Алексей Шерстобитов - И киллеру за державу обидно

Стартовавший в 1991 году российско-южноафриканский проект держался в строжайшей тайне: резолюция 418 Совбеза ООН от 1977 года запрещала поставлять вооружения в ЮАР эпохи апартеида (эмбарго было снято лишь в 1994 году). «США не верили в успех нашего дела, — признается Марк Волошин. — Я видел одно из донесений на Запад, где говорилось, что ЮАР и Россия занимаются бредом и возглавляет весь этот бред стоматолог». Но проект оказался успешным, по крайней мере, поначалу. В 1994 году модернизированный самолет поднялся в воздух, и на авиасалоне в Фарнборо Джо Модисе впервые официально признал, что это совместная работа России и ЮАР. На испытательных полетах обновленные «Миражи» выделывали кульбиты не хуже американского истребителя F/A-18. Но российские двигатели плохо подходили к французским истребителям, замечает источник РБК daily, знакомый с проектом. «Им пришлось грубо расточить фюзеляж, как если бы случайный прохожий, выпив стакан водки, попытался провести операцию по пересадке сердца», — проводит он аналогию. Тем не менее, проект сулил хорошие барыши погрузившейся в глубочайший кризис постсоветской России.

Переоборудовать удалось всего два самолета, как вскоре разразился скандал. Газеты писали, что ЮАР не стала возвращать России четыре двигателя и 14 лучших в мире на тот период ракет с инфракрасной головкой наведения и радиолокационным подрывом — Р-73, с несколькими комплектами проверочной аппаратуры их боеспособности «ГУРТ», общей стоимостью 80 миллионов долларов (оцененных так Волошиным и ЮАРовскими разведчиками), отправленных туда на условиях возврата после испытаний, а сам Волошин якобы обогатился на этой сделке. Вдобавок ко всему в январе 1995 года был застрелен Тимур Хлебников, гендиректор «Русджета» — компании, которая занималась модернизацией «Миражей» в России (в нее вошли Marvol, НПО им. Баранова и ОКБ им. Климова). Спустя год было совершено покушение и на главного конструктора компании Валентина Степанова»…

Джо Модисе, на тот период министр обороны ЮАР

А так об этом пишет незабвенный «КомерсантЪ» образца 1996 года:

«К весне 1994 года, то есть к моменту отмены санкций, «Мираж-1» был уже оснащен российскими движками, а осенью того же года — и ракетами. Тут мы подчеркнем, что и первые двигатели, и первые ракеты (еще не подогнанные к «Миражам») поступили в ЮАР через созданные Волошиным СП тогда, когда ЮАР еще была под санкциями. А вывозились они на условиях возврата после испытаний. Запомним последнее обстоятельство.

Первый испытательный полет переделанного «Миража» превзошел все ожидания: дедушка французской авиации кувыркался в воздухе не хуже F-18. Дальнейшие испытания (проведено 74 полета) также прошли без сбоев. В ноябре 1995 года ВВС ЮАР по случаю 75-летия независимости страны организовали показательные полеты обновленных «Миражей». На них лично присутствовал Олег Сосковец. Трудно сказать, вспоминал ли он, наблюдая за кульбитами «Миражей» с российскими «пламенными моторами» в африканском небе, о письме Алексею Казаннику. Но он наверняка чувствовал удовлетворение от того, что «график работ по перспективному контракту» не был сорван. После показательных полетов Сосковец и Модиссе, поздравив друг друга, обменялись памятными подарками. Первому вице-премьеру преподнесли золотую звезду, усыпанную бриллиантами. Казалось, успех программы был налицо. Ну а что касается каких-то бывших санкций, то ведь кто не грешит их нарушением…»

Вернемся на землю нашу грешную, где в тот момент, не жалея сил, губя свои души и друг друга, крепкие молодые люди в кожаных куртках усиленно и устремлено вырезают свое поколение, призванное быть когда-то первыми жителями настоящего коммунизма.

Хочу заметить, что это последнее поколение не просто рожденное, но выращенное и воспитанное в стране Советов с теми устоями и хоть какими-то страхами и опасениями, привыкшее хоть к каким-то правилам. Можно себе представить, как бы выглядела та мясорубка с представителями сегодняшней молодежи, выпестованной большей частью интернетом, развращающими средствами массовой информации, компьютерными играми, фильмами, перенасыщенными насилием, ложью, поклонением «золотому тельцу», наркоманией, навязыванием, мягко говоря, странных норм нравственности, при которых честный и смиренный — лох! Правда, что-то подсказывает, что такая возможность еще впереди…

Нашего поколения, как и любого другого, в свое время больше не будет. Признаемся в том, что мы мало участвовали в воспитании своих детей, не дали этого сделать многим другим, мы участвовали молчанием и злом в развале страны, увлеклись не столько деньгами, сколько властью и силой, не столько воевали с конкурентами, сколько спасали себя их убийством, при том, что низы были уверены в благородных началах, барахтаясь как лягушки в молоке, пытаясь взбить хотя бы сливки, достающиеся всегда тем же верхам — так было, и так будет всегда!

Я не утверждаю, что следующие за нами поколения плохи, ущербны, не нормальны. Здесь стоит подходить так же. Неизвестно, какими бы стали мы, попади в такую воспитательную среду, и какими бы были последствия. Но явно следующее: мы были, и мы были сильнее!..

Было бы странным заявлять, что силой обладали только «кожаные куртки», «малиновые пиджаки», «бритоголовые затылки». Духа хватало у всех, и бывало, приходилось уступать духовитости или безукоризненной доказательности нашей неправоты обычных бизнесменов. Но на это были способны далеко не все в силу высоты интеллекта, силы же духа, ведь за такую «слабость» приходилось отвечать перед старшими «соратниками», видевшими в этом только потерю денег и авторитета.

Повторюсь, было по-разному, так получилось и в этот раз. Хоть и утверждают все без исключения, кто может хоть что-то утверждать, будто «Сильвестру» никто никогда не отказывал, я же заявляю, что однажды такое было точно! И этот человек пережил всесильного «босса боссов»! Правда, всего на несколько месяцев…

Не нужно думать, что отказ был дерзким и совершенно бесстрашным, скорее, мотивированным и доказательным…

Начало апреля в Париже — это, для приезжающего туда русского, новый, свежий глоток поначалу кажущегося неизвестного. Не то чтобы парижане способны создать некое эмоциональное поле, скорее оно осталось от наших предков, когда-то наводнивших столицу Франции в начале XVIII века [45] Там много и другого, тем более национального, но я уверен, что именно этот привкус притягивает русского человека, как запах духов, когда-то любимой женщины, давно не выпускающихся, но случайно найденных в чулане. , войдя в него без намерения остаться здесь завоевателями. Дополнили своими ароматами это эфирное поле покинувшие Родину в начале прошлого столетия эмигранты, уходящие от гнили и вони революционного воронья, заполонившего Россию.