Валерий Хайрюзов - Звезда и крест генерала Рохлина

Уважаемый читатель! Перед вами роман о генерале Рохлине. Вернее, попытка художественного осмысления жизни российской армии в 90-е годы XX века.

Армия является не только важнейшим институтом государства, составляющей частью общества, но и одной из его опор. Цель авторов романа — напомнить, что российская армия была, есть и будет особым организмом, в жизни которого проявляются все общественные процессы.

Конфликт правды и лицемерия, духовного и низменного, таланта и бездарности обнажаются в армии в тот момент, как только она начинает выполнять свою прямую функцию — выходит на поля сражений.

Мне довелось близко знать Льва Яковлевича. После моего избрания в 1997 году депутатом Государственной Думы он предложил мне работать в Комитете по обороне. Мы были друзьями. Он ценил наши отношения и был человеком чести.

Плоть от плоти российской армии, выразитель лучших традиций ее офицерского корпуса, генерал Рохлин не ведал иных опасностей кроме тех, с которыми сталкивался на поле брани. В то же время он, быть может, острее многих из нас представлял те опасности, которые грозили тогда стране в результате проводимой властью политики.

Я не имею оснований связывать напрямую гибель Льва Рохлина с экономическим и политическим кризисом в жизни России тех лет, но, тем не менее, она произошла в то время, когда страна нуждалась именно в таких людях, каким был он.

Его гибель стала трагедией для всех, кто знал Льва Яковлевича. Он ушел из жизни, оставив яркое и незабываемое чувство о себе.

В романе много исторических лиц, которые играли и играют существенную роль в жизни страны. Наряду с реальными героями есть и собирательные образы. С публицистикой соседствуют литературные отступления. Я не согласен со всеми оценками событий, описанных авторами, но они сделали попытку в художественной форме донести до читателей атмосферу происходившего в России в 90-х годах прошлого столетия.

Генерал-лейтенант

Александр Коржаков

Я всегда гордилась своим младшим братом. С детства мне казалось, что он не такой как все. Лев будто бы родился взрослым мужчиной. За любое дело он брался без оговорок и все норовил сделать лучше других. Его не смущали трудности и не останавливали опасности. Не помню, чтобы брат чего-то боялся. Это и радовало и тревожило одновременно. Но пока дело не дошло до прямой опасности его жизни, тревога не была слишком очевидной.

Впервые я ощутила ее в полной мере, когда Лев уехал в Афганистан. «Господи, — думала я, — он же не сможет отсидеться за чьей-то спиной! Спаси и сохрани его!» И он выжил. Тяжело раненный, покалеченный, но выжил! А затем было Закавказье, тревожные 1989–1991 годы. Обошлось. И вдруг — Чечня. Он уже — генерал, большой начальник. Я была уверена, что теперь-то опасность ему не грозит. А когда увидела телевизионные кадры происходящего в Грозном и Льва в этом ужасном подвале, то поняла: генеральские погоны и высокая должность не сделали его другим.

Потом была Москва, Госдума, он — депутат. Гражданский костюм… Радости не было предела: наконец-то все позади! Наконец-то он угомонится, станет солидным чиновником. Как все.

Но и это оказалось иллюзией. Лев ничуть не изменился. Только дела его стали масштабнее, а опасности — куда серьезней. Ведь политика была не его стихией. А откровенность, смелость, решительность, желание сделать все лучше и способность брать на себя ответственность остались теми же. В политике, похоже, таким быть нельзя. Политика оказалась опаснее, чем все, через что довелось пройти брату прежде.

Когда он опубликовал свое обращение к президенту, сказав все, о чем многие говорили только на кухне, я, человек далекий от политики, поняла, что произойдет нечто ужасное. А когда президент ответил угрозой «смести РОХЛИНЫХ», то все прежние тревоги показались мне цветочками!..

У нас никогда не было близких отношений с супругой Льва. Я этого не скрывала. Но они прожили почти тридцать лет! Не все могут похвастаться таким стажем.

Прочитав книгу Андрея Антипова «Лев Рохлин. Жизнь и смерть генерала», а теперь и эту, которую вы держите в руках, я лишний раз убедилась, что тайна смерти моего брата лежит куда глубже того, о чем говорят прокуроры. Настолько, что вряд ли кто сможет в эту глубину проникнуть. По крайней мере, при жизни нынешнего поколения.

Но как бы там ни было, гордость за моего брата и остается тем чувством, которое помогает мне жить, открыто глядя в глаза людям.

Лидия Рохлина

Бывший помощник президента России, а ныне пенсионер Андрей Андреевич Саблин отдыхал в военном санатории в Сочи. Летний сезон закончился, многие отдыхающие к началу нового учебного года разъехались, и на пляже стало просторнее и спокойнее. Таких свободных дней у Андрея Андреевича было мало. Когда-то ему казалось, что только став пенсионером, он будет распоряжаться временем по своему усмотрению, но с приходом нового президента прибавилось сил, появилась новая интересная работа и надежда на то, что удастся вырваться из той трясины, в которую угодила Россия в конце XX века. Андрей Андреевич любил. свою работу — думать, анализировать, — это было делом его жизни.

Утром после необходимых процедур в санатории Андрей Андреевич покупал в киоске свежие газеты и шел на пляж. Сделав заплыв в море, он садился в плетеное кресло и просматривал газеты. Так было и первого сентября, он раскрыл газету и наткнулся на сообщение, что в Волгограде своей женой был застрелен командир 20-й дивизии Моисеев. «Мистика какая-то», — перекрестившись, подумал Саблин. После того как в 1998-м году был расформирован 8-й гвардейский корпус, которым когда-то командовал Лев Рохлин, в Волгограде оставалась 20-я дивизия.

Андрей Андреевич закрыл газету и стал смотреть на тихое море, которое напоминало о себе шорохом набегающих волн, они как перелистываемые страницы отмеряли время, которое оставалось до обеда. Но у Андрея Андреевича волны вызывали в памяти совсем еще недавние события. Он вспомнил 4 июля 1998 года. В который раз и почему-то именно этот день? Ответа на вопрос он не знал, но к этой дате много раз возвращался и возвращался, как бы и что ни менялось в окружающем мире. Мистика какая-то. И вот это сегодняшнее сообщение в газете…

Тот день в Москве выдался пасмурным, с самого утра моросил мелкий дождь.