Василий Вознюк - Уходили в бой «катюши»

В декабре ожесточенные бои разгорелись в районе между озером Балатон и Дунаем.

Многим памятны бои за город Секешфехервар — сильный узел сопротивления противника. К вечеру 22 декабря наши части сломили сопротивление фашистов и вплотную подошли к городу. Противник предпринимал непрерывные отчаянные попытки задержать наступление. В бой вводились танки, самоходные орудия, бронетранспортеры. Вместе с пехотой находились разведчики и радисты, которые спокойно передавали команды и одновременно вели огонь по пехоте, двигающейся за танками.

Последняя, самая сильная контратака фашистов. В этот опасный момент никто не дрогнул. И вот над головами знакомо пропели снаряды «катюш». Огонь артиллерии и залп гвардейских минометов накрыли контратакующих фашистов. Наши подразделения поднялись в атаку и ворвались в пригороды Секешфехервара. 23 декабря город был взят.

На одном из участков сражения за Секешфехервар действовала и отличилась батарея трофейных шестиствольных минометов части полковника Лупанова. Гвардейцы посылали немцам в качестве «рождественских» подарков их же собственные снаряды.

Город Секешфехервар — важный узел многочисленных шоссейных и железных дорог, крупный промышленный центр. Противник не мог легко смириться с его потерей. 25 декабря он вновь начал беспрерывно атаковать наши позиции. Вместе со всеми гвардейцы-минометчики батареи трофейных шестиствольных минометов отбивали атаку за атакой. Темп огня доходил до того, что стволы становились горячими. За пять дней вместе с артиллерией гвардейцы-минометчики отбили залпами трофейных систем семнадцать атак, израсходовав свыше тысячи немецких снарядов.

В ходе дальнейшего наступления в боях за город Тата дивизион гвардейских минометов поддерживал стрелковую дивизию. Противник на ее участке сосредоточил большие силы и в новогоднюю ночь 1945 года перешел в наступление. Основной группировкой ему удалось вклиниться в расположение наших боевых порядков. Отдельные группы автоматчиков просочились к нам в тыл.

Просочившиеся автоматчики обнаружили боевые установки и атаковали огневую позицию. Открыв беспорядочный автоматный огонь, немцы бросились к машинам. Гвардейцы не растерялись. Старший сержант Иванов тотчас же открыл огонь из ручного пулемета и подал одновременно команду: «Гранаты к бою!» Автоматчики были в семидесяти метрах от установок. Гвардейцы бросились навстречу врагу и стали забрасывать фрицев гранатами. Немцы были отброшены. В это время с другой стороны к установкам бросилась еще одна группа автоматчиков.

Спас положение командир орудия младший сержант Абзалутдинов. Он вовремя заметил немцев и встретил их автоматным огнем и гранатами. Гвардейцы отбросили и эту группу фашистов.

Заместитель командира дивизиона старший лейтенант Кондратюк и командир батареи лейтенант Боков немедленно усилили охранение батареи и попытались вывести установки по дороге через мост в безопасное место. Но противник в это время крупной группой уже перерезал дорогу. У моста снова завязался бой за установки. Разорвавшейся гранатой был ранен шофер старший сержант Киркилан. Теряя сознание он просил товарищей: «Вы меня поддерживайте, у меня еще хватит сил вести установку». Гвардейцы с боем все же прорвались через мост.

В этой сложной обстановке дивизион организованно сменил боевые порядки, сохранив всю материальную часть, и с рассветом был вновь готов к ведению огня.

Противник, не считаясь с огромными потерями, бросал в бой все свои резервы, пытаясь прорваться с запада к Будапештской окруженной группировке. В течение одного дня, 2 января, в районе села Жамбек немцы предприняли восемь яростных атак, которые однако не увенчались успехом.

В ночь на 3 января противник вновь возобновил свои попытки. В самый ответственный период была внезапно нарушена телефонная связь, обеспечивающая управление огнем гвардейского минометного дивизиона майора Кравченко. Телефонисты Марков и Пугачев тотчас же вышли на линию отыскивать порыв. Артиллерийская канонада усиливалась. Разрывы снарядов заставляли связистов прижиматься к земле. Эти минуты для них казались часами. Наконец заметили у глубокой воронки конец провода. Марков в темноте отыскал другой конец линии, быстро подключил аппарат, но связь с командиром дивизиона майором Кравченко по-прежнему не работала. Терять время было нельзя. Обстановка требовала быстроты действий. Связисты, пренебрегая опасностью, устремились вперед, ликвидировали еще два порыва. Но и это не помогло: связь не работала. До наблюдательного пункта оставалось шестьсот-семьсот метров, но каждый метр простреливался гитлеровцами. Марков, прижимаясь к земле, ползком продвигался вперед. И вдруг, приподняв голову, совсем рядом он увидел немецкий танк. Разорванный провод лежал у самых гусениц.

Переведя дыхание, Марков с мотками резервного кабеля пополз по следам гусениц к танку. Боевая хватка гвардейца сказалась и здесь. Ему удалось отыскать второй конец кабеля и восстановить телефонную связь в нескольких метрах от вражеского танка.

Смелость, мужество и умелые действия связистов обеспечили управление огнем. Мощным гвардейским залпом была накрыта просочившаяся группа немцев.

Попытки немцев прорваться к окруженной Будапештской группировке с запада нарастали. Сосредоточив крупные силы эсесовских танковых дивизий, фашистское командование, пытаясь через Жамбек выйти к Буде, нанесло сильный удар по нашим частям, окружившим Будапешт со стороны Буды. Противнику удалось потеснить наши части на направлении Тата, Жамбек. На ряде участков танки, ведя сильный огонь, глубоко вклинились в наши боевые позиции. Группы автоматчиков при огневой поддержке танков просочились к огневым позициям. Боевые порядки фашистов буквально перемешались с боевыми порядками нашей пехоты. Залпы давать было невозможно, они могли нанести серьезные потери и нашим частям.

В гвардейском минометном дивизионе 47-го полка три боевые машины были серьезно повреждены огнем танков. Почти неуправляемые, с побитыми радиаторами, на спущенных баллонах, благодаря искусству водителей установки все же были выведены с огневой позиции. Личный состав в пешем строю прокладывал путь для своей техники автоматами, пулеметами и гранатами. Едва удалось оторваться от преследователей, как в машине водителя Шатохина кончилась вода. Колодца поблизости не было. Зато в подвале ближайшего дома оказалось вино. Гвардейцы не растерялись, поехали дальше, подливая в радиатор вино. Машина шла, вихляясь на спущенных баллонах. Солдаты шутили:

— После такого боя выпить не грех…

В ночь на 3 января 45-й гвардейский минометный полк получил приказ занять боевой порядок севернее Жамбека. Местность оказалась открытой, и только гребень, идущий на северо-восток, служил единственным препятствием для танков противника.