Валерий Головской - Мэрилин Монро. Жизнь и смерть

«Мэрилин, дорогая, ты недостаточно выражаешь удивление», — остановил съемку режиссер. Актриса вообще не была уверена, что в этой сцене нужно выражать удивление. Страх — возможно, тревогу, что она может быть наказана, — да. Но не удивление. Сцена повторялась опять и опять.

«Стоп! — командовал режиссер. — Нет, Мэрилин, опять не получилось». В этот момент Уайлдер увидел, что Мэрилин начинает дрожать. «Это же так просто, — старался он смягчить критику, — даже не думай об этом. Это совсем простая реакция».

Но Мэрилин бросилась в глубину площадки, где стояла Пола. Совещание продолжалось бесконечно долго. Поначалу Уайлдер пытался сделать вид, что он чем-то занят: проверял камеру, переставлял свет. Но постепенно ему становилось все труднее сдерживать гнев, возмущение и унижение. Ведь режиссер — царь и бог на площадке, он принимает окончательное решение, его приказы выполняются беспрекословно. Однако Уайлдер, много переживший и перестрадавший в Германии и Европе, понимал, что надо сдерживаться, не доводить дело до открытого конфликта.

И его терпение было вознаграждено. Целый ряд сцен на натуре прошли без сучка и задоринки. Мэрилин помнила свой текст, точно выполняла все указания режиссера. Но при этом по требованию актрисы снимались бесконечные дубли. Тони Кертис, видя, как на двадцатом или тридцатом дубле его исполнение все ухудшается и ухудшается, просто возненавидел Мэрилин. Когда его спросили, что он чувствует, когда в сцене на борту яхты ему приходится целовать Монро, он ответил: «Я чувствую, словно я целую Гитлера».

«Мэрилин, дорогая, — обычно успокаивал актрису Уайлдер, — не волнуйся, мы сложим сцену в лучшем виде!» На что Мэрилин спокойно отвечала: «А кто волнуется?»

На самом деле Мэрилин находилась в состоянии постоянной неудовлетворенности своим исполнением. Миллер, как всегда, во всем винил Полу Страсберг, которая, как он считал, направляла актрису по ложному пути. Из-за постоянных опозданий и пересъемок отношения с режиссером и коллегами-актерами были напряженными. В прессе появились заметки, что Мэрилин просто не умеет играть. Да и Уайлдер, подчас, не мог сдержать свои чувства.

К примеру, Мэрилин приехала на студию в 9 часов, в руках у нее — толстая книга Тома Пейна «Права человека», которую ей порекомендовал прочитать Артур Миллер. После чего Уайлдер и вся группа в полной готовности ждали более двух часов. «Она хочет узнать немного обо всем человечестве, — заметил режиссер, — но не замечает людей вокруг себя». В 11.30 она все еще читала в вагончике. Наконец, Уайлдер послал помощника выяснить у актрисы, готова ли она к съемкам. Мэрилин открыла дверь и на вопрос сотрудника ответила просто: «А не пошел бы ты на х…!» — и захлопнула дверь перед его носом.

Но вот съемки начались, и Мэрилин не могла произнести простую фразу типа: «Это я, Сладенькая». Каждый раз она произносила фразу иначе, и каждый раз неправильно. «Я это, Сладенькая» или еще как-то. Снимался дубль за дублем. Леммон и Кертис вот уже несколько часов стояли в гриме на высоких каблуках. После тридцатого дубля режиссер попросил написать фразу на доске. Но и это не помогло…

В ноябре 1958 года съемки были наконец завершены. Билли Уайлдер так описал этот момент своей жизни: «Теперь, впервые за девять месяцев, я могу спать спокойно. Я могу смотреть на свою жену без желания ударить ее только потому, что она женщина». Такие комментарии в колонках светской хроники возмутили Артура и Мэрилин. Но после огромного успеха картины все раздоры были забыты, и мир с режиссером был восстановлен.

Почему же крупные режиссеры продолжали снимать Мэрилин, шли на любые жертвы, терпели все ее штучки, часами ждали ее на площадке? Самый простой ответ — ее огромная популярность, и не только в Америке, но и во всем мире.

Картина «Некоторые любят погорячее» стала лучшей в послужном списке Монро. Критики восторгались ее комедийным талантом. Один из рецензентов отметил, что Монро должна гордиться собой, ибо «она настолько убедительна, что начинаешь думать, что это она сама на экране, а не ее героиня». Фильм имел колоссальный коммерческий успех, и прежде всего благодаря Мэрилин. Но актриса, увидев фильм на предварительном просмотре, пришла в ужас… «Они не хотят признать меня настоящей актрисой. Я это знаю, — причитала она, — а я способна на большее».

Критика объявила «Некоторые любят погорячей» событием сезона, несомненной удачей творческого коллектива и актрисы. Тогда как Артур Миллер считал образ, созданный Мэрилин, бесцветным, а режиссуру — безвкусной. Кроме того, он был убежден, что поведение Билли Уайлдера на съемочной площадке привело ко второму выкидышу Мэрилин.

Мэрилин и Миллер присутствовали на премьере фильма в марте 1959 года. Под влиянием Миллера Монро сомневалась в успехе картины, хотя критики и первые зрители уверяли в обратном. Наконец, Миллер, посмотрев ленту, пришел в восторг. В мае Мэрилин получила престижную французскую награду «Хрустальная звезда» и итальянскую статуэтку Давида и Донателло. Сама великая Анна Маньяни [62] Анна Маньяни (1908–1973) — актриса итальянского кино. Прославилась ролями в картинах режиссеров итальянского неореализма: «Рим — открытый город», «Мечты на дорогах», «Самая красивая» и других. Последней работой актрисы, где она сыграла в эпизоде саму себя, был фильм Феллини «Рим». В советском прокате фильм шел в 1959 году под названием «В джазе только девушки». обняла и поздравила американскую коллегу.

Казалось бы, теперь Монро могла наконец поверить, что она настоящая актриса, но сомнения продолжали терзать ее.

В сентябре 1959 года в жизни Монро произошло еще одно «историческое» событие: приезд Никиты Хрущева в Америку. Планируя посетить Калифорнию, Хрущев пожелал встретиться с Мэрилин Монро и поехать в Диснейленд. С Мэрилин все оказалось в порядке. Кажется, впервые за всю ее актерскую карьеру она прибыла на прием вовремя. Руководители студии шутили: следовало бы сделать Хрущева постоянным режиссером ее фильмов! Но вот с Диснейлендом получилась накладка: американская сторона заявила, что не может гарантировать безопасность премьера, и визит туда просто отменили. Хрущев был в бешенстве и выразил свои чувства с присущей ему агрессивностью.

После долгих обсуждений супруги решили, что Артур Миллер не поедет в Голливуд, чтобы лишний раз не привлекать к себе внимание: его и так часто обвиняли в леворадикальных взглядах, и встреча с ведущим коммунистом могла только усилить такие подозрения… Мэрилин полетела одна.

Когда Мэрилин прилетела в Лос-Анджелес, состоялся следующий диалог с репортером: «Вы прилетели только для встречи с Хрущевым?» — «Да, думаю, это замечательно, и я счастлива быть здесь». — «Вы думаете, что Хрущев хочет с вами встретиться?» — «Надеюсь, что да».