала, как курица. На этот раз он спал в моей комнате.

В понедельник, как обычно, завтракали поздно. Приехали родственники Адониных. После завтрака я рассортировал и упаковал фотографии для отправки Араму в Алхалкалаки и Тимофееву в Катеринославку. Вскоре Лёня подключил меня к пробной глянцовке (он только что взял в прокате два глянцевателя). Глянец получался плохой.

Иван Николаевич в 10 часов принёс мне билет на поезд №1 до Нелера. В 12 он уже готовил обед. Лёня бегал туда-сюда, все суетились. В обед быстро поели и выпили «Кубанской» за мою дорогу, за предстоящую свадьбу Лёни, за встречи и так далее. Вскоре мы с Лёней вышли из дома.

Он безмолвно проводил меня до вагона. Я отнёс в купе вещи и вышел. Оставалось 10 минут. Поговорили ни о чём и сухо распрощались.

В поезде я взялся за Делибеса и читал даже с одним ночником. Наше купе было самым общительным: находили темы для разговора допоздна. Говорили о ценах, об официантах и о разносчиках товаров по вагонам.

— Сейчас никто на 80 рублей не живёт, зарплата 80, а на 150 — воруют, — рассуждал проводник. — Вот, у нас на дороге — везде надо дать…

— Ну, что это за семья? — говорили пассажиры. — Всё время — на колёсах. Ты уехал, а она — с другим. Или ты находишь другую, — добавлял кто-то.