Семен Резник - Эта короткая жизнь. Николай Вавилов и его время

Эта телеграмма, в особенности ее последняя фраза позволяет понять, для чего была затеяна реорганизация ВАСХНИЛ.

Сплошная коллективизация привела к развалу сельского хозяйства в стране. Наркомат земледелия повинен в том не был, но не винить же руководство партии Ленина-Сталина! Козлом отпущения сделали сельскохозакадемию, переложив на нее ответственность за производственные провалы.

Академик Вавилов был смещен с поста президента ВАСХНИЛ, вернее, перемещен на пост одного из трех вице-президентов. Президентом поставили замнаркома земледелия А.И.Муралова.

В переписке Вавилова я не нашел намеков на то, что он был уязвлен этим понижением. Скорее, испытал облегчение: с плеч была снята часть огромного груза.

Однако другую пакость Николай Иванович воспринял очень болезненно.

В августе 1934 года было принято решение о праздновании тройного юбилея: 10-летия ВИРа, 40-летия Бюро по прикладной ботанике и 25-летия научной деятельности Н.И.Вавилова. Планировался отнюдь не всенародный праздник вроде мичуринского.

«Устремления дирекции, так же как и парткома Института, были устроить юбилей возможно скромнее, использовавши его для подытоживания его результатов и освещения задач предстоящей большой работы с поручением докладов наиболее крупным работникам. Была подготовлена выставка работ, мобилизована вся периферия Института, намечена конференция бывших многочисленных аспирантов. При этом всё было намечено в жесткие сроки, чтобы не отнимать времени и в то же время поднять энтузиазм работников, стимулирующий их к дальнейшей, еще более активной работе» [701].

Проведение торжеств было запланировано на декабрь. Убийство Кирова отодвинуло его на февраль 1935-го. Дата приближалась, приглашения по всей стране и иностранным гостям были разосланы. Восемьдесят человек уже приехали в Ленинград, многие были в пути.

И вдруг, за четыре дня до намеченной даты, – гром среди ясного неба: «отложить» празднование «до времени окончания посевной кампании».

Предлог был надуманный, ибо посевная кампания начиналась значительно позже и с намеченными торжествами не пересекалась.

«Внезапная отмена юбилея, когда уже весь Институт принял праздничный вид, произвела на большой коллектив Института, в том числе и на партийный коллектив, удручающее впечатление, как бы выражения вотума недоверия, несмотря на огромную, на некоторых участках буквально героическую работу» [702].

Как после этого смотреть в глаза сотрудникам, которые с радостью готовили доклады, экспонаты для выставки и теперь ходили как в воду опущенные… У себя в кабинете Вавилов перебирал письма и телеграммы от тех, кто, слава Богу, не мог приехать и прислал поздравления.

«Вам удалось благодаря Вашей совершенно выдающейся деятельности заслужить признание биологов всего мира, что Вам должно приносить большое удовлетворение и что будет служить стимулом для Вашей дальнейшей деятельности». Так писал один из основоположников генетики Эрих Чермак.

«Примите мои лучшие пожелания к Вашему 25-летнему юбилею и уверение в моем глубоком уважении к Вашей научной деятельности. Вам мы обязаны словами, что “образование видов имело место преимущественно в горах и лишь побочно в равнинах”. Фотография, которую Вы сняли во время Вашего пребывания в Дунтерне, висит передо мной и служит мне ежедневным милым напоминанием о наших разговорах». Это Гуго де Фриз.

«По моему мнению, работа, проделанная Вами и Вашим институтом, является самым важным памятником для применения науки к сельскому хозяйству в течение этого столетия. Помимо непосредственных результатов, которые представляют громадную ценность для человечества, я думаю, что Вам удалось проникнуть в душу народов и что Ваши творения не умрут никогда. Я надеюсь, что Вы еще долго будете плодотворно работать и покажете всему свету, что может быть сделано на основе организации с таким широким горизонтом». Это профессор Брокем, директор Государственного института селекции Голландии…

Трудно сказать, утешали эти послания Вавилова или прибавляли горечи. Слишком ярко был виден контраст между тем, как ценили его в мировой науке и как вдруг оценило руководство страны.

В письме Яковлеву Вавилов написал, что «у руководящего персонала института» отмена юбилейных торжеств «естественно вызывает сомнение в том, пригоден ли он для руководства» [703].

Руководящий персонал — это, прежде всего, он сам. Это ему выражено недоверие, это он непригоден для руководства. Он готов уйти.

Но прямо подать в отставку, как делал не раз при Горбунове, он теперь не решается. Знает, что этим ничего не добьется, только вызовет еще большее недовольство собой и Институтом, а в нем «с периферией и государственной сортосетью более 2000 человек».

Ответа ни от Яковлева, ни от наркома Чернова, которому направил копию письма, Николай Иванович не получил. Видимо, и не ждал. Понимал, что решение об отмене юбилея принято на более высоком уровне.

Не была ли заварена каша из-за эпизода в коридорчике Кремля, когда Николай Иванович неожиданно столкнулся со Сталиным? Точная дата этого эпизода неизвестна, но примерно он произошел именно тогда: на рубеже 1934–1935 годов.

На ближайших выборах во ВЦИК кандидатура академика Н.И.Вавилова не была выдвинута…

Лысенко не давала покоя задача , поставленная в 1931 году Я.А.Яковлевым: сократить выведение сортов путем гибридизации до трех-четырех лет. Больше года он раздумывал и колебался. Но потом громогласно заявил, что берет обязательство — вывести новый сорт путем гибридизации за два с половиной года.

Как раз к концу этого срока «Бюллетень яровизации» был преобразован в ежемесячный журнал «Яровизация» (1935). Его первый номер открывал телеграфный рапорт:

«ЦК ВКП(б), зав. сельхозотделом

тов. Я.А.Яковлеву.

Наркому земледелия СССР тов. М.А.Чернову.

Зам. наркома земледелия СССР – президенту Всесоюзной Академии с.-х. наук им. В. И. Ленина – тов. А. И. Муралову.

При вашей поддержке наше обещание вывести в два с половиной года путем скрещивания сорт яровой пшеницы для района Одессщины, более ранний и более урожайный, нежели районный сорт «лютесценс-062» – выполнено».

При ближайшем рассмотрении оказалось, что метод, каким Лысенко вывел новый сорт в рекордно короткий срок , говорил не о скороспелости и повышенной урожайности сорта, а о малограмотности селекционера-рекордиста.

Из законов Менделя было известно, что в первом поколении гибрида рецессивные признаки родительских форм не проявляются, но сохраняются в скрытом состоянии. Проявляются они во втором поколении у одной четверти всех растений, а в скрытом состоянии сохраняются еще у половины. В следующих поколениях расщепление продолжается. Отбор проводится до тех пор, пока не появится чистая линия , то есть стабильный сорт.