Фил Коллинз - Я еще жив. Автобиография [litres]

Тони приехал на площадку, увидел постеры, на которых был указан только легендарный The Phil Collins Big Band, и абсолютно серьезно заявил мне: «Я ухожу прямо сейчас».

«В чем дело, Тони?»

«В моем договоре указано, что мое имя будет написано во всех рекламных материалах, но меня нет на этих постерах – и не было ни на одном во время всего тура!»

«Так это потому, что из-за твоего сына до последней минуты не было известно, приедешь ты или нет!»

Я вышел из себя в тот момент, не говоря уже о том, что безумно устал от всех этих капризов. Поэтому я позвонил профессионалу своего дела. Тони Смит, будучи умелым переговорщиком, сел с Тони Беннеттом, все обсудил с ним, и они решили проблему.

Но мистер Беннетт – мастер своего дела – напоследок хлопнул дверью. Когда мы заканчивали выступление с Тони, я попросил сфотографироваться с ним и автограф. Он сделал мне это одолжение и подписал фотографию: «Для Фила, моего «приятеля». Слово «приятель» было многозначительно поставлено в кавычки [58].

В то время семейная жизнь с Орианной была настоящим блаженством. Конечно же, на горизонте маячила катастрофа предстоящего развода с Джилл. В некоторых изданиях британской прессы я все еще значился как враг государства номер один. Но я был без ума от любви к Орианне и чувствовал, как все больше набираюсь сил, как оживают мои творческие способности, и, в самом хорошем смысле, ощущал себя как никогда раскрепощенно. Двадцать пять лет постоянной, непрерывной работы наконец закончились. Новая жизнь в Швейцарии давала мне все, чего я от нее ожидал.

Не в последнюю очередь – и на музыкальном фронте. Однажды утром мне позвонил сэр Джордж Мартин. Он заканчивал свою карьеру и хотел записать альбом In My Life, в который будут включены новые версии некоторых из его любимых песен The Beatles. Мы много лет знали друг друга, но никогда не работали вместе, поэтому я был в восторге от его предложения. Сэр Джордж Мартин со своим сыном Гайлзом прилетели во Францию, где я арендовал дом, чтобы использовать его в качестве студии для записи своего следующего альбома.

Мы решили, что я возьму Carry That Weight/Golden Slumbers из Abbey Road. Сначала я сыграл барабанную партию, включая знаменитое соло Ринго Старра. Мы сделали ее в два раза длиннее, что Джорджу понравилось. Затем мы принялись за вокал; в него было добавлено много трезвучий, о которых Джордж говорил: «Так пел Пол… а так пел Джон…» Работа с сэром Джорджем Мартином, настоящей легендой музыки, навсегда останется одним из моих самых ценных воспоминаний в жизни.

Мой шестой сольный альбом Dance Into The Light был выпущен в том же году, но позднее – в октябре 1996 года. Его название и звучание были символичными для меня: это был оптимистичный альбом, наполненный светом и яркими красками. В тот период я много слушал Йуссу Н’Дура и также понимал, что гитарные группы снова становились популярными. Наступила эпоха брит-попа, и хотя я не имел совсем никакого отношения к «Клевой Британии» [59]и новой волне сумасшествия в Лондоне – но все же видел нечто близкое для себя в Ноэле Галлахере из Oasis, несмотря на то что он любил нелестно отзываться обо мне, – я очень хотел поэкспериментировать с гитарными звуками на синтезаторе. Таким образом, я написал несколько «гитарных» песен; то есть песен, которые были нетипичны для Фила Коллинза. Ведь я полностью посвятил себя сольной карьере и был решительно настроен по полной использовать свою свободу и пробовать все, что захочу.

Вскоре после выхода альбома я случайно встретился с Ноэлем на острове Мюстик. Он отдыхал вместе со своей первой женой, а я был там с Орианной. Мы с Орианной часто заходили в местный бар Firefly и подружились с его владельцами, Стэном и Лиз. Как-то вечером мы разговаривали с ними, и я сказал Стэну, что в его баре не помешало бы устроить живую музыку. Он ответил: «Я найду музыкантов, если сыграешь на барабанах». Идея была интересной, и я согласился.

Я приехал в назначенное время и познакомился с саксофонисткой и ее мужем, игравшем на фортепиано. Они приплыли на лодке с соседнего острова. А в уголке сидели Ноэл, его жена, Джонни Депп, Кейт Мосс и один из членов парламента от лейбористской партии (я не знал точно, как его звали).

Я представился и предложил Ноэлю поучаствовать в нашем маленьком концерте.

Вдруг заговорила жена Ноэля и сообщила, что смотрела видео к песне It’s In Your Eyes (второй сингл из Dance Into The Light), на котором я «играл» на гитаре (позаимствованной у Пола Маккартни, который тоже был левшой). Она без капли стеснения заявила мне: она знает о том, что я не гитарист и что мне не удастся никого обмануть. «Я и не думал об этом, – ответил я. – Мне просто захотелось так сделать».

Теперь заговорил сам Ноэл, и он пренебрежительно отверг мое приглашение. Я вернулся к барной стойке в полной растерянности. Спасибо Кейт Мосс – она подошла ко мне и попросила прощения за этот неприятный разговор. Наше скромное трио начало свое выступление, не обращая внимания на Галлахеров, и вскоре они покинули заведение.

Несмотря на то что Dance Into The Light оказался некоторым разочарованием, гастроли с этим альбомом пронеслись молниеносно, как ракета. Тур A Trip Into The Light стартовал в Ice Palace в Тампе, штат Флорида, 28 февраля 1997 года, и до конца апреля мы объездили всю Северную Америку. После пятимесячного перерыва тур продолжился в Европе и закончился через три месяца, в конце года.

Первые несколько лет после ухода из Genesis также дали мне еще один новый проект со своими задачами и трудностями. Но в каждой возможности для роста должны быть свои сложности. Если что-то дается тебе просто, то оно того не стоит. И, зная то, как я подхожу к рабочему процессу и мое отношение к нему, я не удивился, когда получил предложение от The Walt Disney Company.

Летом 1995 года группа людей из главного офиса Disney в Бербанке, Лос-Анджелес, прилетела в Швейцарию. Это были очень серьезные люди: Том Шумахер, президент Walt Disney Animation Studios; Крис Монтан, исполнительный музыкальный продюсер компании; Кевин Лима, один из сценаристов «Аладдина» и «Короля Льва»; и Крис Бак, художник-мультипликатор и аниматор, работавший с такими фильмами, как «Кто подставил кролика Роджера» и «Русалочка» (он также выступил в качестве одного из режиссеров «Холодного сердца» 2013 года – самого кассового мультфильма за всю историю). К моменту, когда проект подойдет к концу в 1999 году, эти ребята уже станут мне близкими друзьями.

Мы встретились в конференц-зале Hotel Metropole в Женеве. Сотрудники Disney пришли ко мне с предложением. Они хотели, чтобы я написал музыку к тридцать седьмому анимационному фильму компании, который представлял собой адаптацию книги Эдгара Райса Берроуза «Тарзан, приемыш обезьян». Как раньше говорили в Голливуде, это было значительное кинособытие года. Позже я узнал, насколько значительное – бюджет «Тарзана» оценивался в 130 миллионов долларов, и после выхода на экран он стал самым дорогим анимационным фильмом в истории кинематографа. Но он и должен был быть таким: «Король Лев», появившийся в 1994 году, имел колоссальный успех и на тот момент занимал пятую строчку среди самых кассовых фильмов Америки. Шумахер со своей командой были нацелены как минимум повторить результат.