Семен Резник - Эта короткая жизнь. Николай Вавилов и его время

Пуды вывезенных при обысках рукописей, записных книжек, писем ничего не дали. Даже фотографию Керенского пришпандорить к обвинению Хват не сумел. За 11 месяцев его невероятных усилий и за 10 лет накопления компромата в секретных досье не появилось ни одного вещественного доказательства.

Нет, и не надо. Велика важность!.. Важны личные признания арестанта. Как они получены – никого не интересует. Нужны признания, и всё! Во всем , что инкриминировалось обвиняемому в агентурном досье. То есть во вредительстве , в руководстве антисоветскими организациями, в шпионаже. Во всем – кроме того , в чем он сразу же и чистосердечно признался: что не признавал теории Трофима Лысенко научными и не поощрял введения его начинаний в широкую практику.

«Альбац:Когда к Вавилову на очные ставки приводили людей, они в чем-то обвиняли его?

Хват:Не помню. Это надо смотреть по делу, то, что в протоколах. Всё, что говорили, записывалось».

Самые трагические страницы в деле № 1500 – эти очные ставки.

Вопрос ВАВИЛОВУ:Вы показали, что к антисоветской работе Вами был привлечен заведующий лаборатории генетики ВИРа – профессор КАРПЕЧЕНКО Георгий Дмитриевич, который, придерживаясь взглядов так называемой «формальной или классической генетики», всю работу сосредоточил исключительно на методических и отвлеченных от практической селекции темах. <���…> Это всё правильно?

Ответ:Да, это правильно. <���…>

ВопросКАРПЕЧЕНКО: Правильно показывает ВАВИЛОВ.

Ответ:Да, правильно. <���…>

Вопрос ВАВИЛОВУ:Вы показали, что в беседах с вами, как на работе, так и у вас на квартире КАРПЕЧЕНКО высказывал антисоветские настроения по поводу земельной системы и одновременно восхвалял условия в капиталистических странах. Это правильно?

Ответ:Да, правильно.

Вопрос КАРПЕЧЕНКО:Эту часть показаний Вавилова вы подтверждаете?

Ответ:Да, подтверждаю.

Вопрос ВАВИЛОВУ:Вы показали, что одним из участников возглавляемой вами группировки был ГОВОРОВ. Это правильно?

Ответ:Да, правильно.

ВопросКАРПЕЧЕНКО: Вам об этом было известно?

Ответ:Да, я знал, что ГОВОРОВ является участником антисоветской вредительской группировки в ВИРе, и об этом показал на следствии.

Вопрос ГОВОРОВУ:Кто возглавлял антисоветскую вредительскую группировку, существовавшую в ВИРе?

Ответ:Антисоветскую вредительскую группировку, существовавшую в ВИРе, возглавлял академик ВАВИЛОВ Николай Иванович.

Вопрос КАРПЕЧЕНКО:Правильно показал ГОВОРОВ?

Ответ:ГОВОРОВ показал правильно. Антисоветскую вредительскую группировку возглавлял ВАВИЛОВ Николай Иванович [839].

Через какие танталовы муки должны были пройти арестанты, прежде чем подписали такие показания?..

И ведь они почти не были ложными! В параноидальной атмосфере страха и ненависти к явным и затаившимся классовым врагам , коих требовалось выявлять и разоблачать , а заодно и к ротозеям , которые их не разоблачали и тем самым потворствовали , – в такой отравленной атмосфере любая независимая мысль, любое критическое высказывание становилось антисоветским. Любой откровенный разговор (полразговорца , по слову поэта) – сговором. Любая деятельность, в том числе научно-исследовательская, не нацеленная на немедленное выполнение последних партийных решений, – вредительством. В такой системе координат Вавилов, Карпеченко, Говоров, сотни других ученых и интеллигентов, не утративших способности мыслить, автоматически становились заговорщиками , участниками антисоветских группировок, врагами народа.

Но Дело Вавилова все еще не завершено. Во-первых, он продолжал категорически отрицать свое участие в шпионаже. А во-вторых, это был не партийный функционер, оказавшийся «уклонистом», не хозяйственник, «сорвавший» выполнение пятилетки в четыре года, а академик, директор двух научно-исследовательских институтов, всемирно известный ученый. Его «вредительство» должна была удостоверить научная экспертиза.

О том, кто и как подбирал ее состав, Хват рассказал автору очерка «Тень» С.Шачину: «Членов комиссии рекомендовал оперативный отдел НКВД. Там был такой майор Шунденко, кандидат наук. Он до прихода в органы работал заместителем Вавилова по институту растениеводства. Вот он, Шунденко, и подбирал кандидатуры. А утверждал академик Лысенко. И Сталин, думаю, был в курсе дела» [840].

Последнюю фразу Хват добавил для пущей важности. От Сталина исходила общая установка; на что годилась бы вертикаль власти, если бы ему самолично надо было подбирать экспертов по каждому из тысяч дел. На то были майоры шунденки и старлеи хваты.

А вот то, что состав Комиссии утверждал академик Лысенко, подтверждает имеющееся в Деле Вавилова Отношение от 5 мая 1941 года, адресованное президенту ВАСХНИЛ. Оно подписано не Хватом и даже не Шварцманом, а – бери выше! – замнаркома Кобуловым: «Прошу Вашего согласия на включение в состав экспертной комиссии следующих кандидатур». Перечислено пять экспертов: вице-президент ВАСХНИЛМосолов В.П., замнаркома земледелия Чуенков С.В., академикЯкушкин И.В., замначальника главсорто-управления Водков А.П., ученый секретарь секции растениеводства ВАСХНИЛЗубарев А. К. Тем же числом датирована резолюция: «С кандидатами согласен Т.Лысенко». Столь быстрое (прямо молниеносное!) согласие можно объяснить только одним: состав Комиссии был заранее обсужден и согласован с Трофимом Денисовичем.

На ближайшем допросе Хват выложил перед Вавиловым список фамилий – теперь их было 19. Против каждой фамилии Вавилов должен был написать, знает ли он этого человека и какие с ним имел отношения. Среди них вразнобой, как бы случайно, пятеро будущих «экспертов». Хитрость Шерлока Холмса!

Затруднение у Вавилова вызвала только фамилия Зубарев. Он знал двух Зубаревых и не был уверен, о ком из них его спрашивают. Написал об обоих. Отношения со всеми назвал нормальными или официальными ; личных счетов ни с кем не имел. (Не вспоминать же о давнишних трениях с Якушкиным!) Это и требовалось Шерлоку Холмсу: список экспертов был готов к официальному утверждению.

Но наверху что-то забуксовало. Только через полтора месяца, 23 июня, Хват объявил Вавилову о создании экспертной комиссии и задал обязательный вопрос: есть ли у него отводы или замечания по ее составу.

Отводов не было, но замечание было. Водкова Вавилов считал некомпетентным и просил заменить профессором Тимирязевской академии П.М.Жуковским или профессором той же академии П.И.Лисицыным.