Константин Сорокин - Трудные дни сорок первого

— Охотник, что ли?

— Охотник.

— Чего же по бомбардировщикам не стрелял?

Боец еще больше смутился:

— Так самолет же, товарищ бригадный комиссар, однако, не белка, его, черта, пулей разве возьмешь?

— Возьмешь, если получше прицелишься!

Другой красноармеец спросил:

— А скажите, товарищ бригадный комиссар, чего это Гитлер зря бомбы переводит, или у него излишек образовался?

— Никакого излишка у Гитлера, конечно, нет, хотя и захватил он почти всю Западную Европу, заставил ее на себя работать. А то, что мы сегодня легко отделались, на это есть две причины. Во-первых, летчики оказались мазилами, и, во-вторых, храбрости, сообразительности им не хватило. Могли бы снизиться и поточнее сбросить бомбы, ведь никто по ним не стрелял.

— Ну, это мы учтем на будущее! — заверили бойцы.

Итак, многострадальная смоленская земля вновь стала ареной жестокого сражения за свободу и независимость Родины, за ее столицу. И, воскрешая славные патриотические традиции предков, смоляне дружно поднялись на борьбу с заклятым врагом.

писал в своем стихотворении — и очень правильно писал! — поэт Алексей Бодренков.

В это неимоверно тяжелое для нашей Родины время огромную работу проводил Смоленский обком партии во главе с Д. М. Поповым, с которым А. А. Лобачев и я не однажды встречались. «Все для фронта, все для разгрома врага!» — таков был девиз. В городах и селах Смоленщины строились оборонительные укрепления, создавались формирования народного ополчения и партизан.

Более 300 тысяч смолян вышли на сооружение оборонительных рубежей. На помощь им поспешили трудящиеся соседних областей. Еще 30 нюня на станции Красный Бор, что в 10 километрах западнее Смоленска, выгрузился эшелон комсомольцев из Воронежской области. Вчерашние школьники, студенты, воспитанники Осоавиахима, они горели одним желанием, одним стремлением: помочь фронту. Их распределили по отрядам и направили в распоряжение стрелковых дивизий и саперных частей в район от села Красное до станции Гусино. Под бомбежками, нередко под прямым обстрелом вражеской артиллерии юные патриоты рыли противотанковые рвы, помогали пехотинцам сооружать траншеи и ходы сообщения, лесные завалы, заграждения из колючей проволоки.

Спустя четверть века после войны мне довелось ознакомиться с материалами газеты «Ленинский завет» Нижнедевицкого района Воронежской области. В них рассказывалось о том, как в 1941 году пятьдесят молодых добровольцев-школьников этого района уехали под Смоленск. Оказалось, что они были как раз в том эшелоне, который разгружался на станции Красный Бор. Читаю имена: учащиеся девятого класса Роман Гребенкин, Иван Карташов, Ольга Гусева, Наталья Прозорова, восьмиклассники Петр Бутузов, Мария Косенко, годом младше Владимир Глебов и другие мальчишки и девчонки. Они, естественно, не принимали военной присяги, но, подобно настоящим бойцам, не щадили крови, а порой и самой жизни ради победы над злобным и коварным врагом.

Не раз приходилось мне видеть, как ребята в гражданской одежде подбирали на поле, боя оружие и вставали на место павших. Так поступил и пятнадцатилетний Володя Глебов, который заменил в 333-м артиллерийском полку погибшего ездового и доставлял на огневые позиции боеприпасы, вывозил раненых. А сколько его сверстников пало в боях за Родину, не дожив до светлого Дня Победы? Честь им и слава!

Сотни юношей и девушек, не достигших еще совершеннолетия, сражались в рядах народных мстителей, которых с каждым днем становилось все больше. И это вполне закономерно. Ведь на территории, временно оккупированной фашистами, развернули активную деятельность 32 подпольных райкома партии и 114 первичных парторганизаций, более 30 райкомов комсомола. Отсюда и результат: кроме смоленской добровольческой бригады в битву с противником вступили 19 партизанских отрядов. Их формированием и действиями руководил первый секретарь обкома партии Д. М. Попов, который и посвятил меня тогда в дела партизан Смоленщины. Один из крупных партизанских отрядов, состоявший почти целиком из коммунистов и комсомольцев, возглавил секретарь Смоленского обкома партии Г. И. Пайтеров.

Народные мстители наносили ощутимые потери врагу, не давая ему передышки ни днем ни ночью. Уже 6 июля в утренней сводке Совинформбюро я с удовлетворением прочитал: «Пленные германские солдаты сообщают о многочисленных выступлениях партизан. Захваченный в плен нашими разведчиками солдат, шофер автоцистерны Ганс Шмидт рассказал о невероятных трудностях, которые приходилось преодолевать колонне автомашин, подвозивших горючее для фронтовых танковых частей. Каждый бугор, каждый придорожный куст, признается пленный, служил хорошим укрытием для партизан» [7] Сообщения Советского информбюро, Т. 1. С. 30. .

Партизанское движение буквально на наших глазах приняло такие размеры, что даже германское информационное агентство вынуждено было признать массовость и организованность народной войны в тылу немецко-фашистских войск.

Было приятно сознавать, что удары по фашистским захватчикам народные мстители наносили не без нашей помощи. Военный совет и отдел политпропаганды 16-й с самого начала установили прочную связь с партийными и советскими органами Смоленска, в меру своих сил и возможностей содействовала им в развертывании партизанского движения на территории, временно оккупированной противником.

— Нельзя ли выделить в наше распоряжение, — спрашивали смоленские товарищи, — несколько опытных командиров, специалистов по подрывному делу, связистов?

— Можно, — неизменно отвечали мы, хотя и сами из-за нехватки таких специалистов испытывали огромные трудности. — Можно, ибо делаем-то одно общее дело, защищаем родную землю!

Воинов мы отправляли к партизанам с оружием, а в тех случаях, когда уходили разведчики, снабжали их и трофейным немецким обмундированием. Напутствовали:

— Беспощадно бейте фашистскую нечисть!

Били! Не в переносном, а в прямом смысле слова горела земля под ногами ненавистных захватчиков.

Гитлер рассчитывал, что после первых же ударов вермахта рухнет советский государственный строй, но то, с чем столкнулась германская армия на Смоленщине, ошеломило его. На защиту древнего русского города поднялись все от мала до велика.

Приведу один характерный пример. Было это в начале июля, в знойный безветренный день. Только что закончился налет вражеской авиации на Смоленск. Тут и там занимались пожары, над улицами и площадями повис черный дым. Плачут дети, раненые взывают о помощи… Страшная картина, которую нельзя забыть! И вдруг вижу: девушки подбирают детей, склоняются над ранеными, перевязывают их, несут на носилках в госпиталь, а сами в копоти, уставшие. Пригляделся я к этим сестрам милосердия и изумился — ведь совсем еще девчушки, кажется, едва выпорхнули из школьного класса! Но тут же и выяснилось, что они действительно были школьницами. Подошел к одной из групп, которая только что с чердака дома спустилась, спрашиваю: