Алексей Жадов - Четыре года войны

В конце первой недели августа развернулись ожесточенные бои в районе Кричева, а затем враг, смяв фланги корпуса Петровского, начал теснить его к югу, продвигаясь по обоим берегам реки Сож. Создалась угроза выхода противника в тыл войскам 3-й армии.

Учитывая сложившуюся обстановку, командарм приказал мне собрать оперативную группу, взять с собой средства связи и возглавить руководство в районе Речицы.

Здесь нами заблаговременно была создана прочная оборона, способная сдержать наступление противника, который пока что никаких активных действий не предпринимал. Прибыв в Речицу, наша оперативная группа приступила к выполнению своей задачи.

Утром 13 августа нам стало известно, что в полосе 21-й армии противник форсировал Днепр в районе Стрешина и устремился к Довску, навстречу своим дивизиям, наступавшим сюда с севера. Корпус Петровского оказался, по существу, в окружении. Обстановка в этом районе с каждым часом усложнялась. После форсирования Днепра в нашей обороне образовалась брешь, которой враг мог воспользоваться для развития удара на Гомель. Так оно и случилось. Немецкие моторизованные дивизии из района Довска и Стрешина повели наступление на юг, в междуречье Днепра и Сожа. Вскоре к правому флангу армии стали подходить разрозненные части корпуса Петровского. Как только мне доложили об этом, я выехал им навстречу. Глазам моим открылась тяжелая картина отступления: двигались мелкие группы и одиночки, на лошадях и машинах, пешком. Тут были и красноармейцы, и сержанты, и командиры. Всего в наш район вышло около тысячи человек. Все они считались окруженцами и, по существовавшим тогда положениям, были направлены во фронтовой тыл. На свой страх и риск я оставил некоторых командиров в армии, пополнив ими отделы штаба.

Вскоре мы узнали, что командир 63-го стрелкового корпуса генерал-лейтенант Л. Г. Петровский погиб в бою 17 августа 1941 года. Все мы, знавшие Леонида Григорьевича как прекрасного человека и отличного командира, тяжело переживали эту утрату. Еще раз хочу отметить, что освобождение корпусом Рогачева и Жлобина и наступление на Бобруйск были одними из первых в начале войны наших успешных контрударов…

…Между тем группировка противника, вышедшая к Гомелю с севера, частью сил наступала на Речицу. Неожиданно танки и мотопехота гитлеровцев появились в районе железнодорожного моста через Днепр. Пришлось срочно организовать оборону моста с помощью людей из корпуса Петровского и дивизии Недвигина. Здесь же располагались огневые позиции зенитной батареи ПВО страны. Хочется особо отметить мастерство и героизм личного состава этой батареи и ее командира, фамилии которого я, к сожалению, не записал. Батарея успешно отражала не только налеты авиации, но и атаки танков противника.

Несмотря на то что с фронта на нас особого давления фашистов не чувствовалось, было ясно, что, если не последует приказ об отходе 3-й армии, ее части могут оказаться отрезанными от днепровских переправ и вновь очутятся в тылу врага. Утром 15 августа такое распоряжение командующего фронтом было получено. Армия отводилась за Десну в район восточнее Чернигова с задачей организовать прочную оборону на этом рубеже. В районе Гомеля к этому времени уже шли упорные бои, и нам пришлось сначала спуститься вдоль западного берега Днепра на юг, а затем в районе Лоева переправиться по наплавным мостам, оборудованным силами фронта.

К концу августа обстановка в полосе Центрального фронта значительно усложнилась. 21-я армия с трудом сдерживала наступление 2-й немецкой армии от Гомеля на юг, к Десне; 13-я армия вела тяжелые бои с танковой группой Гудериана, наступавшей в направлении Новгород-Северского; наша 3-я армия находилась в движении к Десне; конная группа Городовикова только подошла к переправам через Днепр. Откровенно говоря, не было никакой уверенности, что мы сумеем заблаговременно выйти к Десне и, организовав оборону своими силами, остановить наступление противника на этом рубеже.

Во время нашего движения к Десне стало известно, что в тылу наших войск развертывается Брянский фронт под командованием генерал-лейтенанта А. И. Еременко. Он создавался в целях объединения управления войсками, действовавшими на брянском и гомельском направлениях. В состав фронта кроме 50-й и 13-й армий были переданы войска Центрального фронта, который директивой Ставки Верховного Главнокомандования от 25 августа 1941 года упразднялся. 3-я_армия свои соединения передала 21-й армии, в командование которой вступил генерал В.И. Кузнецов. Мне со штабом армии и начальниками родов войск и служб было приказано следовать через Чернигов в район Брянска в распоряжение командующего Брянским фронтом.

В конце августа 1941 года я прибыл в штаб Брянского фронта, а член Военного совета Ф.И.Шлыков со штабом армии, начальниками родов войск и служб направился непосредственно в соединения, которые передавались в состав армии.

После представления начальнику штаба фронта генералу Г. Ф. Захарову и краткого доклада о состоянии штаба армии и возможностях средств управления я был информирован об оперативном положении войск фронта. Оно было следующим.

Брянский фронт включал четыре общевойсковые армии. 50-я оборонялась за Десной, северо-западнее Брянска, от железной дороги Рославль — Киров до Жуковки. Оборона полосы южнее и западнее Брянска, между Жуковкой и Почепом, возлагалась на нашу 3-ю армию, возрождаемую за счет фланговых дивизий 50-й и 13-й армий. Слева от нас, на рубеж от Почепа до Новгород-Северского, выходили войска 13-й армии. 21-я армия занимала несколько обособленное положение. Ее рубеж — северные подступы к Чернигову, где она вела бой, — не примыкал к левому флангу 13-й армии. Здесь, но Десне от Шостки до Сосницы, оборонялась 40-я армия Юго-Западного фронта.

Георгий Федорович предупредил меня, что А. И. Еременко, будучи у И. В. Сталина, обещал ему разбить Гудериана и что сейчас идет подготовка к нанесению фронтового контрудара. Ставка выделила для этого дополнительные силы — танковую дивизию, танковую бригаду и кавалерийскую дивизию, объединенные в подвижную группу генерала А. Н. Ермакова.

Перед фронтом действовал знакомый нам противник — танковая группа Гудериана и 2-я немецкая армия. К описываемому времени части Гудериана переправились через Десну, захватили Трубчевск и развернули наступление на юг и юго-восток для охвата с севера Юго-Западного фронта.

— Ставка считает, — сказал Захаров, — что, хотя силы Гудериана повернуты на юг, он располагает возможностями для нанесения нового удара севернее Брянска и далее на Козельск с целью обхода Москвы.

В действительности тогда этого не произошло потому, что, завязнув в тяжелых боях под Смоленском, гитлеровцы неожиданно для себя протоптались там более месяца и решили не испытывать судьбу новым лобовым ударом. Поэтому к югу была рокирована не только 2-я армия, но и главные силы танковой группы Гудериана.