Владимир Хутарев-Гарнишевский - Противостояние. Спецслужбы, армия и власть накануне падения Российской империи, 1913–1917 гг.

Протопопов колебался с ликвидацией революционных центров, ведь под прямым и косвенным информационным контролем Земского и Городского союзов находились сотни тысяч людей: служащих, мелких чиновников, представителей интеллигенции. Под давлением полиции министр все же согласился на ликвидацию рабочей группы при ЦВПК. В ночь на 27 января 1917 г. Петроградское охранное отделение, по предварительному согласованию с Хабаловым и Министерством юстиции, провело обыск в помещениях и хранилищах рабочей группы на Литейном проспекте, а также еще на 16 адресах её членов, которые и были задержаны [1364] ГА РФ. Ф. 102. Оп. ОО‐1917. Д. 347. Лл. 6–7об. . Среди них было несколько членов подпольной ячейки РСДРП. Однако это было лишь начало: по всей стране аресты и обыски членов рабочих групп при региональных военно-промышленных комитетах шли вплоть до 22 февраля. В Таганроге было арестовано 9 членов местной рабочей группы (двое вскоре отпущены), в Макеевке проведено 15 обысков [1365] Там же. Оп. ОО‐1916. Д. 347 ч. 6. Лл. 179, 180. . Была изъята личная переписка, вся агитационная и политическая литература. По утверждению проводившего изучение улиц товарища прокурора барона Е. П. Неттельгорста, среди документов были обнаружены доказательства планов членов ЦВПК по созыву после революции Учредительного собрания [1366] Там же. Ф. 124. Оп. 55. Д. 95. Л. 9. .

Предварительное следствие вел следователь по особо важным делам Петроградского окружного суда С. А. Юревич. 8 февраля он издал постановление о привлечении арестованных членов рабочей группы ЦВПК в качестве обвиняемых по 102‐й статье Уголовного уложения. Юревич постановил «предъявить обвинение в том, что, войдя в Центральный военно-промышленный комитет в качестве членов особой рабочей группы, они затем в течение 1915–1917 гг… сорганизовались в тайное сообщество, поставившее задачей своей деятельности организацию рабочих масс в империи для насильственного ниспровержения существующего в России образа правления, причем в целях осуществления поставленной задачи командировали своих членов на места для надлежащей пропаганды, издавали прокламации о выступлении рабочих в день открытия Государственной думы для насильственного устранения настоящего правительства и замены его Временным правительством, опирающимся на организующийся в борьбе народ, рассылали на места письма, заключавшие в себе призыв к одновременным выступлениям местных рабочих для осуществления тех же задач и изготовляли прокламации того же содержания от имени рабочих организаций» [1367] Там же. Л. 29. .

Наказание по статье 102 варьировалось от восьмилетней до бессрочной каторги. После этого А. И. Гучков и его коллеги потеряли самообладание. У них фактически «была выдернута скамейка из-под ног» [1368] Глобачев К. И . Указ. соч. С. 70. . Полиция потребовала от Протопопова арестовать и самого Гучкова, но министр не решился. Руководство ЦВПК, наоборот, заняло двойственную позицию. С одной стороны, в распространенном 31 января заявлении бюро комитета его члены отмежевались от конкретных политических задач и намерений рабочей группы. ЦВПК объяснил необходимость ее существования налаживанием контактов между буржуазными элементами и представителями рабочих как в целях «нормального политического развития», так и для работы военной промышленности. С другой стороны, Гучков с коллегами перешли в наступление на правительство, высказав «самый горячий протест» против арестов и пригрозив усилением волнений в рабочей среде. Главной политической декларацией заявления бюро ЦВПК стало открыто выраженное согласие с оценкой рабочей группы политического режима и правительственного курса и признание неспособности власти обеспечить победу в войне [1369] ГА РФ. Ф. 124. Оп. 55. Д. 95. Л. 32–32об. . Понимая, что в руках следствия находится значительное количество материалов для привлечения к ответственности и самого руководства ЦВПК, оно пошло ва-банк.

Объяснение может быть одно: лидеры антиправительственного заговора понимали близость падения режима и использовали арест, направленный на подрыв позиций рабочей группы, наоборот, для укрепления своего авторитета в рабочей среде как решительных борцов с правительством. К тому же они понимали, что руководство армии во время войны не позволит распустить военно-промышленные комитеты, выполнявшие крупные оборонные заказы. На допросе в ЧСК Временного правительства М. В. Челноков прямо утверждал, что военное ведомство активно отстаивало интересы ЦВПК в Совете министров и решиться на противостояние с армией МВД не могло [1370] Падение царского режима. Т. V. М.; Л., 1926. С. 310. .

Департамент полиции мешкал. За арестом членов рабочих групп не последовало задержаний сочувствующих и сторонников среди активистов, несмотря на то что еще в донесении от 7 февраля Глобачев писал об их готовности вывести 14 февраля рабочих Петрограда на улицы и пойти на столкновения с полицией и войсками. Генерал привел характерное мнение столичных большевиков, в рабочих группах не участвовавших: «Большевики усматривают в призыве рабочей группы желание довести дело до вооруженных столкновений с полицией и войсками, дабы создать кровавые события, толкающие страну к революционному перевороту в пользу буржуазных слоев» [1371] Донесение начальника Петроградского охранного отделения К. И. Глобачева директору Департамента полиции. 7 февраля 1917 г. // Глобачев К. И. Указ. соч. С. 406. . Оценка эта, почти в точности предсказывающая ход событий Февральской революции, была принята к сведению, но никаких действенных мер не последовало.

В вопросах взаимоотношения с армией Протопопов продолжил курс Климовича. Осенью 1916 г. он попытался довести восстановление агентуры в армии до логического конца, создав агентурную сеть в частях на театре военных действий. Это было особенно важно, учитывая, что Петроград относился к театру военных действий и подчинялся генералу Рузскому. Протопопов сделал соответствующий доклад императору и получил полное его одобрение [1372] Протопопов А. Д . Предсмертная записка // Голос минувшего на чужой стороне. 1926. № 2. С. 173–174. . Ни времени, ни кадрового ресурса для осуществления данной меры жандармы уже не имели. Военное руководство следило за настроениями среди нижних чинов исключительно путем цензуры писем с фронта. Учитывая нехватку цензоров, иногда одному человеку за две недели приходилось прочитывать более чем по 10 000 писем [1373] Революционное движение в армии и на флоте в годы первой мировой войны. 1914 – февраль 1917. М., 1966. С. 290–292. , что, конечно, невозможно было сделать внимательно.