Чарльз Грабер - Добрый медбрат

Переход с пятничной смены на субботнюю был легким: она выходила в 11:00, приезжала домой в 13:30 или в 14:00 и всю субботу проводила с детьми, прежде чем отправиться на ночную смену. Однако к воскресенью она всегда уставала, а в это воскресенье больше, чем обычно. Эми села на сестринском посту, чтобы заполнить отчет, и почувствовала себя мошенницей. В эту ночь она не доверяла сама себе. Она работала сестрой на месте преступления, но слишком устала для того, чтобы выполнять свои обязанности или расследовать. Работа со следствием сделала Эми пугливой. Теперь она боялась всех подряд, включая своих пациентов и себя саму. Стресс вскоре вылился в ужасную головную боль.

Эми подошла к «Пайксису», чтобы заказать тайленол, но затем быстро себя остановила. Все казалось теперь таким неправильным, даже самые обычные вещи. Даже заказ тайленола в больнице.

Сестры называли это самовыдачей. Это не было секретом, но и по правилам этого делать не полагалось. Когда сестре нужен был аспирин или тайленол для себя, они часто брали их из «Пайксиса». Это было мелким проступком, как в том случае, когда официантка съедает пару ломтиков картофеля фри из тарелки. Эми часто беспокоилась за свою совесть в последнее время, но это ее никогда раньше не беспокоило. Так почему она вдруг почувствовала себя виноватой? Теперь она начала на себя злиться – это был всего лишь тайленол, черт возьми, он нужен ей, чтобы голова не отвалилась, пока она вкалывает в ночную смену. Эми решила: черт с ним, она поработает, стиснув зубы.

Она отменила свой заказ на ацетаминофрен. Разумеется, ящик снова открылся, и она тут же подумала о Чарли, когда наклонилась, чтобы закрыть его. Ее захлестнул очередной прилив чувства вины. А затем она остановилась и посмотрела на ящик. Вот лежал тайленол в своей маленькой коробочке. «Диг» лежал в том же самом ящике, рядом с ним.

Это было так просто. Как только она вернулась к просмотру заказов Чарли в «Пайксисе», ей все стало ясно. Нужная информация все это время хранилась в компьютере. Он не заказывал «диг», ему это и не требовалось. Он мог просто заказать тайленол. «Диг» лежал в том же ящике.

После смены Эми вернулась к началу записей из «Пайксиса». Детективы пытались предъявить Каллену обвинения в убийстве Флориана Гэлла, сосредоточившись на нем и на «диге». Проблема состояла в том, что заказы «дига» не соотносились с датами смертей. Зато тайленол соотносился. Может, и невозможно было доказать, что он заказывал одно, а брал другое, но никому из сестер не показалась бы такая последовательность заказов тайленола нормальной. Эми не могла не задуматься, первой ли ей пришло это в голову в Сомерсете.

Заказы на тайленол были не единственной странностью. Изучая заказы по «Пайксису», Эми снова обнаружила странные комбинации препаратов, которые Чарли постоянно получал. Нитропруссид. Норэпинефрин. Нитроглицерин. Павулон. Список все не заканчивался, иногда заказов было по шесть штук за ночь. Эми знала, что эти препараты часто используют при сердечных заболеваниях. Чарли работал в отделении интенсивной терапии. Его заказы опустошали ящики. А затем снова и снова он заказывал пополнение запасов из фармацевтики. Его место в коридоре за своим «Сёрнером» позволяло Чарли первому получить заказ. На тот момент казалось, что он приносит пользу. Теперь Эми так не думала. Заказы на пополнение запасов казались необычными и отражались в его записях в «Пайксисе». Адвокат Сомерсета, Флеминг, спрашивал Чарли об этом, так же как и об отмененных заказах. Но хоть кто-нибудь спросил у него, зачем ему нужны были все эти сердечные лекарства?

Перед сном Эми взяла телефон, чтобы позвонить Тиму. Они с Дэнни пытались найти одно орудие. Она считала, что заказы в «Пайксисе» указывали на наличие целого арсенала. Она все еще не понимала, что именно он с ними делал.

Эми вернулась в спальню, зачерпнула руками холодной воды из колодца, но ее сердце билось неспроста. Она искала ответ на вопрос о том, кем на самом деле являлся ее друг. Ответы содержались в этих листах с данными из его «Пайксиса» и в странных комбинациях препаратов, которые он заказывал.

Это были комбинации, которые с физиологической точки зрения дополняли друг друга, как ноты, составляющие аккорд, или не сочетающиеся на первый взгляд напитки, которые составляют коктейль. Все это складывалось в кошмарную картину. Эми нужно было поспать, но она боялась своих снов.

На следующий день Эми разложила на столе перед Тимом и Дэнни свои новые находки. Чарли выполнял роль бармена, говорила она им, титровал фармацевтический раствор из тех препаратов, которые получил из «Пайксиса», и тех, которые формально не получал {223}. Каждый препарат в коктейле обладал особым биохимическим эффектом. Вместе они составляли биохимическую симфонию. В сочетании не требовалось какого-то огромного количества одного вещества, чтобы столкнуть больного пациента в пропасть. Каждый препарат выполнял свою функцию.

Важна была только реакция пациента. Промежуток времени между подачей коктейля и реакцией пациента – время напряженного ожидания. Пациенту может стать плохо, у него может остановиться сердце, а может и наступить чудесное излечение. Коктейль – загадка, а ответы содержатся в лабораторных отчетах.

Эми хватило воображения, чтобы понять эту логику, но не хватало для того, чтобы представить, каким нужно быть монстром, чтобы получать от этого удовольствие. Она была уверена лишь в том, что это был не тот нежный и чувствивтельный Чарли, которого она знала. Эмоциональный диссонанс волновал ее так же сильно, как сами убийства.

Эми считала себя восприимчивым человеком – знатоком духовной сферы, умеющим слушать и улавливать тонкие вибрации. С таким детством, как у нее, она думала, что, оказавшись рядом еще с одним монстром, она его почувствует. Но, стоя рядом с Чарли, она не уловила ничего злого. Может быть, она его неправильно оценила, может быть, ее «приёмник» сломался. А может, Эми просто видела в людях только хорошее.

Распечатки из «Сёрнера» Чарли включали все манипуляции с картами, которые он совершал за время работы в Сомерсете. Каждая страница доказывала, что Эми в нем ошибалась. Чарли на самом деле не был самым чудесным медбратом на свете и не вел карты лучше всех, кого знала Эми. Он вписывал туда по паре строчек.

На самом деле он вел карты хуже всех, кого Эми знала. Кое-где были короткие обрывки слов, отрыжки, спазмы и наблюдения, записанные с орфографическими ошибками. Для этой работы хватило бы и минуты. Что бы он ни делал на этом компьютере, он точно не вводил туда данные. Это означало, что Чарли их получал.

Эми пришлось ждать своей следующей смены, чтобы распечатать остаток записей. В этот раз она не могла дождаться момента, когда приедет домой. Тем утром она заранее позвонила, а затем привезла свои бумаги на второй этаж офиса окружного прокурора, чтобы поделиться открытием с детективами.