Владимир Высоцкий - Ни единою буквой не лгу: Стихи и песни

Назад — в извечную утробу!

Похлопал по плечу трепанг,

Признав во мне свою породу,

Ия — выплевываю шланг

И в легкие пускаю воду!..

Сомкните стройные ряды,

Покрепче закупорьте уши:

Ушел один — в том нет беды,

Но я приду по ваши души!

Капитана в тот день называли на «ты»,

Шкипер с юнгой сравнялись в талантах;

Распрямляя хребты и срывая бинты,

Бесновались матросы на вантах.

Двери наших мозгов посрывало с петель

В миражи берегов, в покрывала земель,

Этих обетованных, желанных —

И колумбовых, и магелланных.

Только мне берегов не видать и земель —

С ходу в девять узлов сел по горло на мель,—

А у всех молодцов — благородная цель…

И в конце-то концов — я ведь сам сел на мель.

И ушли корабли — мои братья, мой флот,—

Кто чувствительней — брызги сглотнули.

Без меня продолжался великий поход,

На меня ж парусами махнули.

И погоду, и случай безбожно кляня,

Мои пасынки кучей бросали меня.

Вот со шлюпок два залпа — и ладно! —

От Колумба и от Магеллана.

Я пью пену — волна не доходит до рта,

И от палуб до дна обнажились борта,

А бока мои грязны — таи не таи,—

Так любуйтесь на язвы и раны мои.

Вот дыра у реора — это след от ядра,

Вот рубцы от тарана, и даже

Видно шрамы от крючьев — какой-то пират

Мне хребет перебил в абордаже.

Киль — как старый неровный гитаровый

гриф:

Это брюхо вспорол мне коралловый риф.

Задыхаюсь, гнию — так бывает:

И просоленное загнивает.

Ветры кровь мою пьют и сквозь щели снуют

Прямо с бака на ют, — меня ветры добьют.

Я под ними стою от утра до утра,—

Гвозди в душу мою забивают ветра.

И гулякой шальным все швыряют вверх дном

Эти ветры — незваные гости.

Захлебнуться бы им в моих трюмах вином

Или — с мели сорвать меня в злости!

Я уверовал в это, как загнанный зверь,

Но не злобные ветры нужны мне теперь.

Мои мачты — как дряблые руки,

Паруса — словно груди старухи.

Будет чудо восьмое — и добрый прибой

Мое тело омоет живою водой,

Моря божья роса с меня снимет табу,—

Вздует мне паруса, будто жилы на лбу.

Догоню я своих, догоню и прощу

Позабывшую помнить армаду.

И команду свою я обратно пущу:

Я ведь зла не держу на команду.

Только, кажется, нет больше места в строю.

Плохо шутишь, корвет, потеснись, — раскрою!

Как же так — я ваш брат, я ушел от беды…

Полевее, фрегат, всем нам хватит воды!

До чего ж вы дошли: значит, что — мне уйти?!

Если был на мели — дальше нету пути?!

Разомкните ряды, все же мы — корабли,—

Всем нам хватит воды, всем нам хватит земли,

Этой обетованной, желанной —

И колумбовой, и магелланной.

Пословица звучит витиевато:

Не восхищайся прошлогодним небом,

Не возвращайся — где был рай когда-то,

И брось дурить — иди туда, где не был.

Там что творит одна природа с нами!

Туда добраться трудно и молве.

Там каждый встречный — что ему цунами! —

Со штормами в душе и в голове.

Покой здесь, правда, ни за что не купишь,—

Но ты вернешься, говорят ребята,

Наперекор пословице поступишь —

Придешь туда, где встретил их когда-то.

Здесь что творит одна природа с нами!

Сюда добраться трудно и молве.

Здесь иногда рождаются цунами

И рушат все в душе и в голове.

На море штиль, но в мире нет покоя —

Локатор ищет цель за облаками.

Тревога — если что-нибудь такое,—

Или сигнал: внимание — цунами!

Я нынче поднимаю тост с друзьями!

Цунами — равнодушная волна.

Бывают беды пострашней цунами

И — радости сильнее, чем она.

Отплываем в теплый край

навсегда.

Наше плаванье, считай,—

на года.

Ставь фортуны колесо

поперек,

Мы про штормы знаем все

наперед.

Поскорей на мачту лезь,

старик! —

Встал вопрос с землей остро,—

Может быть, увидишь материк,

Ну а, может быть,—

остров.

У кого-нибудь расчет

под рукой,

Этот кто-нибудь плывет

на покой.

Ну а прочие, в чем мать родила,

Не на отдых, а опять —

на дела.

Ты судьбу в монахини постриг,

Смейся ей в лицо

просто.

У кого —

свой личный материк,

Ну а у кого — остров.

Мне накаркали беду

с дамой пик,

Нагадали, что найду

материк.

Нет, гадалка, ты опять

неправа —

Мне понравилось искать

острова.

Вот и берег призрачно возник,

Не спеши — считай до ста.

Что это, тот самый материк

Или это мой остров?..

Этот день будет первым всегда и везде —

Пробил час, долгожданный серебряный час:

Мы ушли по весенней высокой воде,

Обещанием помнить и ждать заручась.

По горячим следам мореходов живых и экранных,

Что пробили нам курс через рифы, туманы и льды,

Мы под парусом белым идем с океаном на равных

Лишь в упряжке ветров — не терзая винтами воды.

Впереди чудеса неземные,

А земле, чтобы ждать веселей,

Будем честно мы слать позывные —

Эту вечную дань кораблей.

Говорят, будто парусу реквием спет,

Черный бриг за пиратство в музей заточен,

Бросил якорь в историю стройный корвет,

Многотрубные увальни вышли в почет.

Но весь род моряков — сколько есть — до седьмого

колена

Будет помнить о тех, кто ходил на накале страстей.

И текла за кормой добела раскаленная пена,

И щадила судьба непутевых своих сыновей.

Впереди чудеса неземные,

А земле, чтобы ждать веселей,

Будем честно мы слать позывные —

Эту вечную дань кораблей.

Материк безымянный не встретим вдали,

Островам не присвоим названий своих —

Все открытые земли давно нарекли

Именами великих людей и святых.

Расхватали открытья — мы ложных иллюзий

не строим,—

Но стекает вода с якорей, как живая вода.

Повезет — и тогда мы в себе эти земли откроем,—

И на берег сойдем — и останемся там навсегда.

Не смыкайте же век, рулевые,—

Вдруг расщедрится серая мгла —

На «Летучем голландце» впервые

Запалят ради нас факела!

Впереди чудеса неземные,

А земле, чтобы ждать веселей,

Будем честно мы слать позывные —

Эту вечную дань кораблей.

Нас тянет на дно, как балласты.

Мы цепки, легки, как фаланги,

А ноги закованы в ласты,

А наши тела — в акваланги.

В пучину не просто полезли,

Сжимаем до судорог скулы,

Боимся кессонной болезни

И, может, немного — акулы.

Замучила жажда — воды бы!

Красиво здесь — все это сказки,—

Здесь лишь пучеглазые рыбы

Глядят удивленно нам в маски.

Понять ли лежащим в постели,

Изведать ли ищущим брода,—