Владимир Владимиров - Призраки измены. Русские спецслужбы на Балтике в воспоминаниях подполковника В. В. Владимирова, 1910–1917 гг.

Так как о. Эзель особая страна из «Страны чудес», то можно поверить правдоподобности слухов о сборе 500 рублей на дорогу в Берлин за месяц до войны одному пастору, получающему 10 000 в год жалованья. Пастор же, выпущенный из Германии во 2-й день войны, говорил в Аренсбурге всем о корректном с ним обращении с ним германцев и отрицал всякую жестокость немцев в обращении с задержанными русскими «военными» путешественниками. Приходится сознаться, что в г. Аренсбурге многие не верят в зверства германцев. На месте, т. е. о. Эзеле, приводятся достоверные примеры ярой ненависти одного пастора ко всему русскому и особенно к русским чиновникам.

Преподаватель Нагель

Считаясь ненавистником всего русского, преподаватель Нагель особенно недружелюбно стал относиться к русским с начала войны [172]. Состоя деятельным участником библейских вечеров и собраний в «Гемейнде-заале», доступных только для избранных лютеран, и, естественно, стал настоящим германцем. Правда, предки его – австрийские колонисты, но он, живя в Прибалтийском крае, сделался типичным прибалтийским немцем.

Как председатель Аренсбургского пожарного общества, он считал своим долгом вести внутреннее делопроизводство на немецком языке и тщательно оберегал интересы этого языка. Напр<���имер>, в 1908 году 8 января ст<���атский> сов<���етник> Нагель отстранил от командования отдельными пожарными колоннами 5 лиц, выразивших желание заменить командный язык русским, причем угрожал высылкой в Архангельскую губернию М.И. Китту, письмоводителю гимназии (начальнику колонны) за то, что требование русского языка командного «есть проявление травли одной нации на другую», и как таковое подлежит вниманию прокурора суда [173]. В заключение ст<���атский> сов<���етник> Нагель плюнул на Китта. Скромный чиновник растерялся и не нашел возможным реагировать на возмутительный поступок «корректного» немца. Состоя делопроизводителем Эзельского отделения Императорского общества спасения на водах и фактическим председателем его ст<���атский> сов<���етник> Нагель вел делопроизводство на немецком языке, не считаясь с обстоятельствами военного времени. Как усерднейший деятель «Дейчер-ферейна» Нагель свою дочь воспитывал в немецком училище, а по закрытии его в тайной школе.

За невыносимо дерзкую выходку по отношению к г. командиру 350 Лифляндской пешей дружины шталмейстеру двора его величества полковнику Родзянко, преподаватель гимназии ст<���атский> сов<���етник> Нагель был выслан из пределов Прибалтийского края в феврале сего года.

Преподаватель Нагель при надлежит в кружку лиц, ненавистников всего русского, в котором несколько лет назад по случаю юбилея Юрьевского (быв<���шего> Дерптского) университета, по словам «Хеель» пелась песня «Дейчланд ибер алес» [174]. В пении принимали участие чиновники из немцев.

Усердие не в меру

Защитником свободного пользования немецким языком объявился акцизный чиновник фон М<���иквиц> [175]. Узнав от обер-пастора Б<���лосфельда>, ныне высланного, что купец Исаев попросил его родственника гимназиста Алексеевской гимназии в лавке говорить по-русски, вбежал в последнюю и громко закричал: «Как вы смеете требовать, чтобы говорили по-русски». Это произошло после издания обязательных постановлений о немецком языке. Конечно, купец А. Исаев стал испытывать постоянные придирки в своем торговом деле от ревностного служки. Исаеву немцы объявили бойкот. Такому же бойкоту подвергнут кондитер Ф., случайный свидетель нахальной выходки Нагеля.

Странные случаи

В деле дискредитации русской власти имели свое значение следующие доказанные факты. 1) Осенью 1914 года в м. Кильконде был арестован крестьянин-эпилептик за то, что бросил какой-то предмет в собаку барона Засса (Роцикюль), пытавшуюся укусить его и что-то выкрикнул. Ротмистр барон П., гулявший с бароном З<���ассом> воспылал гневом и при содействии бывшего начальника обороны фон Р. посадил его на месяц под арест, а унтер-офицер барон Ф<���рейтаг> – Л<���оринговен> привез даже розги, которые почему-то не были использованы. Дело это миновало суд, но известно лицам, проводившим дознание.

2) В начале апреля (9) сего года управляющий имением Касти барона Л. Засса, Карл Грубе, сын германского подданного, ныне русского, в разговорах с крестьянами проповедует им не верить про зверства немцев и поражениям их войска и внушает мысль, что русские войска проявляют зверства. Этот же Грубе верит в победу немцев и в лучшие дни, когда Эзелем будут управлять германцы. Здесь же, по словам свидетелей, наблюдалась часть сигнализации и летали вражеские аэропланы. Между прочим, найден особый баллон с немецким клеймом, принадлежащий летательному аппарату.

3) Такие же мысли распространяют брать К…зе, немцы, арендаторы мельницы в Пиддуле, имения барона Т<���оля>. К-зе в близком знакомстве с недавно прибывшим на остров г. Спеком, человеком без определенных занятий, навещающим братьев К-зе в Пиддуле и г. Аренсбурге.

4) До последнего времени один из чинов министерства финансов на повестке местного уездного начальника с русским текстом о молебствиях, имеющихся совершаться в табельные дни, подписывался «гелезен», а не словами «читал».

5) Фактическим смотрителем конно-почтовой станции Кувайст назначен дворянством Весберг, родной брат пресловутого Весберга, живущего в Кильконде и получающего содержание от какого-то анонимного германского цементного общества. Если принять во внимание значение большого Зунда в районе Квайст-Вердер, во время движения русской эскадры, то недавнее появление В[есберга] с 1915 г. внушает чрезвычайную подозрительность и вызывает тревогу.

6) С прибытием на о. Эзель второй дружины, 349 Тверской, встреченной русским и эстонским населением с глубокой радостью, и с началом движения русской эскадры по побережью острова вновь появились сигнализация в виде обжигания облитых керосином и горючей массой верхушек сосен и елей, например вблизи им<���ения> Кезель с 11 на 12 мая в 12 часов ночи, и возобновились полеты вражеских летательных аппаратов. Мирное население не отваживается заявлять властям о своих наблюдениях, так как нужно доказать правильность мгновенных наблюдений и убедить в этом местную администрацию. В противном случае за распространение ложных слухов можно привлечь доносчиков к личной ответственности на основании обязательных постановлений. Наблюдательные же посты из воинских чинов сообщали о сигнализации и о воздушных аппаратах в день обстрела Церельского маяка, высадки на о. Руно и др.

7) Со дня военных действий на кожевенном заводе Вильденберга, германского вице-консула в г. Аренсбурге, хранится 10 000 кож. Спрашивается, кто ими будет пользоваться: Русь или Германия.